незаконными вооруженными формированиями».
(Из ответа начальника Главного управления прокуратуры на Северном Кавказе Юрия Бирюкова на депутатский запрос Сергея Ковалева)
«Нельзя вести речь об обмене. Это называется добровольное перемещение. Если в тот момент полевые командиры согласились выпустить пять российских военнослужащих, ничего противозаконного тут нет.
(Из интервью Юрия Бирюкова «Радио России»)
«В судьбе Андрея Бабицкого обозначился новый поворот: у следствия появились данные, подтверждающие сотрудничество журналиста с боевиками. Если он не явится на допрос, попытается скрыться за границей — его объявят в международный розыск по линии Интерпола.
(Из сообщения в информационной программе телеканала РТР)
«Сегодня стало известно об освобождении из чеченского плена Александра Шерстнева, десантника разведывательной группы, павшей в неравном бою под Харачоем. Тогда в Веденском ущелье погибли 12 наших разведчиков, а двое — Николай Заварзин и Александр Шерстнев — попали в плен. Имя первого освобожденного, Николая Заварзина, впервые прозвучало 3 февраля в сообщении об обмене корреспондента радио «Свобода» Андрея Бабицкого на трех российских солдат. Но, как видно на той знаменитой пленке, запечатлевшей сам обмен, навстречу Бабицкому и сопровождающим его людям ведут явно не Заварзина. Позже и сам Николай Заварзин в интервью «Вестям» рассказал, что был обменен в районе Дуба-Юрта на чеченца».
(Программа РТР «Вести»)
«Сегодня директор ФСБ Николай Патрушев, отвечая на вопросы информационных агентств, сказал, что не обладает данными о том, что Андрей Бабицкий в настоящее время находится за пределами России. «Вчера мы получили информацию о том, что Бабицкий собрался лететь из Стамбула в Варшаву или в Минск, — сказал Патрушев, — однако эти сведения не подтвердились».
(Новости телеканала ОРТ)
«Я в контакте постоянно с Генеральной прокуратурой, которая занимается этим делом. Даны соответствующие указания спецслужбам. Эти указания направлены на то, чтобы сделать все, что зависит от наших спецслужб, для того, чтобы сохранить Бабицкому жизнь, здоровье, свободу».
(Из заявления исполняющего обязанности президента России Владимира Путина)
«Я против этого Бабицкого. О нем говорить даже не надо. О нем нужно забыть раз и навсегда, и тему Чечни нужно снять. Нужно ввести в стране военную цензуру, и обо всех вооруженных конфликтах должны информировать только Министерство обороны и Министерство внутренних дел».
(Из выступления кандидата в президенты России, вице-спикера Государственной Думы Владимира Жириновского в программе телеканала ОРТ)
«Руководитель чеченской милиции Бислан Гантамиров сообщил, что Андрей Бабицкий находится в селении Дуба-Юрт к северу от Аргунского ущелья. Гантамиров сказал, что его милиционеры почтут за честь лично отбить Бабицкого у боевиков».
(Агентство РИА)
«Есть оперативная информация о том, что сами чеченцы сегодня используют Бабицкого как прикрытие, потому что понятно, что в том месте, где Бабицкий будет содержаться, российские войска не будут проводить агрессивную борьбу с бандитами».
(Из интервью министра печати России Михаила Лесина радиостанции «Эхо Москвы»)
«Андрей Бабицкий находится у мирных жителей в горном районе Чечни. Об этом сегодня Владимир Путин сообщил главе британского МИД Робину Куку».
(Новости ОРТ)
«На встрече с комиссаром по правам человека Альваро Хиль-Роблесом министр иностранных дел России Игорь Иванов заявил, что корреспондент «Свободы» Андрей Бабицкий жив и находится в расположении бандформирований в Чечне».
(Новости ОРТ, 25 февраля 2000 г.)
Через некоторое время в сарайчике появился Саша — в маске, в сопровождении нового человека весьма странного вида: худой, в холщовой курточке с капюшоном, деклассированного облика. Саша оставил Гази Дениева и этого странного дагестанца в «предбаннике», а мы прошли во вторую комнату. Саша достал бутылку водки:
— Выпьешь?
Я согласился. Мне казалось, что если он напьется, я смогу что-нибудь узнать о своей дальнейшей судьбе.
Мы сели выпивать. Саша вытащил два фальшивых паспорта и 300 долларов. Фотографии они пересняли с моего старого паспорта. Карточки были очень плохого качества. На внутреннем паспорте было ясно видно, что фотография подделана, на заграничном подделка была не так заметна из-за маленького размера снимка. Внутренний паспорт был на имя Мусаева Али Иса-оглы, загранпаспорт — на имя Бурова Кирилла Зиновьевича.
— Напиши расписку, что ты получил деньги и документы. — Он дал мне вырезку из «Независимой газеты»: — Посмотри, что о тебе пишут. Тебе нужно обязательно уехать из России, тут тебя убьют.
Это была подборка писем — отклики на статью главного редактора Виталия Третьякова о моем деле: обращение американского профессора в мою защиту и три довольно злобных письма о том, что я — предатель.
Саша сказал, что завтра он переправит меня в Азербайджан.
— Отправьте меня лучше в Ингушетию.
— Мы не доверяем президенту Ингушетии Аушеву: он бомбил наших людей в Афганистане.
Саша вдруг стал ругать чеченцев, говорить, что война проиграна и что он лично сделает все, чтобы выловить и повесить Басаева, Хаттаба и Масхадова.
Я попросил только об одном: чтобы завтра, когда мы поедем к границе, он посадил меня в машину — в багажнике легко задохнуться. Он спросил, не попытаюсь ли я как-то привлечь к себе внимание.
— Если бы я хотел это сделать, я бы еще в Чечне стал стучаться в багажник на блокпостах.
Тут Саша продемонстрировал мне крошечный пистолет величиной с ладонь:
— Смотри. Он стреляет бесшумно. — Вынул из пластмассовой упаковки два патрона, зарядил пистолет и выстрелил в стенку. Действительно, пистолет стрелял бесшумно. — Вот что с тобой было бы, если бы ты начал стучаться. Я пристрелил бы тебя прямо в багажнике.
Саша стал давать мне инструкции, как вести себя в Азербайджане:
— Перейдешь границу, возьмешь такси, доедешь до Баку, найдешь своего корреспондента — и там уже думайте сами, что будете делать.
Вечером Саша с Гази Дениевым отправились в баню. В домике остались странный человек в капюшоне и шофер «Волги». По их разговорам я понял, что мы находимся в пригороде Махачкалы.
Саша оставил мне армейский спальный мешок. Я улегся, проснулся очень рано, и сразу же ожили мои страхи. Я очень надеялся, что Гази и Саша напьются и не придут за мной. Если бы они оставили меня в покое, я сам бы решил, что делать. Переходить азербайджанскую границу мне совершенно не хотелось.
Но Саша — опять в маске — и Гази появились. С ними был человек с рельефным, запоминающимся лицом, довольно приятным (хотя после почти дегенеративного облика младшего Дениева любое нормальное
