— Олег? Скажи, пожалуйста, что я должен сейчас сделать: один из вчерашних паскудников преследует меня от самого дома? Я — в метро, на «Петроградской»…
Судя по тому, как лихо втиснулся малый в переполненный вагон подошедшего поезда, он поверил в этот «звонок»…
С Агатой они договорились встретиться в маленьком кафе на набережной Екатерининского канала. Он однажды случайно забрёл туда и был приятно удивлён тамошней кухней — еда почти не отличалась от домашней.
Однако сегодня он остановил свой выбор на этом кафе по другой причине: здесь, в прохладном полумраке небольшого — на шесть или семь столов — зала можно было спокойно поговорить. Он улыбнулся: даже название заведения — «Морфей» — вполне соответствовало нынешнему состоянию души и тела.
Уже на подходе — метров за тридцать до — его обогнало резко затормозившее такси. Мельком заглянув внутрь, он открыл заднюю дверцу.
— Заплати двадцатник, джентельмен фигов, — сказала Агата, вылезая из машины, и бросила водителю:
— Значит, я жду тебя здесь через полтора часа, Слава.
Он расплатился, и они вошли в кафе.
— У тебя персональный водитель, Агаша? — полушутя поинтересовался он, выдвигая для неё стул у одного из столов.
— Работа обязывает, — деланно вздохнула Агата, усаживаясь.
— Возьми меня — дешевле будет!
Он сел напротив.
К ним подошла девушка с прейскурантом в руках:
— Добрый день. Пожалуйста, что вы желаете?
— Кушать будешь, Агаша?
Она ответила ему красноречивым, переполненным оптимизмом взором поверх очков.
— Будьте добры, два кофе, — обратился он к девушке и, уловив огорчение в выразительных серых глазах, улыбнулся. — И два коньяка.
— Коньяк — какой?
Её лицо явно оживилось.
— Поскольку «Реми Мартин» я пил вчера, а «Кордон Блё» у вас, очевидно, закончился, ограничимся армянским[44].
— Всё? — Увы, не оценив его юмора, официантка перевела взгляд на Агату. — У нас очень вкусный фирменный торт.
— Милая, — прощебетала та «ласково», — ты хорошо меня разглядела?
Девушка не нашлась что ответить.
— По моим скромным подсчётам, — продолжила Агата, — во мне минимум полцентнера лишних. Так что принеси пока то, что заказали, и не забудь лимон.
— Ты, определённо, излишне строга, — сказал он, проводив глазами воздушную фигурку. — Причём не только к себе.
— Хватит трепаться. — Агата серьёзно посмотрела на него. — У меня нынче с юмором туговато, твоими стараниями, кстати. Да и время у нас ограничено. Так что давай ближе к телу.
— Как тебе будет угодно. — Он спокойно выдержал её взгляд. — Только тогда ответь для начала, каким образом завтрашний клиент на тебя вышел?
Она усмехнулась:
— А то ты не знаешь! У меня этой публики — добрая половина клиентуры. Ещё со времён Тирасполя.
— Питер — не Тирасполь…
— Один хрен, — перебила она. — Хотя тут и впрямь случай особый…
— Пожалуйста, — официантка принесла заказ.
Взглянув на кофейные чашечки и наперсточные рюмки с коньяком, Агата вновь подняла на неё глаза:
— Нет, всё-таки ты меня действительно плохо видишь.
Затем обратилась к нему:
— Куда ты меня привёл? У них здесь нормальная посуда есть?
Девушка была в явной растерянности.
— Это моя вина, — улыбнулся он ей. — Будьте добры, ещё грамм двести коньяка, два больших бутерброда с сёмгой или форелью — что там у вас есть — и пару рюмок… повместительнее. А чуть позже, я скажу когда, самую большую чашку самого хорошего чая с маленькой, но вкусной конфеткой.
Несчастная официанточка, одарив его грустно-благодарной улыбкой, упорхнула.
— Надеюсь, теперь я тебя удовлетворил?
Он сделал глоток кофе.
— Не надейся, — ответила Агата, поднимая рюмку с коньяком.
Они выпили.
— Что опять не так? — поинтересовался он, закусывая лимоном. — Я очень старался.
— Почему это с
— Потому что я, в отличие от этой бедной девочки, вижу тебя достаточно хорошо.
— Хам, — бросила она беззлобно. — Скажи лучше, где гостинец обещанный?
Слегка усмехнувшись, он достал из кармана и поставил на стол небольшую коробочку. Помедлив, Агата открыла её.
— Это что, брюлики?
— Ты же у нас «львица»!
Она устремила на него не самый свой томный взгляд и, как-то слишком спокойно защёлкнув футляр, сдержанно пророкотала:
— Это ты называешь гостинцем?
— Да, — ответил он неожиданно глухо, также глядя ей в глаза.
— То-то мне твоя аура не понравилась. «Зачернился» — дальше некуда. Теперь ищешь компанию? Не поздновато?..
— Вот, прошу, — вернувшаяся официантка поставила на стол изящный графинчик с коньяком, рюмки и целое блюдо с красиво оформленными тартинками с малосольной форелью. — А про чай вы скажете…
— Всенепременно, — сухо бросил он, даже не взглянув на неё больше. — Спасибо.
Опешившая девушка поспешила удалиться, а он наполнил рюмки. На сей раз они выпили и закусили молча.
— Так что за «особый случай»? — как ни в чём не бывало спросил он затем, возвращаясь к прерванному разговору.
Агата не ответила, продолжая смотреть на него и, по-видимому, о чём-то размышляя.
— Имей совесть! — Он строго сдвинул брови. — Время капает, а я не спал более полутора суток!
— Ладно. Только учти, — нарушила она, наконец, молчание, — что потом ты должен будешь рассказать мне всё, если хочешь на меня рассчитывать. — И после небольшой паузы спросила: — Хлопец, о котором ты говорил, занимается смертью того бандюгана, что «кувырнулся» пару дней назад?
— В качестве составляющей дела твоего завтрашнего визитёра. — Он мотнул головой. — Умеешь ты «впечатлить»…
— Я лишь отвечаю на твой вопрос. — Она сняла очки и протёрла стёкла. — Ты спросил, как этот на меня вышел. Через того. Тот был у меня недели две назад.
— Кто? Профессор?
— Я без понятия, профессор он или академик, но сволочь редкая. Очень хотела бы знать, кого мне благодарить за такой душевный «подарочек».
— Что ты имеешь в виду?
— То самое, — обожгла его взглядом Агата. — Когда ты попросил меня хлопца твоего сразу на яйцо
