отвечали охотно. Мне показалось это даже немного страшноватым, Кэп. Он действительно выполнял свое обещание. Одиннадцать из шестнадцати получили повышение, обратите внимание — одиннадцать. Трое из оставшихся пятерых работают в таких местах, где повышают крайне редко.
— Никто не оспаривает способности Макги, — сказал Кэп. — Уже не оспаривает.
— Хорошо. Продолжим. Курс был шестинедельный. Используя ответы на наши вопросы, компьютер указал четыре ключевые даты… то есть дни, когда Макги, вероятно, добавлял к обычным хи-хип-ура-вы- можете-это-сделать-если-постараетесь довольно сильный мысленный посыл. Этими датами были семнадцатое августа, первое сентября, девятнадцатое сентября… и четвертое октября.
— И что это доказывает?
— Ну, он мысленно обработал прошлой ночью того водителя такси. Обработал здорово. Этот парень до сих пор не опомнился. Мы полагаем, что Энди Макги выдохся. Болен. Может, даже не в состоянии двигаться. — Эл в упор посмотрел на Кэпа. — Компьютер показал нам двадцать шесть процентов вероятности его смерти.
— Что?
— Ну, так уже бывало. Он выкладывался до такой степени, что заболевал. Эти посылы наносят какой-то ущерб его мозгу… Бог его знает, какой. Вероятно, происходят точечные кровоизлияния. Все это может прогрессировать. По подсчету компьютера, чуть выше одного из четырех шансов, что он умер либо от инфаркта, либо, что более вероятно, от инсульта.
— Ему пришлось расходовать свою энергию до того, как он ее восстановил, — сказал Кэп.
Элберт кивнул и вынул из кармана какой-то предмет — в конверте из гибкого прозрачного пластика. Он передал его Кэпу, тот взглянул и возвратил.
— Ну, и что это значит? — спросил он.
— Не очень много, — сказал Эл, задумчиво глядя на купюру в пластиковом конверте. — Только то, что этим Макги расплатился за поездку на такси.
— Он доехал до Олбани из Нью-Йорка за один доллар, а? — Кэп снова взял купюру и посмотрел на нее уже с интересом. — Плата наверняка должна была равняться… что за черт! — Он уронил купюру в пластике на стол, словно обжегшись, и сидел, моргая глазами.
— Вы тоже, да? — сказал Эл. — Видели?
— Боже, не пойму, что я видел, — сказал Кэп и потянулся к керамической коробочке, где держал таблетки от изжоги. — На какое-то мгновение она и мне показалась не похожей на однодолларовую бумажку.
— А теперь похожа?
Кэп уставился на купюру.
— Конечно, похожа. Это же Джордж, все… Боже! — Он откинулся в кресле с такой силой, что чуть не стукнулся головой о панельную обшивку стены, посмотрел на Эла. — Лицо… как будто на мгновение изменилось, надел очки, что ли. Это трюк?
— Чертовски классный трюк, — сказал Эл, забирая назад купюру. — Мне тоже привиделось, хотя это больше не повторяется. Наверное, пригляделся… хотя убей меня бог, если знаю, как. Конечно, какая-то дурацкая галлюцинация. Я даже не узнал лицо. Это Бен Франклин.
— Вы взяли ее у водителя такси? — спросил Кэп, завороженно глядя на купюру в надежде вновь увидеть смену картинки. Но там был все тот же Джордж Вашингтон. Эл засмеялся.
— Да, — сказал он. — Мы взяли купюру и выписали ему чек на пятьдесят долларов. Ему действительно повезло.
— Почему?
— Бен Франклин не на пятисотдолларовой бумажке, а на сотенной. Очевидно, Макги не знал.
— Дайте-ка взглянуть снова.
Эл протянул долларовую купюру Кэпу, и тот минуты две пристально вглядывался в нее. Когда он уже собирался отдать ее, она на миг снова будто изменилась, стала другой. Но по крайней мере на сей раз он был уверен, что все это произошло у него в голове, а не в купюре… на купюре или где-то там еще.
— Скажу вам больше, — сказал Кэп. — Не уверен, что Франклин на купюре в очках. Иначе говоря, это… — Он замолчал, не зная, как закончить свою мысль. В голову пришло нечто чертовски сверхъестественное, и он отбросил его.
— Да, — сказал Эл. — Что бы это ни было, оно постепенно исчезает. Сегодня утром я показал ее, вероятно, шестерым. Двоим показалось, будто мелькнуло что-то, но совсем не то, что видели водитель и девица, с которой он живет.
— Так вы считаете, что его посыл был слишком сильным?
— Да. Он вряд ли в состоянии двигаться после этого. Они могли переночевать в лесу или в каком-то отдаленном мотеле. Могли проникнуть в один из дачных домиков округи. Думаю, они где-то рядом и мы захватим их без особого труда.
— Сколько людей нужно для этого?
— Людей достаточно, — сказал Эл. — С учетом полиции штата в этом семейном пикнике участвует более семисот человек. В боевой готовности. Они обойдут все дома, постучатся в каждую дверь. Мы уже проверили все отели и мотели в близлежащем к Олбани районе — более сорока. Теперь прочесываем соседние городки. Мужчина и девочка… их видно, как волдырь на большом пальце. Поймаем. Или одну девочку, если он умер. — Элберт встал. — Мне пора. Хотелось бы присутствовать при завершении операции.
— Конечно. Доставьте их мне, Эл.
— Обязательно, — сказал Элберт и направился к двери.
— Элберт?
Он повернулся — маленький человек с нездоровым желтым лицом.
— Кто же на самом деле на пятисотенной? Вы это проверили? Элберт Стейновиц улыбнулся.
— Маккинли, — сказал он. — Его убили.
Он вышел, осторожно прикрыв за собой дверь и оставив Кэпа погруженным в раздумье.
Через десять минут Кэп снова нажал на кнопку переговорного устройства.
— Рэйчел, Рэйнберг уже вернулся из Венеции?
— Еще вчера, — сказала Рэйчел, и Кэпу показалось, что он услышал неприязнь даже в тщательно отработанном тоне секретарши-при-боссе.
— Он здесь или на Сэнибеле? — Контора имела свой дом отдыха на острове Сэнибел во Флориде. Пауза — Рэйчел сверялась с компьютером.
— В Лонгмонте, Кэп. С восемнадцати ноль-ноль вчера. Наверное, отсыпается после полета.
— Пусть кто-нибудь его разбудит, — сказал Кэп. — Я хотел бы видеть его после Уэнлесса… если, конечно, Уэнлесс все еще здесь?
— Пятнадцать минут назад был.
— Хорошо… Пускай Рэйнберд придет в двенадцать.
— Да, слушаю, сэр.
— Вы хорошая девушка, Рэйчел.
— Спасибо, сэр, — слышно было, что она тронута. Кэпу она нравилась, очень нравилась.
— Пожалуйста, Рэйчел, пришлите доктора Уэнлесса. Он откинулся, сцепил руки перед собой и подумал: грехи мои тяжкие.
Доктора Джозефа Уэнлесса сразил инсульт в тот самый день, когда Ричард Никсон объявил об уходе с поста президента, — 8 августа 1974 года. Это было кровоизлияние в мозг средней тяжести, от которого ему не суждено было оправиться окончательно физически, а также и в умственном отношении, считал Кэп. Именно после удара он стал постоянно и навязчиво интересоваться экспериментом с «лот шесть» и его последствиями.
Он вошел в комнату, опираясь на палку, свет из окна скользнул по его круглым очкам без оправы и мутно отразился в них. Левая рука была скрючена. Левый уголок рта был опущен, будто в постоянной леденящей усмешке.
Рэйчел из-за плеча Уэнлесса сочувственно взглянула на Кэпа, и тот кивнул ей, что она может идти. Девушка ушла, тихо закрыв дверь.
