— Так и есть, но тебе же, сученок, всегда достаётся самое пахучее дерьмо.
Барби рассмеялся. Не было сил удержаться.
3
На обратном пути, когда они уже проезжали мимо Церкви Святого Христа-Спасителя, Барби обернулся к Джулии. В свете огоньков приборной панели его лицо имело вид усталый и серьёзный.
— Я вас не буду убеждать, что надо молчать обо всём, — произнёс он. — Но надеюсь, что об одной вещи вы информацию попридержите.
— О генераторе, который якобы есть, а может, его и нет в городе.
Она убрала одну руку с руля, потянулась позади себя и погладила по голове Гореса, лаская, утешая пса для собственного успокоения.
— Да.
— Потому что если существует машинка, которая генерирует поле — создаёт Купол вашего полковника — значит, кто-то её и охраняет. Кто-то здесь.
— Кокс этого не говорил, но я уверен, он имел это в виду.
— Я об этом не буду распространяться. И не буду рассылать майлы с какими-то ни было фото.
— Хорошо.
— Да и в любом случае они должны сначала появиться в «Демократе», черт меня побери. — Джулия продолжала гладить собаку. Водители, которые управляют одной рукой, всегда заставляли нервничать Барби, но не в этот вечер. На всю Малую Суку и шоссе 119 они были одинёшеньки. — А ещё я понимаю, что иногда общественное благо важнее классного газетного материала. В отличие от «Нью-Йорк Таймс».
— Да уж, — откликнулся Барби.
— И если вы найдёте этот генератор, мне не придётся слишком долго ходить на закупки в «Фуд- Сити». Терпеть не могу это место. — А дальше как-то взволнованно: — Как вы думаете, там будет открыто завтра утром?
— Мне кажется, да. Люди по обыкновению медленно осознают новые реалии, когда старые заканчиваются внезапно.
— Думаю, мне надо будет всё-таки туда пойти и скупиться, — произнесла она задумчиво.
— Если встретите там Рози Твичел, передайте ей привет. Она наверняка будет там со своим верным Энсоном Вилером, — припомнив свои недавние советы Рози, он произнёс: — Мясо, мясо, мясо.
— Извините?
— Имеете ли вы у себя дома генератор…
— Конечно, имею, я живу над редакцией. Не какие-то там апартаменты, просто уютная квартира. Этот генератор подарил мне снижение налогов[113], - гордо объяснила она.
— Тогда покупайте мясо. Мясо и консервы, рыбу и мясо.
Она призадумалась. Центр города был уже рядом. Там теперь горело намного меньше огней, чем обыкновенно, но всё равно много. «Долго ли это будет продолжаться?» — загадывал мысленно Барби. И тогда Джулия спросила:
— А ваш полковник не предложил никаких подсказок, каким образом найти этот генератор?
— Ничегошеньки, — ответил Барби. — Искать подобное дерьмо, такой была когда-то моя работа. Ему это хорошо известно. — Он помолчал, и тогда сам спросил: — Как вы думаете, не завалялся ли где-то в городе счётчик Гейгера?
— Я даже знаю, где именно. В цокольном помещении горсовета. Точнее, под ним. Там находится старое противоатомное бомбоубежище.
— Вы надо мной смеётесь!
— Черта с два, Шерлок, — расхохоталась она. — Я делала статью об этом три года назад. Снимал Пит Фримэн. В цоколе, там большая комната заседаний и маленькая кухня. А из кухни к хранилищу ведёт несколько ступенек. Довольно большое помещение. Построено оно было впятидесятых, когда огромные средства закапывались в землю, что едва не загнало нас к чертям в ад.
— «На берегу»[114], - произнёс Барби.
— Эй, принимаю вашу ставку и повышаю её: «Горе тебе, Вавилон» [115]. Весьма депрессивная местность. На снимках Пита напоминает фюрербункер перед самым концом. Там есть что-то наподобие кладовки — полки и полки консервов — и с полдюжины топчанов. И какое-то оборудование, поставленное правительством. Включая счётчик Гейгера.
— Пища в жестянках, наверняка, прибавила во вкусе за пятьдесят лет.
— На самом деле они заменяют консервы время от времени. Там даже есть маленький генератор, который приобрели после одиннадцатого августа. Просмотрите городские отчёты и увидите, что каждые четыре года или около того выделяются средства на приобретение чего-то для хранилища. Когда-то было по триста долларов. Теперь шестьсот. Итак, счётчик Гейгера вы уже себе нашли. — Она кинула на него взгляд. — Конечно, Джеймс Ренни рассматривает все вещи, которые находятся в городском совете, как свои собственные, от чердака до бомбоубежища, и потому он захочет знать, зачем вам вдруг понадобился счётчик.
— Большой Джим Ренни ничего об этом не будет знать, — ответил Барби.
Она оставила это замечание без комментариев.
— Хотите со мной в редакцию? Посмотреть выступление Президента, пока я буду верстать газету? Работа, могу вас уверить, будет быстрая и грязная. Одна статья, полдесятка фотографий для местного употребления, и никакой рекламы осенней распродажи в Бэрпи.
Барби взвесил предложение. Завтра у него много дел, и не только стряпня, а и много других вопросов. С другой стороны, если он сейчас вернётся в своё помещение над аптекой, разве он сможет заснуть?
— Хорошо. К тому же, возможно, мне не следовало было бы об этом говорить, но у меня незаурядный талант офис-боя. И ещё я могу варить бешеный кофе.
— Мистер, вы приняты, — она подняла с руля правую руку, и Барби хлопнул ей по ладони.
— Можно мне задать вам ещё один вопрос? Абсолютно не для публикации.
— Конечно, — сказал он.
— Этот фантастический генератор. Вы верите, что найдёте его?
Пока она припарковывалась перед фасадом редакции «Демократа», Барби взвешивал шансы.
— Нет, — наконец ответил он. — Это было бы очень легко.
Она вздохнула и кивнула. И тогда схватила его за пальцы.
— Как вы думаете, вам поможет, если я буду молиться за ваш успех?
— Не помешает, — согласился Барби.
4
В День Купола в Честер Милле существовало только две церкви; и обе поставляли протестантский набор товаров (хотя и в очень разных упаковках). Здешние католики посещали храм Пресвятой Девы в Чистых Источниках в Моттоне, а около десятка городских евреев, когда испытывали потребность в духовном утешении, ездили в синагогу Бет Шалом в Касл Роке. Когда-то в городе была также Унитарианская церковь[116], но пришла в упадок за неимением прихожан в конце восьмидесятых. Да и ещё к тому же все сходились во мнении, что это было не церковь, а какой-то хипповый сумасшедший дом, теперь в её здании находился магазин «Новые & Подержанные книги».
Оба действующих в Честер Милле пастора в тот вечер находились, как любил выражаться Большой Джим Ренни, в «смиренном состоянии», но тональности их молитв, ход мыслей и желания очень
