XIV принцип

Рафаэль, не понимая, что происходит, вытаращил на молодого чело­века удивленные глаза. Глаза еще не успели закрыться, а его отрубленная голова уже скакала по полю. Вторым ударом Магнификус отрубил ему руку, при этом меч так и остался торчать в боку молодого человека, а те­ло Пираззо повалилось в сторону. Из последних сил Магнификус извлек меч и только после этого позволил смерти забрать себя.

И он опять быстро шел по длинному коридору в сторону ослепи­тельного света в конце. И снова были двери. Теперь ему удалось раз­глядеть их лучше. Обычные деревянные двери с полукруглой аркой на­верху и тяжелыми бронзовыми кольцами вместо ручек. Одинаковые двери — что правая, что левая. Хотя, кажется, правая была чуть приот­крыта. Но несмотря на то что его движение было не столь стремитель­но, как в первый раз, остановиться все-таки не удалось. Свет притяги­вал к себе тело, пока оно окончательно не растворялось в нем.

Его появление в алтарном круге было встречено сдержанными ап­лодисментами.

— Ловкий трюк! — похвалил его Абхораш, сидя у костра. — Хо­тел бы я посмотреть на лицо Рафаэля, когда он поймет, что ты лишил его заветного меча. У него приключится истерика.

— Вы неподражаемы, великий Кхеине! — подала голос из-за пле­ча рыцаря Кет,

— Пустяки, — смутился Второй и начал разглядывать трофей. — Так значит, он его на свой легион выменял?

— Говорят, — подтвердил Лорд Вампир и добавил: — Теперь мой божественный ученик, тебе будет значительно легче тренироваться. С таким мечом невозможно проиграть.

Лорд Вампир как всегда был прав: с обретением меча Пираззо де­ло у Магнификуса пошло веселее. Он самозабвенно фехтовал, раз от раза чувствуя себя все уверенней. На хорошего противника тратил не более десяти ударов. Зрители при его появлении на поле восторженно скандировали:

— Слава Смерти! Слава Странному!

Многие бойцы просто снимали свои кандидатуры, когда узнавали, что он их противник.

За пять дней Второй проколол два гномьих, два человеческих и шесть орчьих сердец. А заодно выпустил на волю шестнадцать рабов и стал обладателем двух скакунов — белого и черного, — двадцати одной золотой монеты и еще десятка дорогих побрякушек. Все это время Аб­хораш наблюдал за его поединками с трибун. Красавица дручия нао­трез отказалась принять предложенную ей молодым человеком свобо­ду и готовила обеды, а заодно охраняла алтарь возрождения в их отсут­ствие. Вечерами все трое собирались у костра и тешили друг друга рас­сказами. Ночью дежурили по очереди.

К концу пятого дня, когда Магнификус попыхивал своей трубоч­кой у костра, а Кет штопала его порезанную в схватке куртку, Лорд Вампир вернулся в пещеру озабоченный.

— У Арены крутится Пираззо, — сообщил он молодому челове­ку. — Он хочет свой меч обратно и поэтому настраивает распорядите­лей турнира против тебя. Говорит, что ты пользуешься сафери и поэто­му выигрываешь. Распорядители могут ему поверить. Ты слишком бы­стро побеждаешь, а он им предложил сорок золотых монет за свой меч.

— Это ведь хорошо, — не понял его логики Магнификус.

— Для тебя хорошо, — объяснил рыцарь, — а для тотализатора плохо. Кажется, нам пора возвращаться.

— Ты хочешь сказать, что мое обучение подошло к концу? — уди­вился Второй.

— Я уже сказал это, — ответил Абхораш. — Боги быстро учатся.

— Ладно, — смирился с его решением Магнификус, сделал глубо­кую затяжку и повернулся к девушке: — Кет, а у тебя есть меч?

Она отрицательно мотнула головой.

— Тогда бери этот, — бросил ей под ноги меч Пираззо Второй, — Ве­ликому Лорду все равно, чем противника кромсать, а у меня есть мой, бо­жественный, — он оглянулся на рыцаря: — Я правильно говорю?

— Абсолютно, — поддержал его тот и начал стирать алтарный круг на полу.

— Зачем ты его стираешь? — удивился Магнификус. — Вдруг нас убьют?!

— Будем надеяться, что так и произойдет, — ответил Лорд Вам­пир. — Иначе нам опять по глиняным карьерам идти.

— Глиняные карьеры — это омерзительно! — поежился Второй и зевнул.

— Кет, ты дежуришь? — спросил Абхораш.

— Я, — коротко ответила девушка, откладывая в сторону куртку.

— Смотри, пусть будет как надо, — сказал ей рыцарь и лег па лис­тву у стены.

Скоро Магнификус тоже решил вздремнуть. Он сгреб сухие ли­стья поближе к огню, накрыл их плащом, выигранным накануне у ру­соголового дикаря с Северных Пустошей, и лег. Сон, ласковый, как дыхание ребенка, пленил его разум и повлек за собой в давние време­на, когда Второй еще не сомневался в тотальном могуществе добра.

Что-то кольнуло его в грудь на уровне сердца, он попытался, не ра­скрывая глаз, отвести ладонью мешающий предмет и ощутил пальцами холодное лезвие клинка.

— Спи, мой господин, — шепнула ему на ухо Кет и надавила на ру­коять меча.

Третий раз он шел знакомым коридором. Свет впереди по-прежне­му слепил, но уже не тянул к себе так сильно.

— Третья смерть, и направо, — вспомнил Магнификус слова Валайи и взялся за медное кольцо на двери справа. Дверь распахнулась перед ним. Из-за двери пахнуло прохладой. Второй шагнул в дверной проем и оказался в каком-то полутемном зале. Дверь за спиной захлопнулась. Когда его глаза привыкли к царящему вокруг полумраку, он понял, что в зале не один. Мимо стен зала бесшумно двигалась колонна людей. Маг­нификус подошел к людям ближе. Здесь были и мужчины и женщины, зрелые, совсем старики и дети. Они шли молча, опустив вниз головы.

— Эй! — позвал он.

Но на его голос никто не обратил внимания.

— Они не слышат тебя, — раздался чей-то голос.

Второй обернулся и увидел Смерть. Перепутать было невозмож­но — скелет в рваном саване, коса в руке. Смерть в ее канонической ин­терпретации.

— Моор? — догадался Магнификус.

— Он самый, — кивнула Смерть.

— Почему в таком виде? — спросил Второй.

— Ума не хватило другой образ при загрузке в игру выбрать, — честно признался Моор. — Хотелось художественной правды. Жертва личного максимализма.