ошибочными наши предположения относительно их разума, но и призадуматься над тем, можно ли считать наши космические полеты исключением из инстинктивного поведения, и - точно так же как, вероятно, котик думает, что его путешествие зависит лишь от его собственного желания, - не может ли оказаться, что и нами движет что-то неуловимое свыше?
Три репортера в последних рядах что-то строчили в своих блокнотах, подтверждая, что завтрашний номер «Тайме», содержащий длинноты конференции, поместит это в центре всеобщего внимания под заголовком: «Космические полеты: пример человеческой миграции?»
Поднялся Джеральд Боун. Лицо писателя светилось от только что прозвучавшей мысли, как у ребенка при виде новой игрушки.
- Я вас правильно понял, профессор Виттгенбагер, в том, что наш столь высоко превозносимый разум, единственное, чем мы отличаемся от животных, на самом деле, возможно, не более чем слепое побуждение, ведущее нас путем, предопределенным свыше, а вовсе не выбранным нами?
- Почему нет? Со всеми нашими претензиями на искусство и гуманитарные науки наша раса, по крайней мере со времен Ренессанса, направляет все свои усилия на увеличение численности и расширение своего ареала обитания.
Закусив удила, старый философ не собирался останавливаться.
- На самом деле мы можем уподобить наших лидеров пчелиной матке, которая готовит свой улей для роения и не знает, для чего она это делает. Мы карабкаемся в космос, не зная, зачем мы это делаем. Что-то побуждает…
Но ему не было суждено продолжить. Латтимор первым выпустил откровенное:
- Чушь, - и доктор Бодли Темпл со своими ассистентами подняли шум неодобрения. И тут вся комната культурно освистала профессора.
- Абсурдная теория…
- Экономические способности, свойственные…
- Даже техническая аудитория едва ли…
- Я считаю, что колонизация других планет…
- Никто не может отбросить научные дисциплины…
- Прошу всех соблюдать порядок, - прервал всех директор.
В последовавшем временном затишье раздался очередной вопрос Джеральда Боуна:
- Где, в таком случае, нам искать истинный разум?
- Возможно, когда мы обратимся к нашим богам, - ответил Виттгенбагер, не до конца смущенный создавшейся вокруг него атмосферой..
- Сейчас мы выслушаем лингвистов, - отрезал Пацтор, ,и с места поднялся доктор Бодли Темпл, поставив правую ногу на стоявший впереди стул и облокотившись на нее правой рукой. Наклонившись вперед, он всем своим видом выражал полную готовность и рвение и не переменил положения до конца речи.
Это был маленький старичок, весьма задиристого вида, с пучками серых волос, торчавших прямо из середины лба. У него была репутация серьезного, одаренного богатым воображением ученого. Он разделял ее с несколькими самыми аккуратными жилетами во всем Лондонском университете. Тот, что был на нем в тот момент и противостоял внушительному напору живота, был сшит из старинной парчи с изображением бабочки ивовой переливницы на пуговицах.
- Вы знаете, какая задача стоит перед моей группой, - начал он голосом, который век тому назад Арнольд Беннетт отнес бы к берущим начало из пяти городов. - Мы пытаемся изучать язык пришельцев, не зная, есть ли таковой у них. Но это единственный способ проверить. Можно говорить о некотором прогрессе, который мой коллега Уилфред Брегнер продемонстрирует нам через пару минут.
А я пока сделаю кое-какие общие замечания. Наши пришельцы, эти двое ребят с Клементины, не понимают, что такое письмо. У них нет письменности. Это ни в коей мере не относится к их языку вообще - многие языки африканских негров были впервые записаны лишь белыми миссионерами. Примерами мбгут служить языки эфик и йоруба из группы суданской, к слову практически не упоминаемые сегодня. Я говорю все это вам, друзья, потому что до тех пор, пока не появится идея получше, я буду относиться к пришельцам как к паре африканцев. Это может дать свой результат и уж куда как лучше, чем относиться к ним как к животным. Вы, может быть, помните, что первые исследователи Африки считали негров гориллами… Если мы все же обнаружим, что они действительно имеют язык, предлагаемый мною подход мог бы избавить нас от ошибок, допущенных романцами.
Я уверен, что у наших толстяков есть язык, - и вы, господа из прессы, можете процитировать меня в данном случае, если пожелаете. Вы бы только послушали, как они пыхтят вместе. И это не просто пыхтение. Мы это поняли из наших записей и распознали 500 различных звуков, хотя, возможно, многие из них одинаковые, но воспроизведены в разных тонах. Вероятно, вам известно, что существуют земные языковые системы. Такие, как, э-э, сиамская и кантонезийская, которые используют шесть акустических тонов. А от этих ребят можно ожидать и еще больше, судя по тому, как легко они варьируют звуковым спектром.
Человеческое ухо не воспринимает вибрации с частотой больше чем примерно 24000. Эти же парни способны, по нашим исследованиям, производить колебания частотой в два раза больше - как наша земная летучая мышь или рангстедианская кошка. Итак, еще одна проблема: если мы хотим войти с ними в контакт, мы должны сделать так, чтобы они не выходили за пределы воспринимаемой нами длины волн. Исходя из этого они, вероятно, должны изображать своего рода пиджин - язык, который был бы нам понятен.
- Я протестую, - выпалил статистик, которому до сих пор приходилось довольствоваться тем, что сидеть молча и чесать свой язык о зубы. - Вы теперь кричите и приводите нас к выводу, что мы стоим по развитию ниже их?
- Ничего подобного я не говорил. Я только утверждал, что их диапазон звуков гораздо выше и шире, чем наш. А теперь мистер Бребнер продемонстрирует вам несколько фонем, которые мы предварительно выделили.
Мистер Бребнер поднялся и встал, покачиваясь с боку на бок от приземистого Бодли Темпла. Ему было около двадцати пяти - стройная фигура, светло-русые волосы; костюм с откинутым капюшоном. Его лицо залилось тонким румянцем от смущения перед публикой, но говорил он хорошо.
- Вскрытие умершего чужеземца многое нам раскрыло об их анатомии. Если бы вы прочли довольно длинный отчет, то узнали бы из него, что наши друзья обладают тремя отверстиями, через которые они и производят столь характерный шум. Все эти шумы являются составляющими их языка, как мы предполагаем, если у них вообще есть язык.
Во-первых, на одной из голов есть своего рода ротовое отверстие, которое связано с органами обоняния; и хотя оно выполняет дыхательные функции, главная его роль заключается в поглощении пищи и воспроизведении того, что мы называем звуками.
Во-вторых, у наших друзей есть шесть дыхательных отверстий. По три с каждой стороны, расположенные на теле повыше шести конечностей. В настоящее время мы их характеризуем как ноздри. Они представляют собой щели губоцветочной формы и, несмотря на то что они никак не соединены с голосовыми трубками, как ротовые отверстия, эти ноздри производят широкий спектр звуков.
В-третьих, наши подопечные издают определенные наборы звуков через прямую кишку, расположенную на второй голове.
Их вид речи состоит из звуков, выдаваемых всеми этими отверстиями по очереди, или любыми двумя вместе, или тремя, а то и всеми восемью одновременно. Потом вы увидите, что те несколько звуков, которые я вам продемонстрирую, относятся к самым легким. Магнитофонные записи всего диапазона звуков, конечно, доступны для вас, но они еще не вполне доработаны.
Первое слово - это иннноррр-инк.
Чтобы произнести это слово, Уилфорд Бребнер вывел в передней части своего горла какой-то легкий храп, расширив его тонким писком, представленным здесь как «инк» (все формы чужеземного языка, напечатанные в этой книге, следует воспринимать как нечто очень приблизительное).
Бребнер продолжил свое изложение:
- Инннорррр-инк - слово, зарегистрированное нами несколько раз в различных контекстах.
Доктор Бодли Темпл выделил его впервые в прошлую субботу, когда пришел к нашим друзьям со свежей капустой. Второй раз мы отметили его в субботу, когда я достал пачку жевательной резинки и дал по
