Муж почему-то был в поношенных джинсах и хлопчатобумажном свитере, которые надевались только по выходным. Сотрудники фирмы, где работал Майк, должны были носить комбинезон с соответствующей эмблемой, под который допускалось надевать только белую тенниску.
— Что случилось? — спросила она, подавая ему остывший чай. — Ты плохо себя чувствуешь?
— Да нет, не особенно, — тихо обронил он, глядя на свою кружку.
— А что тогда с тобой?
— Даже не знаю.
— И что ты собираешься делать? Пойдешь к врачу?
Он пожал плечами, все еще глядя в кружку. Дженет забрала ее и выплеснула чай в раковину.
— Я заварю тебе свежий. — Она тут же включила чайник.
— Не надо…
— Нет проблем, — весело сказала она. — У меня еще есть пара минут. Как прошел вчерашний вечер? Ты получил работу?
— Джен, я…
— Что? — сказала она, бросая в кружку новый пакетик. Не получив ответа, она оглянулась через плечо. Лицо Майка побледнело как полотно.
— Ты неважно выглядишь, — посочувствовала Дженет. — Думаю, тебе надо сходить к врачу, и не позволяй этой фифочке в приемной тебя отфутболить. Скажи, что тебе срочно.
Налив в кружку кипятка, она вытащила пакетик, долила молока и поставила перед Майком.
— Вот! — сказала она и кивнула на стул. — Сядь посиди немного. Может, когда поешь, тебе станет лучше?
Майк покорно сел на стул, положил локти на стол и провел руками по лицу. Подойдя к нему, Дженет ласково прикоснулась ко лбу и погладила по голове.
— Мне пора, — тут же сказала она, взглянув на часы.
— Нет, подожди! — Он порывисто схватил ее за руку. — Сядь. Нам нужно поговорить. — Он ногой подвинул ей соседний стул, затем усадил Дженет и сел напротив.
— Что? — засмеявшись, спросила она. — Что такое?
Минуту он сидел, глядя в ее улыбающееся лицо, и ничего не говорил.
— Ну давай, Майк, хватит играть в молчанку. Я опаздываю. В чем дело?
Он пожал плечами.
— Мне нужно в больницу. Луиза…
— В больницу? С тобой все в порядке? — Затем до нее дошло. — Луиза? Кто такая Луиза?
— Видишь ли, у нее началось. Прошлой ночью. Через каждые пятнадцать минут. Нам пришлось вызвать «скорую».
Он как будто говорил на другом языке. Дженет тряхнула головой, чтобы сосредоточиться.
— Что ты имеешь в виду?
— Нет, оказалось, что все в порядке. Ложная тревога.
Но ее оставили в больнице. Просто на всякий случай. Вот почему мне нужно туда ехать. Прямо сейчас.
Она пристально посмотрела на него.
— Луиза? Кто…
— Ага, — словно не слыша ее, отозвался он. — Ребенок может родиться в любую минуту, а я обещал, что буду тогда с ней. Мне нужно идти, Джен. Я…
Майк замолчал и смахнул со лба внезапно выступивший пот.
— О! — упавшим голосом произнесла Дженет. Она смотрела на Майка, пытаясь понять, в чем дело, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение, но это было невозможно. Как будто в ее сознании внезапно открылась дверь, ведущая в комнату, которой раньше не было, — комнату, о самом существовании которой она раньше и не подозревала.
Луиза. Ее зовут Луиза.
— Я соберу твой чемодан, — с пугающим спокойствием произнесла она.
— Нет, не надо. — Он снова провел ладонью по лицу и слегка вздрогнул. Теперь ты понимаешь, Джен?
Дженет смотрела на него с открытым ртом, затем решительно встала.
— Мне пора, — кивнула она. — А то я опоздаю.
Взяв ключи, Дженет вышла в коридор. Сняв с вешалки жакет, она надела его, затем забрала сумочку и открыла дверь.
Выйдя на свежий воздух, она глубоко вздохнула, посмотрела на часы и быстрым шагом отправилась на работу.
Луиза. Ее зовут Луиза, и у нее ребенок от Майка.
Слегка вздрогнув, она поспешила дальше. Если не спешить, она опоздает, а опаздывать нехорошо.
Когда викарий объявил Сюзи и Джо мужем и женой, ее родственники дружно вздохнули.
Дорин на передней скамье с чувством высморкалась в скомканную, уже сырую бумажную салфетку. Крошечные перья, обрамлявшие ее синее сомбреро, заплясали вокруг головы, в конце концов оторвавшись, два из них полетели в сторону и взвились вверх, подхваченные потоком теплого воздуха.
Линдсей толкнула мать в бок и бросилась ловить перья. Безуспешно размахивая руками, она словно занималась аэробикой, а когда перья оказались вне ее досягаемости, поставила ногу на деревянную скамейку и попыталась взобраться на нее. При этом ее узкая льняная юбка задралась, бедро оголилось… Внезапно выведенный из состояния дремоты, ее супруг, порозовев от смущения, удержал Линдсей за локоть, а сидевший рядом их младшенький громко захихикал.
Бэбс тотчас вытащила запас свежих разноцветных салфеток, оставив себе только пару розовых — под цвет своего платья, — чтобы вытереть навернувшиеся на глаза слезы. Положив пустой пакет обратно в сумочку, она села и, словно Мэри Поппинс, принялась выкладывать из аккуратного черного пакета одну вещь за другой. Сначала появилась коробка с конфетти, приготовленная на тот случай, когда они пойдут фотографироваться, за ней последовала большая серебряная подкова на белой атласной ленточке, украшенной сверху крошечным букетиком из искусственных незабудок. Затем на свет появилась верная фотокамера. Когда же Бэбс принялась искать пудру и губную помаду, в сумочке тихо звякнули маленькие бутылочки с бренди.
— Христос всемогущий, Бэбс! — оглянувшись через плечо, прошептала Линдсей. — Черт побери! Ты бы еще стиральную машину сюда притащила!
— Не ругайся! — с застывшей улыбкой уголком рта прошипела тетя, не отрывая взгляда от новобрачных.
Линдсей поспешно перекрестилась.
С заднего ряда Дженет все-таки увидела, как жених приподнял вуаль и, откинув ее, открыл сияющее лицо Сюзи. Слезы тотчас потекли по ее щекам, поэтому, чувствуя на себе взгляд Стива, Дженет отвернулась. Родственники и друзья Джо во все глаза смотрели на обнимающихся новобрачных. Можно было безошибочно отличить их от гостей со стороны Сюзи — они вели себя тихо, выглядели весьма консервативно и не так явно выражали свою радость по поводу этого союза. Дженет попыталась отыскать знакомые лица, но их здесь не было, и она вдруг поняла, что впервые присутствует на свадьбе, где знает только одного из вступающих в брак.
Сидевшая в середине Анна обернулась и улыбнулась ей. На Анне была широкополая черная соломенная шляпа и такой же черный костюм от Версаче; его совершенство несколько нарушили лишь белизна ее кожи и висевшая на шее тяжелая золотая цепочка. «Положись на Анну, и все будет в порядке», посмотрев на Стива, подумала Дженет и помахала подруге рукой.
Когда новобрачные ушли, чтобы расписаться в метрической книге, царившее в зале молчание сменилось тихим перешептыванием — сидевшие рядом обменивались впечатлениями о платьях, о цветах, о службе. Повернувшись к Стиву, Дженет, например, отметила странную позу, в которой стоял отец Сюзи, когда кто-то тронул ее за плечо.
