– Только не очень долго. Если решишь развивать свои магические способности, мы должны заняться этим как можно раньше. Ступай. А ты, Равенна, останься.
Я вышел из кабинета и отправился на поиски Палатины. Она сидела на скамье у фонтана вместе с Персеей и Лиасом. Увидев меня, «кузина» помахала мне рукой.
– Катан, куда ты запропастился? – спросила она. – Л иас говорит, что этим утром ты проходил проверку на магические способности.
– Да, – сохраняя показное спокойствие, ответил я. – Мне предложили пройти обучение на мага. Что вы посоветуете? Соглашаться или нет?
– Ты шутишь! – воскликнула Персея.
– Какие шутки! Все вполне серьезно. Юкмадорий сказал, что я могу стать могущественным магом – таким, какого у них не было уже несколько десятилетий.
Палатина смерила меня подозрительным взглядом.
– Ты решил посмеяться над нами?
– Нет! Даже Равенна перестала язвить надо мной. Похоже, ее очень огорчила перспектива нашего совместного обучения.
Наконец они поверили моим словам. Персея радостно взъерошила мои волосы. Лиас одобрительно похлопал меня по спине. Я начинал привыкать к энтузиазму этого рослого апелага.
– Почему тебе нужен наш совет? – спросила Палатина после первых мгновений эйфории.
Я рассказал им о предупреждении Юкмадория и о выборе, который он мне предоставил.
– А сам-то ты хочешь быть графом? – спросил меня Лиас.
– Я с детства считал себя наследником Элнибала. Впрочем, дело даже не в этом. Отец может передать Лепидор моему брату – хотя и с тяжелым сердцем. Он многие годы обучал меня, как своего преемника. Больше всего я боюсь застрять в Цитадели на несколько лет. Мне не хочется становиться пешкой в руках Юкмадория или совета Элементов – пешкой, которую будут толкать, куда захотят и когда захотят. Я думаю, что самые сильные маги всегда находились под чьим-то контролем и не имели свободы выбора.
– У еретиков очень мало хороших магов, – сказала Персея. – Они страшатся их потерять и поэтому не используют в диверсиях против Сферы.
– Я не хочу такой защиты!
– Равенна тоже не хочет, – продолжила Персея. – Она постоянно спорит с Юкмадорием и пару раз выступала на Совете. Насколько я знаю, она недовольна их ограничениями и добивается большей свободы. А они не желают рисковать ее потерей и никуда не отпускают.
При мне Равенна никогда не спорила с Юкмадорием. Более того, я не замечал никакой напряженности между ними. Она казалась мне верным слугой Ордена и послушной «племянницей» ректора – хотя они не были родственниками.
– Откуда тебе это известно? – спросила Палатина.
– Я ее подруга. Равенна не такая, какой выглядит на публике. Она очень вспыльчивая – настоящий вулкан. Но она не может вырваться из лап Юкмадория. Орден Тени ценит ее и стережет, как главное сокровище.
Неужели мы с Персеей говорили об одной и той же девушке? Тогда меня ожидало печальное будущее. Если у Равенны были проблемы с Орденом, то и мне их не избежать.
– Катан, ты можешь оказать мне одну услугу? – спросила Палатина.
– Какую именно?
– Согласись обучаться магии. Познай все ее премудрости и даже более того. Стань могущественным магом Тени. Выполняй в этом году любые требования Юкмадория. А я сделаю так, чтобы в конце обучения тебя отпустили домой. Если же Орден запретит тебе покидать Цитадель, то я останусь с тобой.
– Может быть, выскажешь ему свои соображения? – с улыбкой спросил Лиас.
Палатина пожала плечами.
– Могу и высказать. Вреда от этого не будет. Когда я прочитала исторические документы, у меня возник вопрос: каких результатов добились еретики со времен Священного Похода? Они убили нескольких экзархов и даже одного Премьера. Еще им удалось сохранить вот это.
Она махнула рукой, указывая на остров, Цитадель и флаги, реявшие над башенками крепости.
– Да, они повлияли на жизнь многих людей и не позволили им примкнуть к фанатикам Сферы. Но можешь ли ты назвать мне другие достижения? Юкмадорий ничего не говорит о численности еретиков. Я думаю, их очень мало.
Палатина нагнулась и указательным пальцем начертила на песке условное изображение карты мира.
– Мы где-то здесь на Архипелаге.
Она потыкала пальцем в песок, изображая разбросанные острова, затем нарисовала круг в центре.
– Это Фетия. Большинство апелагов – еретики. Около миллиона человек, плюс некоторые жители Калатара. Судя по словам Юкмадория, они все пострадали от Похода. Теперь рассмотрим остальную часть мира: Экваторию, Хуасу, Гиперион и Океанию. Допустим, их общая популяция насчитывает девять миллионов человек. Сколько из них – еретики? Несколько десятков тысяч, если не меньше.
Палатина поглядела на наши лица.
– Что произойдет, если мы начнем убивать лидеров Сферы? Население континентов не одобрит нас.
