Роза Марена

гончая кролика.

Все это промелькнуло в голове за короткое мгновение. Затем с криком — отчасти от страха, отчасти от радостного возбуждения, а скорее всего, и от того, и от другого

— Рози прыгнула вперед и вверх, расставив руки, словно Супергерл, перелетела через ствол дерева и приземлилась на правое плечо. Она сделала кувырок, вскочила на ноги, ощущая легкое головокружение, и увидела Нормана, взиравшего на нее из-за перегораживающего тропинку ствола. Он надсадно дышал, опираясь ладонями о две обугленные вспышкой молнии ветки. Зашелестел ветер, и Рози почувствовала еще один запах, примешивающийся к запаху пота и одеколона «Инглиш Лед ер».

— Ты что, снова начал курить? — спросила она. Глаза под резиновой маской с рогами, украшенными гирляндами цветов, посмотрели на нее с полным непониманием. Нижняя часть маски пребывала в постоянном спазматическом движении, словно похороненные под ней губы пытались сложиться в улыбку.

— Роуз, — обратился к ней бык. — Прекрати.

— Я не Роуз, — возразила она и издала короткий снисходительно- презрительный смешок, словно перед ней находился el toro dumbo — самое глупое из всех существующих на земле созданий. — Я Рози. Рози Настоящая. Это ты теперь не настоящий, Норман… согласись, разве не так? Даже себе самому ты не кажешься настоящим. Но сейчас это не имеет значения, во всяком случае для меня, потому что я не твоя жена. С этими словами повернулась и бросилась бежать.

7

«Это ты теперь не настоящий», — мысленно повторил он услышанное, обходя перегородившее тропинку дерево со стороны кроны, где осталось достаточно много места для свободного прохода. Бросив ему в лицо эту фразу, Рози сорвалась на стремительный бег, однако Норман, вернувшись на тропу, лишь медленно затрусил за ней следом. В спешке, собственно, нет никакой нужды. Внутренний голос, тот, который никогда еще не подводил его, сообщил Норману, что тропинка кончается впереди, и конец очень близок. По всем расчетам это известие должно было бы обрадовать его, но он в задумчивости снова и снова прокручивал в уме ее слова, сказанные за миг до того, как последний раз показать ему свой красивый маленький хвостик.

«Я — Рози Настоящая. Это ты теперь не настоящий, Норман… даже себе самому ты не кажешься настоящим… Я не твоя жена».

«Ну, что касается последней части, — подумал он, — то тут я с тобой согласен, она завершена. Развод будет, но пройдет он на моих условиях, Роуз».

Он пробежался еще немного, затем остановился, утирая локтем пот со лба, ничуть не удивляясь, что отнятая от лица-маски рука оказалась влажной, даже не думая о том, каким образом пот проник через резину.

— Лучше вернись назад, Роуз! — рявкнул он. — Даю тебе последний шанс!

— Попробуй-ка поймать меня, — крикнула в ответ, и теперь ее голос звучал по-иному, хотя в чем состояло отличие, он так и не понял. — Давай, догоняй, Норман, осталось совсем немного.

Да, это точно. В погоне за Роуз он пересек полстраны, загнал ее в потусторонний мир, или в сон, или в галлюцинацию, будь она проклята, но, похоже, впереди ее поджидает тупик.

— И некуда больше бежать, милая, — произнес Норман и, возбужденно сжимая и разжимая кулаки, зашагал к тому месту, откуда доносился ее голос.

8

Она выбежала на круглую поляну и увидела себя, коленопреклоненную перед единственным живым деревом, словно в молитве или глубокой медитации.

«Это не я, — быстро подумала Рози. — На самом деле это не я».

Но женщина, обращенная к ней спиной, стоящая на коленях у основания помгранатового дерева, вполне могла бы оказаться ее двойником. Тот же рост, то же телосложение, те же длинные ноги и широкие бедра. На ней был такой же мареновый хитон — дзат, как назвала его темнокожая — и заплетенные в косу светлые волосы лежали на спине в точности, как у Рози. Единственное отличие состояло в том, что у женщины под деревом обе руки были обнаженные, потому что сейчас ее браслет находился на руке Рози. Впрочем, Норман вряд ли обратит внимание на такую мелочь. Прежде он никогда не видел, чтобы Рози носила браслет, к тому же в теперешнем состоянии, скорее всего, не станет ломать голову над такими мелкими неточностями. Затем она увидела нечто, что могло привлечь внимание Нормана — темные пятна чуть ниже затылка и на плечах Мареновой Розы. Они подрагивали, как голодные призраки.

Рози остановилась и посмотрела на освещенную лунным светом спину женщины, стоящей на коленях перед деревом.

— Я пришла, — неуверенным тоном сообщила она.

— Да, Рози, — откликнулась другая сладостным чувственным голосом. — Ты пришла, но путь твой еще не окончен. Я хочу, чтобы ты спустилась туда. — Она указала на ведущие под землю, в лабиринт, широкие белые ступеньки. — Недалеко, десятка ступеней достаточно, если ты ляжешь на них. Опустись так глубоко, чтобы не видеть происходящего. Потому что тебе не захочется лицезреть это… хотя можешь смотреть, если считаешь, что должна.

Она засмеялась. В смехе слышалось искреннее веселье, и именно это, подумала Рози, делает его по-настоящему ужасным.

— Как бы там ни было, — продолжила Мареновая Роза, — с тебя хватит и того, что услышишь. Да, думаю, этого вполне достаточно.

— Он может решить, что вы — это не я, даже при лунном свете.

И снова раздался смех Мареновой Розы, — смех, от которого на голове Рози зашевелились волосы.

— И почему же, маленькая Рози?

— У вас… гм… родимые пятна. Я вижу их даже сейчас.

— Верно, ты видишь, — согласилась Мареновая Роза, все еще смеясь. — Ты видишь, но он не увидит. Разве ты забыла, что Эринис слеп?

Рози хотела было возразить: «Вы перепутали, мэм, речь идет о моем муже, а не о быке из лабиринта». Затем вспомнила о маске на лице Нормана и промолчала.

— Спускайся быстрее, — велела Мареновая Роза. — Я слышу, он приближается. Сойди по ступенькам, маленькая Рози… и не подходи ко мне слишком близко. — Она сделала паузу и затем добавила своим чудовищным задумчивым голосом: — Это небезопасно.

9

Норман трусил по тропинке, прислушиваясь к звукам. В какой-то момент ему показалось, что он слышит разговор, но, наверное, это игра воображения. В любом случае разницы никакой. Если она не одна, он сначала расправится с ее спутником (или спутницей). Возможно, ею окажется Грязная Герти — как знать, вдруг толстозадая шлюха тоже нашла путь в их сон? Норман с удовольствием всадит пулю из пистолета сорок пятого калибра в ее левую титьку.

Мысль о Герти заставила его снова перейти на бег. Роуз находилась так близко, что

он буквально ощущал ее запах — едва уловимый аромат мыла «Дав» и шампуня «Силк». Он свернул за последний поворот тропы.

«Я иду, Роуз, — подумал он. — Бежать больше некуда, прятаться негде. Я иду, чтобы забрать тебя домой, милая».

10

Из ведущего в глубь подземелья коридора дохнуло прохладой и сыростью, и Рози отметила запах, которого не было во время ее первого путешествия — затхлый смрад разложения, где смешалась вонь фекалий, гниющего мяса и дикого животного. Тревожная мысль

(могут ли быки подниматься по лестнице?)

снова мелькнула в сознании, но не вызвала в этот раз настоящего страха. Эриниса нет в лабиринте,