Избранное

Зовет других князей:
„К тфокотлю мы пойдем!“
И восемнадцать их
Идут к тфокотлю в дом.

Они — все на подбор —
Ленивы и жирны.
Бешметы их в пыли,
И лица их грязны.

Как тыквы, щеки их,
И щели — вместо глаз.
Князья твердят: „Тфокотль
Накормит сытно нас!“

Так говорят они,
Входя в широкий двор.
С порога твой отец
Услышал разговор.

С открытой головой[14]
Князей встречает он.
Непрошенных гостей
Надутый вид смешон.

В кунацкую зовет,
Ведет их к очагу.
Напиток у меня
Отменный — таб-либгу![15]

Сереброгорлый рог
Налит уже сполна:
Ты сколько хочешь пей —
Все не увидишь дна!

За пищей и питьем
Князья садятся в ряд.
Как стражи, бурки вкруг
Косматые стоят[16]

Текелия[17] отцу
Князья передают.
Текелия принять —
Всегда почетный труд.

Тфокотлю, знаю я,
Такой не мил почет.
Текелия от них
Отец твой не берет.

Но скрыл обиду гость.
Дрожащая рука
Забрасывает ткань
На балку потолка.

Пируют до зари
И хвастают князья.
(Недаром, знать, слыву
Хозяйкой лучшей я!)

Но вот забрезжит свет
Сквозь утренний туман —
И каждый гость лежит
Хмельным напитком пьян.

Пришел незваным князь,
Отсюда выйдет он
В одежду мертвеца
Тфокотлем облачен!

Мой сын! Ты позабыл
Обычаи отца,
Забыл, что у князей
Змеиные сердца.

Опомнись, милый сын!
Смотри, не пожалей,
Когда они придут
За головой твоей!

Подобен будь отцу,
И в час тот роковой
Их встреть лицом к лицу,