спрашивайте.
– Ты кого угодно продашь, да, Влада? – Дамир, как и следовало ожидать, оставался в сознании.
– При чем тут продашь? – возмутилась я, ничуть не смутившись. – То, что ты упер флэшку, все видели… – Если играешь в какую-либо игру, основное правило не останавливаться на полпути. Идти до последнего.
– Ну все, хватит! – первой в себя пришла Марго. Она быстро оценила обстановку и сделала на мой взгляд величайшую глупость. Резко толкнула меня вперед, крикнув: «Не медли! Но мы с тобой об этом еще поговорим!» Смысла этой команды не понял никто, кроме Дамира и Левицкого, в глазах которого мелькнули страх и злость. Левицкий попытался кинуться вперед, подняв руки для заклинания, но не успел ничего сделать.
Охранники отпустили халдея и потянулись ко мне, но Дамир опередил их, я оказалась прижата к его груди. От него пахло потом, ядовитой кровью и подвалом. Сердце билось громко и неровно. Каким бы спокойным ни выглядел халдей, он сильно нервничал, будто что-то хотел сказать мне. Во всяком случае, я заметила в его взгляде сожаление и решимость, но Марго закричала:
– Не тяни!
…И мир взорвался. Ярко полыхнуло за спиной, я повернула голову, чтобы увидеть, как в пламени растворились доставившие меня сюда халдеи. Похоже, у них наготове было заклинание перехода. Я даже не успела подумать, почему они оставили меня и Дамира на растерзание врагам. Халдей сильнее сжал меня за плечи и все же, шепнув какие-то бессвязные слова извинения, впился зубами мне в шею. Было чертовски больно, мне показалось, что в вену воткнули пару серебряных игл, и я заорала. Прежде чем отключиться, я испытала сильнейшее удивление в своей жизни. Меня, моройку, укусили! И кто – халдей! Последний, кто посмел вцепиться мне в шею, сейчас мертв, и, чует мое сердце, Дамир вполне может последовать за Максом. Слишком уж много неприятностей он мне доставил за короткий промежуток времени.
Шея горела, как в огне, ноги перестали держать, и я обмякла в сильных руках, теряя сознание.
– Ты мне за это заплатишь, – шепнула я и отключилась.
Бабочки, цветы и яркое, брызжущее солнце, переливающееся в капельках росы. Запах прогретой полуденной травы, по-июльски белые одуванчики и синее летнее небо над головой. Я лежу в траве и лениво сгоняю с руки травинкой божью коровку, нахально заползающую под рукав. Мне нечасто снится этот сон. Обычно тогда, когда в реальной жизни наступает черная полоса. Он мне напоминает о том времени, когда я была человеком. Сейчас я не могу ощутить всю прелесть летнего полдня, в сумерках значительно комфортнее, и завораживает меня луна, а не солнце, но видеть подобные сны приятно, жаль только, что они редки. Еще один минус моройской сущности.
Из сна выныривать не хотелось. Я знала, что стоит мне это сделать, и чудесно-блаженное состояние уйдет – в реальности всегда хуже, чем во сне. Точнее, чем более радужный и сказочный сон, тем мрачнее действительность.
Я несколько раз перевернулась с боку на бок, надеясь, что получится снова задремать и поймать ускользающие солнечные лучи и крупных бабочек-крапивниц, но сон неумолимо растаял, оставив после себя щемящее чувство разочарования. Я легла на спину и раскинула в стороны руки, чувствуя под ладонями холодящий шелк простыни. Потянулась и открыла глаза.
Комната оказалась мне не знакома, по крайней мере, такой большой кровати у меня никогда не было, и картины по стенам развешивать я не имею привычки. И вообще не люблю интерьеры под старину, я неуютно себя чувствую среди резных стульев, столиков и странных предметов, напоминающих антиквариат. Я не понимаю назначения ваз эпохи Мин, фигурок кошечек и собак. Не представляю, зачем на каминной полке статуэтки замерших в нелепой позе балерин. И если признаться честно, даже назначение камина понимаю с трудом. Хотя с камином смириться могу, если в нем можно зажечь настоящий огонь. Люблю смотреть на пламя. Здесь живой огонь не горел, лишь зиял темный проем с головешками, напоминающими кривые зубы.
Вся комната была чужой, халдейской, я поняла бы это, даже если бы события предыдущих дней не начали медленно всплывать в сознании.
По всему выходило, что со вчерашнего вечера ничего не изменилось и я снова нахожусь в халдейском особняке. Только чуть улучшились условия моего проживания – не маленькая комнатушка с зашарпанным диваном, а вполне просторные покои, даже с намеком на изысканность. Только вот обстановка в этой комнате, похоже, не менялась последние сто лет, и я не была уверена, что нахожусь в гостях у Дамира. Хотя вряд ли господин Левицкий, которому меня собиралась вручить Марго, удостоил бы чести моройку и позволил ей спать в кровати. Нет. Эта комната – приказ Дамира. Чувствует за собой вину. Что же, это мне на руку. Во всяком случае, хотелось бы на это надеяться. Халдеев я даже не пытаюсь понять. Например, мне не дает покоя вопрос, зачем Дамир решил меня спасти? Знал, что добраться до флэшки можно только через меня? Если Дамир решил, что я знаю, где флэшка, и даже рисковал своей жизнью и благополучием своего клана, чтобы спасти меня, трудно будет убедить его в своей невиновности и непричастности к происходящему.
Я медленно прошлась по мягкому ковру, заглянула в шкаф и ванную комнату, замерла у зеркала, разглядывая собственное отражение. На шее, конечно же, не осталось и следа от укуса, но воротник майки, в которой я спала, был жестким от крови. Значит, так все и есть. Мне ничего не приснилось. Меня укусил халдей! Я не ошиблась, комната – это способ попросить прощения? Сам факт, что халдей не побрезговал хлебнуть моройской крови, не укладывался у меня в голове. Я никогда вообще не слышала о том, что халдеи пьют кровь! Точнее, слышала, что кровь мороя для халдеев – что-то вроде наркоты, но никогда не придавала этим слухам значения. Они казались слишком неправдоподобными. Сами халдеи их пресекали. Вчера, когда Летта выкачала из меня почти всю кровь, подобные подозрения зародились, но и только.
В комнате нашлась не только одежда и обувь, подходящая мне по размеру, но и мини-бар с кровью – видимо, халдейское раскаяние было столь велико, что мне возмещали потери. Или, быть может, до главы клана дошли слухи о судьбе наглого и глупого человеческого ученика, и поэтому меня решили кормить на убой во избежание несчастных случаев? Какими бы ни были истинные мотивы Дамира, с кровью я чувствую себя увереннее. Меня не пытаются ослабить или испугать, а значит, не желают зла. Пока. И «пока» в этой ситуации – ключевое слово.
Дверь в коридор оказалась не заперта, из чего я сделала вывод, что я теперь не пленница, а гостья. Но я все равно оставалась в особняке халдеев и сильно сомневалась, что могу уйти отсюда тогда, когда вздумается. Стало интересно, что на этот раз придумали халдеи. Опять охрана на входе или что-то новое? Любопытство победило лень, к тому же сидеть в комнате и смотреть в окно на мутную пелену полога (интересно, могут халдеи создать там картинку по своему усмотрению?) не входило в мои планы. Халдейская жизнь хранит много секретов. Почему бы не постараться к ним прикоснуться, пока есть такая возможность? Тем более сейчас я не хотела ни с кем встречаться. Мне нужно было немного побыть одной и выработать линию поведения. Если я буду гулять по коридорам, есть шанс, что Марго, Дамир или, упаси боже, Летта меня не сразу найдут.
Я залпом выпила кровь и направилась к выходу. Изобретательность Дамира я оценила примерно спустя полчаса бессмысленных скитаний по этажам. Я никогда не страдала географическим кретинизмом, но вот найти выход из этого проклятого дома так и не смогла. Несколько раз мне казалось, что вижу впереди знакомый холл, но снова и снова он становился обманкой. Честно сказать, я даже не знала, что с этим делать: смеяться или плакать.
Сначала я исследовала особняк халдеев очень аккуратно и бережно, не забывая, что нахожусь в гостях – с детства привыкла уважать неприкосновенность личного пространства, поэтому долгое время просто бродила по длинным нескончаемым коридорам и пыталась угадать, за какой дверью можно найти Дамира. Обращаться с этим вопросом к обитателям дома не хотелось, я им не доверяла. Да и они мне, судя по взглядам, тоже. Ближе к полудню я обнаглела и начала осторожно заглядывать в приоткрытые двери. Кроме халдея мне еще очень хотелось найти телефон. Телефон, пожалуй, даже больше, чем Дамира, но пока мне не попался ни один стационарный аппарат. То ли их прячут от меня в запертых комнатах, то ли просто халдеи предпочитают сотовую связь. А позвонить нужно, причем, если я попрошу открыто, вряд ли мне разрешат это сделать.
Еще одна проблема состояла в том, что я помнила только номер своего последнего московского
