упираясь в ткань полотенца, когда Камерон передвинулся, чтобы было удобнее целовать ее.
«Не позволяй себя одурачить, ведь это — понарошку».
— Если ты уверена… — протянула Вероника. Диди едва услышала слова сестры.
— Она абсолютно уверена, — пробормотал Камерон, почти не отрываясь от губ Диди.
Мгновение спустя она услышала шорох халата сестры и щелчок захлопнувшейся двери ее спальни. Камерон так же неожиданно, как обнял, отпустил Диди и шагнул назад, лишая ее тепла своего тела. Однако взгляд его не отрывался от Диди.
Ее обдало жаром. Неужели он настроен продолжать?
По-прежнему глядя на Диди, Камерон подошел к двери и закрыл ее. Затем снял пиджак и бросил его на пол. Развязал галстук, бросил рядом с пиджаком и начал расстегивать манжеты.
Что он собирается делать? Дрожь сомнения пробежала по разгоряченному телу Диди. Она крепче вцепилась в края полотенца, желая защититься.
— Хм, спасибо. — Не в силах махнуть рукой, она попыталась взмахнуть пальцем. — За… это.
Камерон не ответил. Он приближался к ней, как шторм: огромный, темный и мощный.
Он прикоснулся к ее рукам, к возбужденной груди. Его глаза горели.
— Что ты говорила о том, что я нужен тебе, Диди?
Глава 7
Диди чуть не задохнулась:
— Я сказала… что мы… нужны друг другу…
Ладони Камерона ласкали ее; его взгляд был жарче адского пламени. Диди не знала, что сказать.
— Я имею в виду, нам нужно обсудить… Я должна объяснить…
Мысли снова улетучились из ее головы, когда он наклонился и проговорил:
— Почему бы тебе чуть-чуть не помолчать?
Его дыхание ласкало ее брови и щеки. Она ощущала зимнюю свежесть, исходящую от его одежды, кедровый аромат одеколона. Против воли девушка подняла голову и разомкнула губы, ожидая и дрожа…
Диди увидела темные и решительные глаза Камерона, нахмуренный лоб и складку между низко посаженными бровями. Их губы встретились, и она закрыла глаза.
Он ласкал ее щеки и подбородок. Диди дотронулась до его накрахмаленной рубашки, чувствуя под ней стальные мускулы, которые напрягались от ее прикосновений.
— Я тебе нужен, Диди? — чуть приподняв голову, тихо повторил Камерон тоном соблазнителя.
Она пробормотала в ответ нечто невразумительное. Неужели это ее голос — низкий, чувственный?
— Хочешь, чтобы я ласкал тебя…
Диди вздрогнула и схватилась за полотенце, когда ощутила, что он дотронулся до ее обнаженной ноги.
— Вот тут?
Распахнув глаза, она обнаружила, что Камерон пристально наблюдает за ней. Ответить Диди не смогла. Она затаила дыхание, когда он стал ласкать ее между бедер…
Ей было унизительно осознавать, что сейчас она полностью подчинилась воле этого мужчины. В дальних уголках разума послышалось предупреждение.
— Нет, — прошептала Диди, зная, что глаза и возбужденное дыхание выдают ее с головой.
Камерон продолжал ласкать девушку:
— Твое тело говорит об обратном.
— Мое тело не хочет прислушаться к разуму, — вырвалось из ее запекшегося рта. — Ты мне даже не нравишься.
Немного помедлив, Камерон растянул губы в улыбке, и Диди поняла, что ему наплевать на ее доводы.
— С каких пор это мешает двум людям наслаждаться взаимным познанием? — рассудительно произнес он, не прекращая ласк.
Диди беспомощно прильнула к нему. Через его плечо она заметила выпуклую луну, молчаливо проплывающую в вышине и заливающую комнату серебристым светом.
— Диди. — Камерон приподнял ее голову, чтобы она посмотрела ему в глаза. Его большие пальцы гладили ее щеки, взгляд стал темным от напряжения. — Разве мы не одна команда? Ты не хочешь убедить Веронику, что я действительно твой бойфренд?
— Думаю, нам удалось сделать это несколько мгновений назад.
— Однако завтра утром она будет искать в твоей улыбке намек на приятные воспоминания.
— Приятные воспоминания? — У нее перехватило дыхание.
— Я их тебе обещаю, — низким, сексуальным и в то же время самоуверенным и даже надменным тоном сказал Камерон.
В этом у Диди сомнения не было. Она дрожала при одной мысли о том, что его искусные пальцы будут ласкать ее снова.
Он взглянул на нее со страстью:
— Почему бы нам не выяснить, что за чертовщина между нами происходит?
— Чертовщина? — Вероятно, он имеет в виду те мысли, что не дают Диди спать по ночам с тех пор, как она встретила его. — Дело в том, что эта чертовщина все усложнит.
— Ничего не усложнит. — Камерон помедлил. — Если только нет кого-то третьего.
Диди свирепо уставилась на него. Ее спина и плечи напряглись при воспоминании о Джее.
— Стояла бы я перед тобой голая, будь у меня кто-нибудь!
Должно быть, он заметил тоскливое выражение ее лица, ибо тут же поинтересовался:
— Кто это был, Диди?
— Просто парень… которого, как мне казалось, я любила.
— Он обидел тебя? Подлец!
Он прикусила губу.
— С ним покончено. Я не хочу о нем говорить.
Диди попыталась отстраниться, но Камерон быстро схватил ее.
— И я не хочу. Как я сказал, мы не будем усложнять. На этот раз нам известно заранее, как все будет, и страдать никому не придется.
Она покачала головой:
— Нас связывают деловые обязательства…
Он коснулся пальцем ее губ, заставляя замолчать.
— О работе — завтра. Так что перестань анализировать, разговаривать и, ради бога, успокойся…
Камерон развязал узел на ее полотенце, тело Диди обдало прохладой.
— Да ты само произведение искусства, мисс О’Фланаган, — ровно и чувственно произнес Кам, внимательно рассматривая ее.
Диди подумала, что такой самоуверенный тон он использует с женщинами постоянно. Однако было что-то уязвимое в его взгляде; то же выражение Диди заметила в тот вечер в дамском туалете.
Протянув руку, он провел пальцем по ее шее, вокруг напряженного соска левой груди, затем — правой.
Ее разгоряченное тело разрывалось от невыносимого напряжения. Ей казалось несказанно чувственным стоять обнаженной перед одетым Камероном. Еще несколько секунд такой сладостной пытки — и она сойдет с ума.
— Успокоиться? — с трудом выдавила Диди. — Прямо сейчас это произведение искусства может не выдержать.
