Рашал мог быть уроженцем любого острова Архипелага. Оливковая кожа и длинные волосы придавали ему почти львиный вид. Я решил, что ему вряд ли больше сорока.
Некоторое время мы вели вежливый разговор о разных океанографических делах, и я передал станционный бюллетень. По сути, это была сводка основных наблюдений, сделанных за определенный период. В сводку включалось все, что имело отношение к другим станциям. Считалось обычной вежливостью, чтобы путешествующий океанограф вез с собой копии для любых станций, какие ему случится посетить. Каждая станция была обязана раз в полгода посылать такую сводку в штаб-квартиру гильдии в Селерианском Эластре, но сводки терялись или надолго запаздывали. Вероятно, моя доберется до штаб-квартиры раньше официальной.
– На что ты хочешь взглянуть? – спросил наконец Рашал. – У нас здесь довольно большая библиотека, надеюсь, мы сумеем тебе помочь.
Я рассказал ему о кракене и объяснил, что работаю над изучением условий в океанских глубинах. Что, по крайней мере, отчасти было правдой. Я всегда больше интересовался течениями и поведением океана в целом, чем, скажем, его обитателями. Кракены являлись исключением. Кракены завораживали всех.
Брови Рашала взлетели вверх:
– Самое время для работы в этой области. Ты слышал о «Миссионере»?
– «Миссионере»?
Рашал усмехнулся и вытащил из ящика стола два листка бумаги.
– Это корабль, которого все глубоководные исследователи ждут последние сорок лет, с тех пор, как пропало «Откровение». В сущности, это модернизированное «Откровение». Его переделывают из военной манты в Мейр Эластре. А еще гильдия собирается построить новый корабль исключительно для глубоководных работ.
Если не первая новость, то вторая точно заставила бы меня навострить уши. Прежде гильдия только раз смогла позволить себе иметь манту, переделанную для работы в глубоком океане, и даже тогда Империя и Сфера оказали большую финансовую помощь. Результатом стало «Откровение», исследовательское судно, которое дало ответы на массу загадок океанских глубин и установило рекорд погружения – как все считали. Оно пропало со всей командой недалеко от берегов Техамы почти сорок лет назад, чего никто так и не объяснил.
– Опять в сотрудничестве с Империей и Сферой?
Рашал кивнул.
– Прочти, – предложил он, давая мне листки. – Это все, что я знаю в данный момент.
Это был циркуляр от главного исследователя гильдии в Селерианском Эластре, сообщающий, что гильдия получила списанную недавно военную манту «Диспайна» для переделки в глубоководное исследовательское судно. Император и Сфера любезно согласились спонсировать проект в обмен на подробные сведения о любых сделанных открытиях и право каждому из них использовать это судно в течение месяца в году. Что Сфера хочет с ним делать? Затем шли технические подробности, решение о переименовании корабля и просьба высылать предложения, какую устанавливать аппаратуру. Последние три строчки гласили, что спонсоры также согласились вложить деньги в постройку специализированной манты, целиком предназначенной для глубоководных работ, и строительство начнется в ближайшие несколько месяцев.
– Спасибо, – поблагодарил я, отдавая циркуляр. – Мы об этом еще ничего не слышали.
– Хорошие новости, верно? – Рашал почти сиял.
– Еще какие. Я и не думал, что этим кто-нибудь интересуется.
Рашал печально покачал головой.
– Император слишком занят истреблением своих подручных, и просто чудо, что Сфера, при всех этих неприятностях, проявила интерес. – Он не высказывал никакого мнения – благоразумное поведение перед совершенно незнакомым человеком. Океанографы редко бывают фанатиками, но не стоит чересчур на это полагаться. – Но, думаю, ты не хочешь напрасно терять время. Я провожу тебя в библиотеку и оставлю там, если ты согласен.
– Отлично.
Он провел меня в конец коридора в большую полуподвальную комнату, заставленную книгами и папками. В центре стояли два обшарпанных стола и несколько стульев, но людей, кроме нас, не было.
– Я скажу всем, кого увижу, что ты здесь, только сообщи мне, когда будешь уходить. Глубоководная секция там, в дальнем углу.
Работ в глубоководной секции оказалось не так много, потому что писать было особо не о чем. «Откровение» было единственным кораблем, который опускался ниже восьми миль – насколько всем позволялось знать, – и имелся отчет о его исследованиях вместе с двумя толстыми томами подробных промеров глубины и собранной информации. Тонкая книжка о кракенах, написанная человеком, который гонялся за ними всю свою жизнь и за пятьдесят лет видел четырех. Некая теория о том, что могло бы простираться далеко под поверхностью, и наконец, подробный обзор пещер под островами Тамарина.
Меня охватило разочарование. Здесь было больше книг, чем в Лепидоре, но это неудивительно, поскольку в Лепидоре был только отчет о плаваниях «Откровения».
Книга по теории была сухой и технической, с редкими проблесками юмора, когда автор уходил от современной механики к другой теме. Похоже, фетиец – автор этой работы – был еще и музыкантом, и в одном месте он на целых десяти страницах рассуждал о китовом пении. Из всех книг, что я читал, ни одна книга, написанная фетийцами, не обходилась без отступлений. Похоже, все они – люди разносторонние.
Я прочел, сколько мог понять, затем пролистал обзор пещер. Все острова имеют под своей поверхностью системы пещер. Одни – немногим более чем выбоины в скале, но другие, как пещеры под островом Иланмар в Фетии, тянутся на сотни миль и содержат камеры, где может поместиться небольшой флот. Что и случилось однажды, смутно припомнилось мне. В фетийской войне с Таонетаром та или другая сторона прятала эскадру в тех пещерах и нападала из засады на своих неосторожных врагов.
Однако мой интерес к обзору был только мимолетным, потому что «Эон» был слишком велик, чтобы
