взвода Д, роскошный «бьюик роудмастер» модели 1954 года, поблескивая хромированной решеткой, тихий и смирный, словно он не сожрал патрульного, не ослепил лягушку, не исторг из себя невиданную «летучую мышь». Джордж, которому до личной финишной черты (две банки пива, а потом револьвер в рот, до самого неба, чтобы гарантировать результат: если коп что-то решает, то делает все основательно) еще оставалось несколько лет, стоял у сдвижных ворот, как вошло у патрульных в привычку, приняв позу, которую все они принимали: охранника какой-нибудь городской достопримечательности. Ноги на ширине плеч, руки уперты в бока (вариант А), сложены на груди (вариант Б) или приставлены к вискам с двух сторон, чтобы отсечь дневной свет (вариант В). Поза эта говорила, что охранник, ее принявший, знает ответы на многие вопросы, стал экспертом, располагающим временем для обсуждения налогов, политики или причесок молодых.
Джордж насмотрелся и уже собрался уходить, когда раздался глухой и тяжелый удар. За ним последовала пауза (достаточно длинная, как потом сказал он Сэнди, чтобы успеть подумать, а не прислушался ли ему этот удар), и удар повторился. Джордж увидел, как крышка багажника «бьюика» поднялась и опустилась. Он поспешил к боковой двери, чтобы войти и посмотреть, что же там происходит. Потом вспомнил, что имеет дело с автомобилем, который иногда жрет людей. Огляделся в поисках подмоги, чтобы его подстраховали, никого не увидел. Когда тебе нужен коп, его никогда не найти. Джордж хотел войти в гараж один, но вспомнил об Эннисе (минуло четыре года, а он так и не пришел на обед) и побежал к зданию.
— Сэнди, тебе бы лучше пойти со мной. — Джордж стоял в дверях, испуганный, ловя ртом воздух. — Я думаю, может, кто-нибудь из наших идиотов запер в багажнике «бьюика» другого идиота. Шутки ради.
Сэнди уставился на него словно громом пораженный.
Не в силах (а может, не желая) поверить, чтобы кто-нибудь, даже этот кретин Сантерр, мог такое учудить.
Да, люди могли такое сделать, он это знал. Знал и другое: в большинстве случаев в их, проделках не было злого умысла.
Джордж истолковал изумление исполняющего обязанности сержанта за недоверие.
— Я, конечно, могу ошибаться, но, честное слово, я не вешаю тебе лапшу на уши. Что-то бьется о крышку багажника. Изнутри. Словно в нее стучат кулаком. Я уже хотел посмотреть, что там такое, но передумал.
— И правильно, — кивнул Сэнди. — Пошли.
Они поспешили к выходу. Сэнди лишь задержался, чтобы заглянуть на кухню и позвать тех, кто был наверху. Но никого не было ни там, ни там. На базе всегда кто-то был, и как могло случиться, что на этот раз Сэнди никого не нашел? Почему? Да потому что полицейского, когда он нужен, никогда нет поблизости. Херб Эвери в этот вечер сидел в коммуникационном центре, хоть один да нашелся, и мог составить им компанию.
— Хочешь, чтобы я отозвал кого-нибудь с патрулирования, Сэнди? — спросил он. — Если надо, я отзову.
— Нет, — ответил Сэнди, вспоминая, где он в последний раз видел бухту веревки. Скорее всего в будке. Если только кто-нибудь не унес ее домой, чтобы с ее помощью затащить наверх что-нибудь тяжелое. С учетом того, как ложилась фишка, Сэнди не удивился, если бы его предположение оправдалось.
— Пошли, Джордж.
Вдвоем, под красным закатным светом, они пересекли автостоянку, отбрасывая длиннющие тени, первым делом направившись к воротам, чтобы заглянуть в окно. «Бьюик» стоял на том же месте, где оставил его Джонни Паркер, отцепив от тягача (Джонни уже ушел на пенсию, на ночь клал рядом с кроватью кислородную подушку, но продолжал курить). И он отбрасывал тень на бетонный пол.
Сэнди уже начал отворачиваться, собираясь заглянуть в будку и проверить, там ли веревка, когда раздался очередной удар. Крышка багажника заходила ходуном, поднялась посередине, потом опустилась. Сэнди показалось, что «роудмастер» даже качнулся на рессорах.
— Вот! Ты видел? — воскликнул Джордж. Хотел добавить что-то еще, но тут защелка крышки багажника открылась, крышка поднялась и из багажника вывалилась рыба.
Разумеется, рыбу она напоминала не больше, чем невиданное чудище, которое они вскрыли, — «летучую мышь», но они сразу поняли, что это существо не приспособлено к жизни на суше. Об этом ясно говорили жабры, целых четыре с одной стороны, параллельные разрезы на коже цвета потемневшего старинного серебра. Имелся у рыбины и здоровенный мембранный хвост, он растянулся в последний раз, вываливаясь из багажника, дрожа предсмертной дрожью. Мембрана "сходилась к круглому и гибкому «переходнику», и Сэнди понял, что именно хвост лупил по крышке багажника. Да, тут сомнений быть не могло, но как рыбина таких габаритов уместилась в багажнике, оставалось для них тайной. Плюхнувшаяся на бетонный пол гаража громадина размерами не уступала дивану.
Джордж и Сэнди ухватились друг за друга, совсем как испуганные дети, и закричали. На мгновение они и превратились в детей, все взрослые мысли вымело из головы. Где-то в здании залаял Мистер Диллон.
Существо лежало на полу, такая же рыба, как волк — домашнее животное, хотя, возможно, он и очень похож на собаку. Во всяком случае, рыбой оно было до лиловых пластин жабр. А вот голову заменяло невиданное глазом и будоражащее желудок: шевелящаяся масса розовых отростков, слишком тонких, чтобы сойти за щупальца, слишком толстых для волос. Каждый заканчивался черным набалдашником, и Сэнди, когда к нему вернулась способность мыслить, первым делом подумал: «Креветки, верхняя часть головы — креветки, а эти черные набалдашники — глаза».
— Что случилось? — завопил кто-то. — Что?
.Сэнди повернулся и увидел стоящего в дверном проеме черного хода Херба Эвери. С безумными глазами, с «ругером» в руке. Сэнди открыл рот, но поначалу из него лишь со свистом выходил воздух. Стоящий рядом с ним Джордж даже не повернулся. Смотрел в окно, с отвалившейся, как у дебила, челюстью.
Сэнди глубоко вдохнул и предпринял вторую попытку.
Задуманный крик обернулся едва слышным писком, но, во всяком случае, с губ уже сорвались слова.
— Все нормально, Херб, у нас пятерка. Иди на рабочее место.
— Но тогда почему…
— На рабочее место! — «Так-то лучше», — подумал Сэнди. — Быстро, Херб. И убери в кобуру эту штуковину.
Херб взглянул на револьвер, словно и не помнил, как выхватывал его. Сунул в кобуру, вновь посмотрел на Сэнди, дабы убедиться, что тот не будет менять отданный приказ. Сэнди замахал руками, показывая: уходи, уходи.
Херб ушел, крича Мистеру Д, чтобы тот прекратил лаять.
Сэнди повернулся к Джорджу, который побледнел как полотно.
— Оно дышит, Сэнди.., или пытается дышать. Жабры двигаются и бок поднимается и опускается. Теперь все. — На Сэнди смотрели испуганные глаза, огромные, как у ребенка, ставшего очевидцем автомобильной аварии. — Я думаю, оно умерло. — Губы дрожали. — Господи, я надеюсь, что оно умерло.
Сэнди глянул в окно. Поначалу решил, что Джордж ошибся и существо живо. Все еще дышит или старается дышать. Потом разглядел и велел Джорджу принести видеокамеру.
— А как насчет ве…
— Веревка нам не понадобится, потому что мы туда не пойдем, во всяком случае пока. Но камеру принеси. И побыстрее.
Джордж двинулся вокруг гаража, ноги не очень-то и слушались. Его шатало. Сэнди снова приник к стеклу, руками отсек красный свет заката. Движение в гараже наблюдалось, но движение смерти — не жизни. Парок поднимался от серебристого бока и из лиловых разрезов жабр. «Летучая мышь» не разлагалась от соприкосновения с земным воздухом, а вот листья разложились, и очень быстро. С «рыбой» происходило то же самое, что и с листьями, и Сэнди предчувствовал, что процесс, начавшись, пойдет очень быстро.
Даже стоя вне гаража, отделенный от «рыбины» воротами, он чувствовал запах. Едкий запах капусты, огурца и соли" запах супа, которым могли накормить человека, если хотели, чтобы он не наелся, а
