Еретики Аквасильвы

только через четыре дня. Ах да! Я обещал составить для вас список торговых домов.

Эсграф поманил к себе слугу и приказал принести письменные принадлежности. Тот вскоре вернулся со свернутым листом бумаги и птичьим пером. Хилаир передал их Зазану. Кэмбресский капитан положил на колени дощечку и начал писать.

– Я перечислю торговые дома в порядке важности. Чем солиднее дом, тем больше денег он вкладывает в свои корабли и структуру организации. Первые два считаются самыми крупными в Танете: это дом Хирама и дом Бенита. Они торгуют по всему миру. Третий – дом Джилрит – ведет торговлю на востоке и севере. Он не имеет дел в Хуасе, Фетии и на территории Экватории. Четвертый – дом Дашарбан. Это новый дом, у которого большие перспективы развития. Пятый – дом Барка. В последние годы он едва не обанкротился из-за плохого управления, но теперь у них новый лорд, с репутацией честного человека. Вы можете спросить любого танетянина, и вам укажут, где находятся дворцы этих домов. С Джилрит и Барка будет трудно договориться. Они торгуют в основном в крепостях вдоль Дельты.

– Еще раз большое спасибо, – сказал я.

Зазан встал, и остальные офицеры последовали его примеру.

– Желаю вам оформить выгодную сделку, и пусть на Лепидор прольется дождь из золотых корон.

– А я желаю вам побед в великих битвах и процветания Кэмбресса.

– И Монс Ферраниса, – напомнил Мизерак, стоявший за спиной Зазана.

Они рассмеялись смехом изрядно подвыпивших людей и, покачиваясь от вина, направились к двери. Слуги проводили меня и Сархаддона в приготовленные для нас комнаты с видом на море. Я хорошо знал свои апартаменты, потому что уже ночевал здесь несколько раз. Едва моя голова коснулась подушки, усталость погрузила меня в сон.

Прошлым вечером я выпил всего лишь два кубка вина, но наутро проснулся в тяжелом похмелье. Очевидно, это был мой предел. Прошло уже несколько часов после рассвета, однако слуги сказали нам, что эсграф и гиперианцы еще не выходили из своих спален. Решив немного перекусить, мы забрели на кухню и встретили там Мизерака. Несмотря на вчерашнее возлияние, он выглядел свежим, как утренний бриз.

– Будьте осторожны с черной мантой, – посоветовал он по-дружески, когда мы закончили завтракать. – Вам придется проходить мимо устья реки. Знаете, о чем вам не сказал Зазан? Он слишком гордый, чтобы признаваться в этом. Но я не член его команды, и мне не стыдно говорить вам правду… Только пусть мои слова останутся между нами.

– О чем же он не сказал? – спросил Сархаддон. Послушник болезненно поморщился от солнечного света за окном. Прошлым вечером он выпил в два раза больше меня.

– Той мантой командовала женщина. Голос, предлагавший нам сдаться, был женским, и на его фоне мы слышали реплики другой воительницы. Я не удивлюсь, если весь экипаж вражеского корабля состоял из амазонок.

– Это действительно странно, – сказал Сархаддон, когда мы вышли из дворцовых ворот и направились через шумную рыночную площадь к гавани. – Только апелаги и кланы Монс Ферраниса используют амазонок в армии и в отрядах храмовых стражниц.

– Их женщины сражаются в битвах? – с изумлением спросил я, стараясь представить себе такое.

– Кланы Монс Ферраниса очень странные. Они имеют элитные армии, состоящие исключительно из женщин. Амазонок часто нанимают для охраны ценного имущества. Но от Монс Ферраниса до этих берегов три месяца плавания. Неужели их манта проделала такой долгий путь, чтобы напасть на кэмбресское судно? Я не понимаю, как им вообще удалось незаметно проскользнуть мимо всех патрулей и сенсоров, охраняющих города Океании. К тому же у Монс Ферраниса нет здесь никаких интересов. Одним словом, все предположения не имеют смысла.

Под крики чаек мы прошли через ворота гавани и увидели, что «Пэрасур» уже поднял паруса.

– Похоже, Бомар закончил свои дела раньше, чем думал, – сказал я, рассмотрев на мостике капитана, который сердито махал руками. – Нам лучше поспешить.

Я едва не упал, поскользнувшись на рыбьей тушке, а Сархаддон ушиб колено о ржавый якорь. Тем не менее мы в рекордное время одолели расстояние до корабля и поднялись по сходням на борт.

– Куда вы запропастились? – закричал Бомар.

– Мы пришли на полчаса раньше срока, – ответил Сархаддон.

– К черту сроки! Нам нужно проскочить мимо устья той дьявольской реки до наступления сумерек! Я не хочу встречаться с воинами тьмы и терять свой корабль!

Лоцманский катер крепил буксирный канат. Первый помощник велел отдать швартовы. Суол и Карак помогали матросам. Кула была дружественным городом, и здесь нам не требовалось сопровождение телохранителей. Другое дело – Фарасса.

– Мы готовы! – доложил первый помощник.

– Вперед! – рявкнул Бомар и махнул рукой капитану лоцманского катера.

Тот усмехнулся и отдал приказ механику. Пока «Пэрасур» разворачивался и медленно двигался к лагуне, Бомар не находил себе места от нетерпения. Мы с Сархаддоном заняли свой наблюдательный пост на тюках одежды. Я с интересом рассматривал пейзажи берега. Запахи гавани – смолы, канатов и рыбы – постепенно тускнели. Мы вышли в открытое море, и Бомар, бросив буксировщикам кошель за лоцманские услуги, повел корабль на юго-запад.

Очевидно, матросы «Пэрасура» пообщались прошлым вечером с командой кэмбресской манты. Их встреча состоялась в таверне. Вино лилось рекой. Неудивительно, что гиперианцы преувеличили мощь вражеского судна. Умолчав о том, что их застигли врасплох, они придумали историю о «воинах тьмы», и матросы Бомара приняли ее за чистую монету. Если эти россказни дойдут до Фарассы, ни один капитан не осмелится покинуть гавань без вооруженного эскорта. Из-за таких небылиц могла пострадать континентальная торговля.

Гиперианцы клялись, что «Лев» был атакован десятком черных мант, вооруженных огромным количеством импульсных пушек. Каждое дьявольское судно имело по шестнадцать торпедных установок. К