Какое тут, к черту, смеяться?!
– Данила доверял тебе, – продолжил начальник охраны. – Я тоже, признаюсь, доверял. Кому-то же надо! А ты гнидой оказался, Алеша.
– Я не хотел…
– Ты как раз много чего хотел, это я уже понял. Я догадываюсь, что Данила захочет с тобой сделать, когда узнает об этом. Но я не хочу, чтобы он это делал. Не ради тебя – ради него. Поэтому я принял решение сам. Денис, покажи ему снимки.
Надежда, внезапно пробившаяся сквозь отчаяние, оказалась похожа на удар током. Алексей был абсолютно уверен, что ждет его если не костер, то пуля, а Вадим явно имел в виду жизнь!
Охранник, стоявший над ним, бросил Алексею пачку фотографий, рассыпавшихся по земле. Судя по всему, это были распечатки спутниковых снимков – из тех программ, что через Интернет доступны каждому. На них была изображена деревня, находившаяся в очевидном отдалении от цивилизации. Небольшая такая деревня – десятка два домов от силы, рядом лес и нечто похожее на болота. Становилось понятно, что живут там далеко не олигархи.
– Это что? – изумленно спросил адвокат.
– Это твой новый дом, – с готовностью пояснил Вадим. – Очаровательное место. Добраться туда можно разве что на тракторе, да и то летом. Зимой связи с внешним миром нет вообще. Адвокаты там особо не нужны, зато простым работягам найдется место. Тебя там уже ждет собственный домик.
– Вадим, я…
– Не перебивай, если хочешь отправиться туда с целыми конечностями! О чем это я? Ах да, твоя новая жизнь. Я позволю тебе взять с собой все те вещи, что ты напаковал, и даже деньги. Они тебе понадобятся: грузовик-магазин туда заезжает раз в месяц. Да и вообще тебе надо будет купить у местных семена, продукты на первое время. Потом уже свои пойдут!
– Это что, шутка?
– Это выбор, – Вадим устало потянулся. – Слушай, решай быстрее, я, между прочим, всю ночь на ногах! Денис, намекни ему на второй вариант.
Алексей почувствовал прикосновение к затылку чего-то холодного, железного. Никогда раньше ему не приставляли к голове пистолет, но он почему-то сразу, не оборачиваясь, понял, что это такое.
Есть ли смысл раздумывать?
– Я согласен, – вздохнул Алексей. В горле пересохло, и голос звучал хрипло. Это временная мера, это не конец! А вот смерть надежды на побег не оставляет.
– Молодец, соображаешь еще. Кстати, если надеешься отсидеться там и свалить, сразу предупреждаю: не стоит. Я выучил урок с Никитой Козловым, второй раз я так не промахнусь. За тобой в этой деревне будут следить, кто – не твое дело. Я не позволю тебе выбраться оттуда в ближайшие годы, а там – посмотрим.
Адвокат вдруг почувствовал, что это правда – все, что ему сказал Вадим. Только принять эту правду оказалось очень сложно.
– Едешь прямо сейчас, чтобы не попробовал снова скрысятничать. – Вадим безжалостно раздавил последнюю надежду на свободу. – Тебя отвезут на этом автобусе, проследят, что ты там. И чтоб без глупостей! О, да я же тебе о главном не сказал! Господа, ведите даму!
Дверь микроавтобуса открылась, и два охранника вытащили оттуда Лену. Девушка не сопротивлялась, хотя взгляд у нее был как у гадюки, вцепившейся в банку для сцеживания яда. Леночка не была избита, Алексей заметил лишь ссадину на губе, но при этом казалась очень бледной и измученной.
Адвокат невольно вспомнил, что она собиралась убить Даниила уколом яда. Не иначе как Вадим хотя бы частично вогнал ей ее же отраву!
– Будете жить вместе, – торжественно объявил начальник охраны. – Раз уж вы так удачно спелись. Кстати, вы зависите друг от друга: убежит или умрет один – погибнет другой. Без вариантов. Так что следите, чтобы супругу дурные мысли в голову не лезли! Наблюдать я буду за обоими, а за тобой, сучка, особенно.
Алексей понимал, что в иных обстоятельствах ему, может, и удалось бы уладить конфликт, но с ней – никогда. Он эту девку уже почти ненавидел, а ведь им еще жить вместе!
Вадим встал с камня, подошел к Лене и, поймав ее за подбородок, заглянул девушке в глаза:
– Не думай, что я играю с тобой. Попробуешь сбежать оттуда – убью. Случится что-то с Лехой – убью. Начнешь открывать рот не по делу – убью. Поняла?
– Да, – едва слышно произнесла она.
– Вот и славно. Имейте в виду, я поступаю с вами слишком благородно. Это ж не тюрьма даже, а часть нашей великой родины, которую надо поднимать. Только оттуда молодежь разъезжается, а вы, дорогие мои, останетесь надолго. Что я еще могу сказать? Совет вам да любовь!
Глава 21
В больнице она знала уже практически всех – не по именам, конечно, а чисто на уровне узнавания. Агния кивала и улыбалась, с ней здоровались в ответ. Это было вполне логично: сначала она сама отлежала в этой больнице неделю, а теперь уже пятнадцатый день приходила сюда как на работу.
Серьезных повреждений у нее изначально не было, но после переливания крови она оказалась настолько измотана, что не могла даже стоять. Саркисян, который и сам едва на ногах держался, заметил это и велел определить девушку в отделение, известное среди персонала как «санаторий». Там лечили от всего и сразу.
Агния не сопротивлялась в первую очередь потому, что неделя в клинике давала ей великолепную возможность оставаться рядом с ним, с Даниилом. Хотя это было пока что бесперспективно: операцию он пережил, но по указанию врачей был погружен в искусственную кому. Слишком уж сильный стресс прошел организм, если бы Даниилу позволили проснуться сейчас, он бы просто умер от боли, и никакие препараты не смогли бы помочь.
Но Агния все равно ходила к нему каждый день, сидела рядом, говорила. Он никак не реагировал, однако девушке от этого становилось легче.
Сейчас никто не мог сказать, насколько успешной была операция. Саркисян сделал все возможное и даже невозможное в данном случае и честно признал, что это для него предел. Конечную оценку мог дать лишь сам Даниил, а ему две недели предстояло спать искусственным сном.
Но уже то, что он выжил, стало шоком для половины персонала. Этот факт не удивил лишь Агнию, Вадима и Георгия Саркисяна.
После недели пребывания в клинике Агния чувствовала себя чуть ли не новым человеком. Да, остались мелкие шрамики и пожелтевшие уже синяки, но ведь это такие мелочи! Главное, что она больше не чувствовала ни боли, ни усталости. Саркисян уговаривал ее остаться еще на неделю, но Агния просто не могла позволить себе более длительный отдых – с работы трезвонили все чаще.
Поэтому из больницы она ушла, снова стала брать в агентстве задания, но каждый день в районе двух возвращалась в знакомую уже палату. Это больше никого не удивляло, ее узнавали и не требовали пропуск, не пытались стать на ее пути.
Из истории с Наденькой Вербицкой Агния просто самоустранилась, предоставив решать все Вадиму. Еще не хватало с этой гадиной лично разбираться! С того дня она больше не видела ни Надю, ни Алексея. Однажды она спросила Вадима об их судьбе – просто из любопытства, без малейшего сочувствия. Начальник охраны сухо ответил, что оба живы и в ближайшие годы будут жить, убивать их он не собирается, как и оставлять без внимания. На этом разговор был окончен.
Периодически в клинику заявлялся Пушиков – проверить состояние Даниила. Агнию этот мужчина раздражал, он смотрел на нее так, будто она выиграла в лотерею. А может, ей просто казалось? Одна мысль об этом наследстве доводила ее до нервной дрожи. Это ведь в первую очередь смерть, горе и невозвратимая утрата, а уже потом большие деньги. К счастью, у Пушикова хватало ума не говорить с ней на данную тему.
Где-то в начале второй недели «хождений по мукам» Агния чуть не сбила с ног высокого мужчину, плохо просматривающего дорогу из-за огромного букета белых роз. Девушка отряхнулась от осыпавшихся на нее лепестков, извинилась и собиралась пройти мимо, но мужчина окликнул ее:
