– Пока – да, а если решишь стать клиентом фирмы, тебе дадут личного консультанта.
– Твою Катюшу?
– Не обязательно. Ну ладно, мне пора. Жду звоночка! – И Озеровская поднялась с дивана.
– Постой, – спохватилась Елена, – ты ведь даже не рассказала нам о своем мальчике!
– Каком еще мальчике? – машинально переспросила теледива, складывая в пакет баночки- скляночки.
– Ну как же – с кем ты пропадала столько времени, что аж телевизионщики переполошились?
– Ах, это! Да ну, что там рассказывать! – отмахнулась Элеонора. – Встретились, потра… ох, извините – окунулись в океан страсти и разбежались. Было классно. Вот, собственно, и все.
– Боже мой, как это романтично! – Лана утерла воображаемую слезу. – Я вам так завидую, тетя Эля!
– Кажется, кто-то здесь позиционирует себя как трезвомыслящую и рациональную, или я ошибаюсь? – Теледива улыбалась, но во взгляде появилась скрытая неприязнь. Интересно, почему? Раньше вроде она относилась к дочери подруги очень хорошо. – Так что нечего кривляться. Ну все, побежала, у меня еще встреча сегодня.
Елена пошла провожать подругу до машины, а вернувшись, хотела, наверное, продолжить с дочкой обсуждение полученной информации, но не случилось.
Неугомонная дочь уже куда-то собралась, вон, ключи от машины в руках, лицо сосредоточенное и серьезное.
– Мамуль, – опередила расспросы Лана, – я тоже поеду.
– Ты хоть вернешься сегодня?
– Возможно, мне еще с папой переговорить надо.
– С папой, значит? – шутливо нахмурилась Елена. – А мать уже не нужна?
– Не ерунди, – быстрый поцелуй в щеку, хлопок входной двери, и вскоре под окном мягко заворчал двигатель «Лексуса».
Глава 13
Об алгоритме ведения слежки Лана могла судить только по рекомендациям Самого Главного Инструктора – телевидения. DVD, флэшки и прочие носители информации, позволяющие смотреть кино через компьютер или ноутбук, являлись, по сути, внебрачными детьми всесильного телевидения.
Так вот, там, на экране, все суперпрофи небрежно, управляя автомобилем буквально левой пяткой, вели, словно приклеенные, объект слежки, умудряясь оставаться при этом незамеченными тем самым объектом.
И никакие дорожные ситуации не могли заставить их сменить хотя бы пятку и управлять правой.
А вот Лане с трудом удавалось не упускать «Мерседес» Озеровской из вида. Вид все время скользил и уворачивался, норовя прикрыться другими машинами, среди которых особенно выделялась не только габаритами, но и вредностью здоровенная фура, за рулем которой сидел, судя по всему, активный член общества «Ненавижу телок на навороченных тачках». Он буквально выпрыгивал из своей давно не мытой кожи, не позволяя Ланиному «Лексусу» обогнать его чадящего монстра. Особым кайфом для члена (общества) было подпускать автомобиль «телки» поближе и выпускать девушке в лицо газы. Выхлопное смердилище дизеля прямо в лобовое стекло. Пришлось в темпе закрыть окно и включить кондиционер, который Лана терпеть не могла. Слишком уж невкусный воздух получался у этого устройства.
Дальнобойщик развлекался почти до самой кольцевой, и будь у девушки в бардачке компактненький дамский гранатомет «Мушка», она непременно употребила бы его по назначению. Трассу впереди рассмотреть не было никакой возможности, и вероятность того, что Озеровская давным-давно усвистала вперед, раздувалась все больше, как капюшон кобры.
Но член (общества), увлекшись прессованием «телки», слишком расслабился и едва не въехал, а может, судя по резкому торможению, и въехал – в багажник подрезавшего его монстроподобного джипа. В котором плотно, как горошины в стручке, сидели другие представители человеческого стада (по классификации дальнобойщика и ему подобных) – быки.
Вот и славненько! Как там звучал основной лозунг социализма? «От каждого по способностям, каждому – по труду»? Вот сейчас представитель социалистического гегемона и получит. По труду. И по другим частям тела.
Лана с тоской всматривалась в толпу семенивших впереди автомобилей. Кажется, упустила. Конечно, кто же будет по доброй воле передвигаться со скоростью тяжелогруженой фуры, сидя за рулем новенького «мерса»?
Ха! Тот, у которого перед капотом маячит точно такой же член вышеупомянутого общества. Возможно, ребятки даже из одной колонны грузовиков, растянувшейся сейчас по шоссе.
Можно было расслабиться (не так, конечно, как дальнобойщик) и выдохнуть. Вон она, Озеровская, уныло шлепает следом за смердящей фурой, не имея возможности хотя бы перестроиться в соседний ряд, поскольку перед кольцевой поток машин уплотнился.
Зачем надо было ехать за Озеровской, Лана объяснить своему рациональному разуму не могла. И, если честно, совсем забыла о каких-либо объяснениях, ощущая лишь бурлящий в крови охотничий азарт. Вот она, добыча, рулит безмятежно по Москве, не замечая (потому что не ожидает) слежки.
В одной из непременных (воскресенье, лето, вторая половина дня) пробок Лане удалось остановиться наискосок через машину от Элеоноры, и она смогла видеть, что происходит у той в салоне.
Теледива с кем-то общалась по мобильнику. Причем, судя по выражению лица и эмоциональным жестам, собеседником был вовсе не свежеприобретенный амант. Потому что вряд ли купленная игрушка могла так напрячь Элеонору.
Автомобильное стадо взмемекнуло и сдвинулось с места. А Озеровская, включив поворотник, начала пробираться в крайний правый ряд, собираясь то ли остановиться, то ли свернуть, хотя к ее дому, насколько помнила Лана, следовало ехать прямо.
«Лексусу» девушки, двигавшемуся по второму ряду, повторить маневр теледивы было гораздо проще, в результате чего он оказался буквально притертым к багажнику «Мерседеса».
А вот это плохо. Стоит Элеоноре чуть более внимательно посмотреть в зеркало заднего вида, и ситуация выйдет из-под контроля, а иметь дело с неуправляемой ситуацией – то же самое, что и с впервые напившейся старшеклассницей: никто не может точно сказать, что она выкинет в следующую минуту: сумочку или девственность.
Лана торопливо схватила валявшуюся на заднем сиденье бейсболку и натянула ее практически до ушей, завершив маскировочный экспромт темными очками.
В принципе, должно быть достаточно. А машину дочери своей приятельницы Озеровская вряд ли знает «в лицо».
Парковаться Элеонора не стала, она свернула на перекрестке и порулила куда-то в сторону Садового кольца, где, по большому счету, проще было передвигаться пешком.
Минут через пятнадцать Озеровская, медленно кравшаяся вдоль тротуара, нашла то, что, по-видимому, искала – место для парковки, куда и пристроила свой экипаж.
И вот что теперь? Куда сунуть «Лексус»? Рискнуть заехать во двор? Но тогда можно упустить добычу, которая тем временем вальяжно выгрузила себя из авто и зацокала каблучками пока в том же направлении, куда вынуждена была двигаться Лана, то есть вперед.
Любопытно, куда именно? Уж не в ту ли летнюю кафешку, прячущую столики за ажурной изгородью?
Хорошо, если бы туда, потому что именно с кафешной парковки в данную минуту выезжал «Опель», освобождая драгоценное место.
Куда попытался было сунуться наперерез, прямо со второго ряда, ушлый «Жигуль». Лана рявкнула на него клаксоном и плавно вкатилась на парковку.
Надо ли упоминать, что «Жигули» были «четверкой» цвета баклажан, а за рулем сидел гордый сын кавказских гор, который не поленился опустить стекло и проорать забывшей свое место женщине все, что он думает о нравах москвичек.
Но Лана ничего не видела и не слышала, поскольку, едва успев заглушить двигатель, оказалась где? В
