ужасные события, что здесь запугивают и убивают молодых, прекрасных женщин – лишь за то, что они имели несчастье не родиться в усадьбе Мэртсонов.
Но чем больше я думала об опасности, которая, возможно, уже нависла надо мной, тем сильнее становился мой гнев. Нет, твердо сказала я невидимым недругам, вам не удастся заставить меня бежать, не помня себя от страха. Вместе с Мирабел я во что бы то ни стало узнаю, что произошло с ее сестрой, и, возможно, даже открою тайну гибели Айды.
Одно смущало меня – все мои решительные мысли не имели адресата. Я не могла даже предположить, кому я здесь помешала, не успев совершить ничего дурного. Да, я заняла место Айды, но ведь ее уже много лет нет в живых. С другой стороны, перед старым Мэртсоном я провинилась лишь тем, что приехала с Севера, – но разве это вина, которую нельзя искупить менее дорогой ценой, чем собственный рассудок или, тем паче, жизнь?! Что касалось Карлы, то, по-моему, ей просто нравилось неустанно стращать меня неисчислимыми бедами, что посыплются на мою голову, если я все-таки возьму на себя смелость остаться. В общем, она относилась ко мне скорее с вежливым равнодушием, чем с ненавистью.
Неужели тут замешана Сара? Не может быть! Женщина, снедаемая ревностью, никогда не поступает с соперницей так, как Сара поступила со мной. А наша последняя встреча и вовсе, как мне казалось, давала право считать ее своей подругой. Или она просто хотела усыпить мою бдительность? Тогда либо она слишком хитра и коварна, либо я настолько наивна…
Вопросы, вопросы… Я безуспешно пыталась выстроить их в некую логическую цепь. И тут, к моей величайшей радости, я была вынуждена прервать тревожные раздумья, потому что увидела Мирабел, сидящую в бельведере. Она с улыбкой приветствовала меня, помахав рукой.
– Позвольте присоединиться к вам, – сказала я, подходя.
– О, прошу вас, – радостно кивнула она. Мирабел помолчала, задумчиво глядя вокруг, и проговорила:
– Роуз любила бывать здесь. Она часто писала мне, иногда трижды в неделю, и много раз рисовала это место в самых привлекательных тонах. Но оно оказалось еще краше, чем я себе представляла.
– И мне здесь тоже очень нравится, – сказала я. – Хотя все по-прежнему как-то непривычно. Ведь я приехала всего несколько дней назад… Как вы отдохнули?
– Благодарю вас, превосходно. Еще вчера я чувствовала себя смертельно усталой, а сегодня все как рукой сняло. Вы так добры ко мне, Нэнси, а ведь я причинила вам столько хлопот. Я недостойна вашего великодушия.
– Ну что вы, – сказала я, улыбнувшись недавним воспоминаниям. – Мы были рады, что наконец вас нашли. Кстати, до самого последнего момента Алвина утверждала, что из окна на нас смотрела любопытная служанка.
– Каким же любопытством должна обладать служанка, чтобы выдержать хотя бы несколько минут в невыносимо душной комнате, – засмеялась Мирабел. – А что за удовольствие было принять сегодня прохладную ванну – вы представить себе не можете!
– Я действительно рада тому, что вы здесь, Мирабел; это не просто вежливые слова. Последние дни были наполнены для меня тоской и одиночеством. Словно мне вменили в обязанность ухаживать за медленно текущим временем, как за тяжелобольным.
– Да и происшествие с маской, должно быть, не прибавило вам радости, – сочувственно покачала головой Мирабел.
– Карла, очевидно, уже описала вам все ужасные подробности этого события?
– Да, она уделила этому немало времени, – подтвердила Мирабел. – А потом предупредила меня, что если я не покину этот, как она сказала, проклятый дом, то со мной непременно произойдет несчастье. Вам она, конечно, тоже говорила нечто подобное?
– И не раз. Но я не собираюсь бросить любимого супруга из-за ее угроз. Бесспорно: то, что случилось с Айдой, – ужасно, но никто ведь не знает точно, что произошло с Роуз. Хотя… даже Тео уверен, что ее уже никто не увидит живой.
– Увы, здравый смысл подсказывает мне то же, но душа все еще не хочет смириться. И потому я остаюсь здесь до тех пор, пока окончательно не потеряю надежду узнать хоть что-нибудь о ее судьбе. А для начала необходимо найти комнату, о которой она писала в письме. Это подсказало бы мне, где искать Роуз – живую или мертвую.
– Тео просил меня пройти с вами по всей усадьбе, внимательно ее осмотреть и дать вам возможность убедиться, что такой комнаты нигде нет.
Мирабел вздохнула и сказала, нервно переплетая пальцы:
– Думаете, я не замечаю, что написанное Роуз похоже на плод больного воображения? Но ведь с самого своего приезда сюда она присылала мне по нескольку писем в неделю, и ни в одном не встретилось ничего подобного. Напротив, она восхищалась великолепием усадьбы и постоянно делилась со мной своими радостями, главной из которых была возможность участвовать в волшебном карнавале. Неужели она могла вот так, внезапно, сойти с ума – всего за несколько дней, разделяющих два последних письма. Я слышала, вы служили сестрой милосердия, вы должны знать: возможно ли это?
– Да, я действительно была сестрой милосердия в военном госпитале северян, но моей обязанностью был уход за ранеными. Бывало, некоторые из них внезапно сходили с ума от пережитых мучений и потрясений. То, что мне пришлось там увидеть, могло лишить рассудка любого.
Видя, как помрачнело мое лицо, Мирабел сказала с искренним участием:
– Я понимаю: вам здесь одиноко. Алвина и Бесс несколько старше вас.
– Дело даже не в возрасте. Между нами другая преграда – то, что я – северянка. Я чувствую, каких усилий стоит, например, старому Мэртсону даже просто мириться с моим присутствием.
– А мне вы понравились, Нэнси. Будем друзьями?
– С радостью, Мирабел.
– Не взяться ли нам за поиски зеркальной комнаты прямо сейчас? – предложила она.
– Конечно, – сказала я, поднимаясь. – Тео позволил нам осмотреть все комнаты, что есть в доме.
На то, чтобы обойти дом, у нас с Мирабел ушло все утро. Мы не зашли лишь в те комнаты, что занимал старый Мэртсон, – мне уже приходилось там бывать, и я заверила Мирабел, что там нет зеркальных стен. Скорее от безысходности, чем действительно надеясь что-то обнаружить, мы обыскали амбары, садовые домики, заглянули даже в конюшни и каретный сарай.
– А что если эта комната находится в усадьбе Ситонов? – осенило Мирабел.
Я пораженно воззрилась на нее.
– Вас удивляет, что я знаю о Ситонах? Просто Роуз много писала о них. Она рассказывала, как общество Эдвина помогало ей коротать время в отсутствие Эймса. Она также писала, что Сара была влюблена в вашего мужа и нисколько не скрывала этого.
Я беззлобно усмехнулась:
– Она до сих пор в него влюблена. Вот почему я почти могу ручаться за то, что не Сара подстроила падение Роуз. Кстати, об этом. Тео рассказал, что Роуз не просто ушиблась, но еще и сильно ударилась головой. Если это так, то впоследствии она могла внезапно потерять память и в ночь по возвращении с бала просто выйти из дому и пойти куда глаза глядят, не ведая, что с нею творится.
Мирабел поежилась и сказала:
– Боже всевышний! Остается только надеяться, что на ее пути не встретилось болото или зыбучие пески.
– Это всего лишь мое предположение, – попыталась я успокоить ее.
Мы вышли на берег реки. Пока Мирабел рассматривала останки плавучего дома, я рассказала ей все, что мне было известно о жизни Роуз в усадьбе Мэртсонов.
Накануне я много думала о том, могли ли Эдвин и его сестра быть повинны в исчезновении Роуз. Поэтому, когда Мирабел сделала предположение, что комната находится в их доме, я позволила себе не согласиться.
– Тео – частый гость Ситонов, да и другие Мэртсоны нередко у них бывают. Во всяком случае, раньше бывали, – уточнила я, вспомнив, что в последние годы сестры и их дед стали затворниками. – Если бы в усадьбе Ситонов была такая комната, кто-нибудь из них обязательно бы ее заметил.
– Но могло случиться вот что: Сара убила Айду из ревности, а Роуз каким-то образом узнала об этом. И
