– Дай-ка… – Карим взял пакет из рук подростка и за пару минут сделал все правильно – вот теперь нормально…
Осмотрел он и других раненых – двое были совсем тяжелыми. Один лежал на собственных кишках, надрывно воя, второму осколок гранаты почти оторвал ногу выше колена.
– Отойди-ка, эфенди… – Абдалла поднял пистолет. – Аллах акбар!
Карим едва успел отскочить – грохнул выстрел, кровь и мозги брызнули в сторону. Прицелившись во второй раз, Абдалла, не сходя с места, добил и второго раненого. Пуштуны, стоявшие рядом, забормотали похоронную молитву…
– Так нужно, эфенди… – сказал Абдалла, и в голосе его прозвучало несвойственная подросткам взрослость. – Когда англизы воевали с нами, мы разбились на небольшие отряды, у нас было мало оружия, и нашим единственным преимуществом была мобильность и знание местности. У нас не было ни медикаментов, ни возможности лечить своих раненых. Поскольку Аллах запрещает самоубийства – это было единственным выходом. Возможно, когда-нибудь будет и по-другому, но пока – только так.
– Я тебя понимаю, Абдалла, – спокойно произнес Карим, – давай уходить. Машины подцепим буксиром.
– Куда уходить? – удивился подросток. – Мы воевали, и у нас есть добыча. Она лежит там, в камнях. Неужели мы пролили кровь и не возьмем добычу?
Абдалла, уже направившийся вверх по склону, обернулся:
– Конечно, заминировано, эфенди. Ступай за мной след в след…
Нашли пятерых…
Конечно, душманы могли унести часть своих раненых. Кровь, грязные тряпки, используемые в качестве бинтов, следы волочения – все не то. Дело было в том, что стрелять снизу вверх всегда тяжелее – даже поправки рассчитать сложнее, чем стрелять сверху вниз. К тому же у душманов были укрепленные позиции, заранее пристрелянные ориентиры. В общем – душманы отступили только потому, что у них и не было желания вести бой до победы. Удалось быстро взять груз – хорошо, нет – будет и другой груз, в другой день. Так что пять человек – если подумать, не такой уж и плохой результат…
Первый, кого они нашли, был пулеметчик. Карим не промахнулся – пуля из «Взломщика» не только повредила пулемет, она почти оторвала ему плечо. К тому времени, когда Карим и Абдалла подошли к душману, тот был уже мертв…
– Собака! – Абдалла, не стесняясь, плюнул на убитого.
– Твой отец говорил, что следует уважать своего врага, – напомнил Карим.
– Следует уважать достойного врага! Вот ты, эфенди, и твои спутники – достойные люди, даже если и враги. Вы не уклонились от боя, не убежали. А этот… собака, у него нет ни земли, ни скота, ничего. Британцы дали ему оружие, чтобы воевать против своего народа, ты посмотри…
Абдалла поднял поврежденный пулемет – марки «BSA», переделка из танкового. Не самый лучший, конечно, но… пулемет есть пулемет.
– Британцы их снабжают?
– Конечно! – Абдалла удивился глупому вопросу. – Это ясно даже детям, эфенди. Хочешь, расскажу про душманов?
– Хочу…
– Когда англизы напали на нас в четвертый раз, начало происходить кое-что, чего не было, когда они нападали на нас предыдущие три раза. Собаки-англизы захватывали в плен детей, всегда мальчиков, хотя иногда и девочек, и увозили. Мы не знали, куда, нам было не до того. Мой отец воевал, убивал англизов, воевали и другие племена. Удивительно, но они пропускали себе в тыл беженцев, заявляли, что это гуманно. Мы уговаривали не ехать в Индию, подозревали, что дело нечисто, но многие уехали. Там действительно были лагеря беженцев, но в этих лагерях учили еще кое-чему…
– Чему же?
– Учили ненависти. К своей земле, к своему народу. Учили убивать. А потом англизы ушли. Мы сами не знали, почему они ушли – но с тех пор стали появляться душманы…
– Душманы были всегда. Здесь веками проходил караванный путь, и всегда грабили караваны, – не согласился Али.
– Да, это так, русский. Но столько душманов не было никогда. И душманы всегда нападали на «купцов», а теперь они грабят и убивают всех, кто попадется им на дороге, не щадят женщин, стариков. А бывает и похуже…
– Что именно?
– Когда англизы вернулись на нашу землю в пятый раз, это началось. В кишлак приходил человек, чаще всего под видом нищего или дервиша. У нас гость – первый после Аллаха, эфенди. Но стоило только пустить такого человека в дом, дать переночевать – и утром в доме никого не будет в живых. К нам тоже приходили такие, но отец их распознал. Одного удалось схватить живьем, но он свернул себе шею…
– То есть как? – не понял Карим. – Как понять, «свернул себе шею»?
– Я не знаю, эфенди… Спроси моего отца, я был совсем маленький, когда это случилось. Но это видел отец, и видели старики, он сам сломал себе шею…
Карим задумался. В спецвойсках Российской империи готовили на славу и изучали самые разнообразные дисциплины. В том числе – основы гипноза и НЛП, это нужно было при действиях за линией фронта. Конечно, давали только самые простейшие вещи, как стирать личность и записывать новую – этого всего Карим не знал и не умел. Но сейчас он вспомнил пожилого, одышливого психиатра, доктора Губермана, который вел у них эти занятия, его рассказы. Старый еврей давал больше, чем требовалось – поэтому, например, у молодых курсантов никогда не было проблемы в том, как познакомиться с дамой и завязать с ней отношения. То, что описал Абдалла, очень походило на срабатывание самоликвидатора – особой программы в психике человека, программирующей его на самоубийство любой ценой при угрозе захвата противником…
– Зачем это тебе, Абдалла? – спросил Карим, увидев, как молодой пуштун закидывает за спину неисправный пулемет и рачительно осматривается в поисках коробок с патронами.
– Возьму с собой. Трофей, – коротко ответил Абдалла.
– Там у тебя шесть машин с таким же добром. Этот же неисправный, брось.
– Оружие никогда не бывает лишним. Ну и что, что неисправный, нужные детали привезут из Пешавара с караваном. Помоги мне, эфенди, тут много всего – тащить тяжело. Сейчас я позову еще людей…
Абдалла пронзительно свистнул, и несколько человек стали подниматься к ним с дороги…
Нарвались они на третьем, но Карим был к этому готов. Бейрут научил его, что даже выглядящий мертвым человек может быть не совсем мертвым…
Этот душман так и выглядел мертвым – одежда его представляла собой настоящее решето и вся пропиталась кровью, сменив свой цвет с грязно-серого на бурый. Абдалла перешагнул через труп, подобрал лежащий рядом «Стерлинг-Армалайт», передал его одному из малишей. Огляделся, нельзя ли разжиться еще чем-то. Труп лежал на животе – и уже это насторожило Карима. Абдалла наклонился, перевернул труп в поисках магазинов и прочего добра, которое могло быть в разгрузке. И нарвался – в руке у «трупа» был зажат крупнокалиберный «Уэбли», дуло смотрело прямо на Абдаллу. Умирающий душман из последних сил пошевелил пальцем, дожимая спуск. Грохнул выстрел…
Абдалла отскочил от трупа, машинально вытер рукавом забрызганное кровью лицо. Карим стоял в нескольких метрах, держа в руках небольшой пистолет, которого раньше Абдалла никогда не видел. Из дула вился едва заметный дымок…
– Осторожнее… – спокойно сказал Карим. – Лучше привязать к трупу веревку и перевернуть, чем наклоняться вот так.
– Я обязан тебе жизнью, эфенди… Настанет время, и я отдам этот долг.
– Хорошо. Бери все, и давай уходить.
Из трофеев они нашли один пулемет, три автоматические винтовки «Стерлинг-Армалайт», восемьдесят пятого, восемьдесят шестого и девяностого годов выпуска, и один пистолет-пулемет «BSA». Все это Абдалла хозяйственно сложил в свои внедорожники. Сами внедорожники подцепили на тросах к грузовикам,
