— Знаешь что, Дима? — ответил незнакомец. — Я здесь ни к кому больше претензий не имею! Но вот тебе, Дима — тебе пиздец!
С этими словами он бросился на Кримсона, пинаясь и размахивая кулаками. Но Кримсон не сплоховал — встретил его порыв, как положено. Схватив незнакомца за горло, он опрокинул его на землю и несколько раз ударил головою об корни стоящего рядом дерева, а затем добавил еще — округлым камнем, который я сразу же ему подал.
Все эти случаи не укрепили нашей дружбы с обитателями поселка, из-за чего царь Трандуил брал с собой по ночам к ларьку упомянутый меч из рессорной стали длиной один метр, заточенный с обеих сторон. Как-то раз сотрудники милиции, проезжая мимо ларька на своем тарантасе, увидали на обочине подозрительного мужичка. В ватнике, из-под которого на несколько ладоней высовывается конец блестящего жала, и с авосечкой, полной палёной водки. Они погнались за Трандом, он стал уходить, но в конце концов его положили-таки на землю под автомат. К счастью, о произошедшем с Трандом вовремя узнали, так что успели до обыска на даче притопить в ручье два ящика стилетов, ящик кинжалов и Гоблиновский «большой широкий нож». Как видите, трудностей хватало с избытком, так что в убежище царила порой неспокойная атмосфера.
Посреди всеобщего праздника случались подчас безобразные вещи. Строри, ловко орудуя мусорным баком, выставил Богдану челюсть, а Гоблин взялся её вправлять. Видя, как Гоблин грядёт — с засученными рукавами, из-под которых торчат огромные волосатые руки, пьяный и страшный — Богдан с мычанием и стоном, ухватившись обеими руками, вправил себе челюсть сам. Тот же Строри, прогневавшись на Энта, совершил достойное упоминания в сагах деяние. Вырвав из земли молодую яблоню, он ударил ей Энта, но промахнулся и снес корневищем ворота при въезде на участок, полностью отломив обе хилые створки с петель.
В другой раз Гоблин, метая абразивный круг в одну заезжую девку по имени Строря (за то что она как бы в насмешку над нашим Строри назвалась таким именем), промазал и пришел в огромную ярость.
— Хорошей девушке, — пророчески произнес он тогда, — бутылка в зубах не помешает!
С этими словами он метнул пузырь из-под водки, который попал девке горлышком в рот, враз выщелкнув ей передние зубы. Все очень осуждали Гоблина за этот поступок, но на него это мало повлияло. Он сделал ещё и худшее, из-за чего потом, уже на партийных собраниях, братья частенько говорили:
— Ну что, вопросов больше нет? Может, обсудим тогда моральный облик брата Гоблина? Выпив полтора литра водки, Гоблин вступил с Лорой в плотскую связь, чем обрек свою бессмертную душу на страшные муки. Даже пройдя Путем Черного Колеса, суждено душе его в череде будущих воплощений слышать такой вот упрёк: «Вот, глядите — это тот, кто трахнул Лору несколько жизней назад!». Сам Гоблин объяснил свой поступок так:
— Трусливые ничтожества! — обратился он к нам. — Ни у кого из вас не хватило бы ни твердости, ни силы духа для того, чтобы подобное совершить.
В этом он был абсолютно прав — особенно насчёт твердости. Однажды мы увидели Лору, выходящую из озера обнаженной. После этого некоторые товарищи выражали сомнения в целесообразности отношений между полами и интересовались принципами целибата. Никто из нас, святая правда, не смог бы сделать и половины того, что замыслил и исполнил тогда брат Гоблин!
В другой раз причиной конфликта стал Крейзи. Как-то поутру мы мирно сидели себе на даче, но служители белого бога не дали нам покоя. Неподалеку от дома Трандуила располагается местная церковь, и вдруг в ней принялись служить заутреню и лупить в колокола. Гулкий звук поповского звонка властно проникал сквозь тонкие стены Трандуилова замка, угрожая вторым пришествием и ставя под сомнение само существование царства Сатаны. Крейзи не пожелал этого терпеть.
— Ну-ка, братья, — предложил он, — хватайте лопаты и ломы!
Мы побросали все игрушки — водку, кости и карты — и начали собираться на борьбу против засилья монотеистической церкви.
— Вам в школе разве не говорили, что бога нет? — успокаивал нас Трандуил. — Так хуй ли вы мечетесь?
Но мы не стали его слушать. Нацепив ватники и вооружившись ломами, мы ворвались в помещение местной церкви как раз к началу утренней службы. В маленький зал набились битком какие-то мерзостные старухи и прочая, весьма угодная белому богу публика. Чадили желтые свечи, жирный дым поднимался к куполу церкви, а над всем этим господствовала восковая фигура Распятого Бога. С его места, наверное, хорошо было видно, как втягиваются в храм один за другим сумрачные посетители, вооруженные лопатами и ломами.
Когда мы вошли, на время всё стихло. Люди начали оборачиваться, и даже поп замолчал, до того удивительно и необычно ему стало. В наступившей тишине, нарушаемой только тихим дыханием и треском свечей, Крейзи вышел на середину зала и с силой ударил в пол окончанием своего лома, словно друидическим посохом.
— Да пребудет здесь Сатана, — заявил он, обводя помещение широким жестом левой руки. После этого он повернулся, и мы также, в полной тишине, скрылись из церкви. Когда мы вернулись, Трандуил принялся расспрашивать о наших успехах.
— Заебись, — отозвался Крейзи. — Храм осквернен по всем правилам, равноебуче теперь — что он есть, что его нет. После меня и папа римский не переосвятит.
— А как же колокола? — ехидно поинтересовался Трандуил.
— Спи спокойно, — ответил ему я. — Из них теперь в Аду котлы сделают и младенцев станут варить. Раньше они звонили: бог свят, бог свят! А теперь, слышишь: сразу в ад, прямо в ад!
1995. День на исходе
Как Добрая Голова сошла с ума
Почтенный Абу-л-Азиз Абдуррашид ибн-Меджид, который впервые перевел «Мед сказок» Солнцеликого, приобрел свой экземпляр книги у досточтимого Джохара бин Шихабуддина аль-Шамси. На развороте рукой благословенного Абу-л-Сейида Бейдуллы ибн Камаледдина была выведена такая надпись: «Я встретил эту книгу в обычной лавке, среди великого множества других книг. Я был рассеян, ленив и чувствовал себя попавшим в штиль мореходом. Но вдруг словно молодой ветер наполнил паруса моих кораблей!»
Той же зимой много нехорошего случилось с другой Головой — Алексом по прозвищу Добрая Голова. Головами мы называем тех, кто подобно Никки-пионеру (Злой Голове) имеет привычку душить собеседника долгими и занудными разговорами. Добрая Голова — это наш со Строри и Слоном одноклассник, очкарик с
