ДиПалма выложил пять тысяч, на которые Песта и Америка Коко отправились в Хьюстон, где в один воскресный день, накурившись кокаина, Песта схватил отвертку и продырявил Америку Коко восемьдесят восемь раз.
Если Джан была загадочной и чувственной, то ДиПалма – верным и искренним, настойчивым мужчиной, вынужденным по природе своей преследовать эту женщину, которая убегала от него даже тогда, когда лежала в его объятиях и говорила, что любит. Она предупредила его о своей неуемности, о том, что она беспрестанно борется с собой. ДиПалма, сказала она, первый мужчина на ее пути, который сильнее ее, и это либо самое лучшее, либо самое худшее из всего, что было в ее жизни.
– Ты меня любишь? – спросил ДиПалма.
– Да, – ответила она. – С тобой я чувствую себя в безопасности. Мне хотелось бы пообещать, что я никогда не причиню тебе боли, но я не могу.
Помня о том, что в любви не бывает среднего пути, ДиПалма попросил ее быть его женой, и когда она ответила «да», сказал, что большего счастья он не испытывал никогда в жизни.
В своей квартире на Бруклинском холме ДиПалма подал Джан «Дьюарс» со льдом, и она взяла бокал, не отводя глаз от Тодда. Она и мальчик сидели вдвоем на покрытой бархатом софе; он тихо говорил, и безмолвная Джан ловила каждое его слово. Пусть Тодд расскажет свою историю, сказал ДиПалма. Парень жил с этим больше четырехсот лет – кто расскажет нам лучше, чем он.
ДиПалма опустился в плетеное кресло, а Тодд рассказал Джан о том, что связывает его с Линь Пао. Мальчик рассказал о том времени, когда он был Бенкаи, а его величайшим врагом был Киити, командующий войсками Сабуро, господина Бенкаи. Киити предал Сабуро, в результате величественный замок был разрушен, а его обитатели убиты.
Киити также убил командира охраны Сабуро, храброго и благородного человека по имени Асано. Асано, лучший друг Бенкаи, в этой жизни воплотился в Бенджи Лок Нэйня, юного китайца. Девушка-рабыня, принадлежавшая Бенкаи и убитая четыреста лет назад Киити в порыве ревности, пришла в эту жизнь как Джоун, тайваньская девочка. Боги решили, что Тодд, Бенджи и Джоун должны теперь отомстить Киити, которого в этой жизни зовут Линь Пао.
Являясь воинами, Тодд и Бенджи должны выполнить свой долг по отношению к Сабуро и наказать Киити за предательство. Честь требовала, чтобы они до конца были верны своему господину. Боги не будут удовлетворены до тех пор, пока те, кто клялся защищать Сабуро, не отомстят за него, сказал Тодд.
Джоун должна была выполнить долг по отношению к самой себе. Она должна была научиться принимать правильные решения и без колебаний выполнять то, что задумала. Отомстив за себя Киити, она поймет, что такое моральная правота. В результате она научится здраво рассуждать и обретет смелость для выполнения правильных решений.
ДиПалма сказал, что трое молодых людей поедут с ним в Манилу, где он должен будет найти доказательства того, что Нельсон Берлин «отмывает» деньги Линь Пао. Он также рассказал Джан об обещании, данном им Мартину Мэки, расследовать причины пожара, в котором погибла Анхела Рамос и десятки других филиппинок.
Джан сказала:
– А то, что мой номер в гостинице прослушивается, тоже связано с этим?
ДиПалма кивнул.
– Да. Берлин думает, что ван Рутен рассказал тебе о нем и Линь Пао. Как тебе, наверное, известно, ван Рутен не в ладах со своим отцом, который опасается, что сынок может ему напакостить.
Джан посмотрела на свой бокал.
– Грегори ничего мне не рассказывал. Он не сказал бы мне ничего, даже если бы я попыталась выудить у него информацию. Что до Нельсона Берлина, то я знаю, что это маленький ничтожный человек, у которого денег куры не клюют. Известно мне и то, что он мерзавец, каких мало. Прошу тебя, пойми меня правильно. Я уверена, что этот сукин сын Грегори хотел использовать меня, чтобы отомстить тебе. Я готова вскрыть себе вены каждый раз, когда думаю об этом. Но он никогда не доверял мне. Верь мне, если бы я обладала информацией, способной лишить его сна, я бы немедленно воспользовалась бы ей. Кстати, когда я смогу увидеть Бенджи и Джоун?
ДиПалма сказал:
– Через несколько минут. Они наверху. Бенджи отдыхает в комнате Тодда, а Джоун – в спальне для гостей. Вчера ночью Бенджи ранил кто-то из людей Линь Пао. Пуля оцарапала спину, но не проникла в тело и не повредила костей. За ним ухаживает Тодд.
ДиПалма вспомнил о событиях прошлой ночи, как он преследовал Тодда, Бенджи и других ребят по Мотт-стрит. Гонки не получилось: у мальчишек только пятки сверкали, а ДиПалма был уже не тот, что прежде. Впереди него ребята свернули вправо на Элизабет-стрит и обогнули угол со скоростью олимпийской эстафеты. К тому времени, когда ДиПалма достиг угла, Тодда и его команды нигде не было видно. Выдохшийся ДиПалма чувствовал себя полумертвым, что для мужчины средних лет было, к сожалению, не только фигурой речи.
В три часа утра, когда Тодд вернулся домой с раненым Бенджи и юной китаянкой, ДиПалма ждал его. Ждал, что Тодд объяснит ему, почему он слоняется где-то с Бенджи Лок Нэйнем, который убивал людей по приказу Линь Пао. Глаза Тодда горели. Объясню попозже, сказал он. Бенджи нуждается в помощи.
Тодд отвел Бенджи в свою комнату, положил на живот и стал массировать большими пальцами его позвоночник, пока не прекратилось кровотечение. Затем Тодд достал из чемодана под своей кроватью корни и кору, сварил из них снадобье и приложил к ране Бенджи. Он заварил чай куко, который с успехом использовал для лечения поврежденного желудка ДиПалмы, и заставил Бенджи выпить две чашки. Только после того, как Бенджи заснул, Тодд позволил себе сесть и поговорить с ДиПалмой.
На первый взгляд история о Бенкаи и Киити казалась слишком невероятной, чтобы ей верить. Но ее рассказал Тодд, и ДиПалме ничего не оставалось, как только поверить ему. Точно так же Тодду ничего не оставалось, как смириться с тем, что им завладевает дух Бенкаи. Сын ДиПалмы нуждался в его помощи. В его помощи нуждались также Джан и Мартин Мэки.
Джан сказала ему:
– Я поняла, что что-то случилось, когда получила телеграмму, в которой ты просил меня позвонить, воспользовавшись телефоном-автоматом. Ты никогда не был любителем розыгрышей. Ты делаешь это ради меня, потому что я имела глупость связаться с Грегом.
– Я должен ехать в Манилу. Твои телефоны прослушиваются, и это значит, дело может принять серьезный оборот, если сразу не положить ему конец. Кроме того, Тодд – мой сын. Я не могу оставить его одного, и он не желает оставлять меня одного – так что вот так. И наконец, если я добуду компрометирующие сведения о Нельсоне Берлине и Линь Пао, то они составят прекрасный материал для моей работы.
Джан нахмурилась.
– Тот англичанин. Коп, который помог тебе в Гонконге. Он просил тебя расследовать смерть Анхелы?
– Да.
– Это значит, ты поехал бы в Манилу, даже если мне хватило бы здравого смысла держаться подальше от Грега, а Тодд продолжал бы оставаться Тоддом.
ДиПалма улыбнулся и пожал плечами.
– Третьего не дано, понимаешь? – он поднялся. – Хочешь познакомиться с Бенджи и Джоун?
– Ты иди, – сказала она. – Я хочу спросить Тодда кое о чем.
Когда ДиПалма вышел, она спросила Тодда:
– Вы все вернетесь из Манилы?
Тодд взял ее руку в свои и покачал головой.
Охваченная ужасом Джан закрыла глаза и подумала, спросить ли его, кто из троих умрет, но потом пришла к выводу, что не хочет знать. Таким образом она пыталась продлить Фрэнку жизнь.
10
В тридцатых годах двадцатого столетия Шанхай был крупнейшим городом Китая, а для любителей книг о дальних странах – воплощением интриг, заговоров и романтики, которыми был так богат «таинственный
