– Что опасаться нечего.
– Так в чем дело? Или ты не веришь ему? Ведь ты давно не связывалась с нами…
– Зачем нужны эти пустые разговоры, – сердито перебила Антонина.
– За что ты убила Ядвигу?
– Я уже говорила. Боясь провала, она хотела бежать. Или ты не веришь мне?
– Я устал ждать. Дело уже сделано. Семен собрал все.
– Я не знаю, что он решил.
– Вот что, держись его до последнего. Он знает чего хочет. Правда, он допустил глупость, зря связался с дедом этого студента. Но назад уже не отпрыгнешь. Благодаря этому араб поможет ему с переездом и примет там как родного.
– А ты сам веришь в это?
– Конечно, я надеюсь, что все получится. Только ты не дури больше.
– Ты все понял? – спросил по телефону Мюллер.
– Да, – ответил узкоглазый мускулистый мужчина. – Когда?
– Дело твое. Но так, чтобы после того, как он сделает…
– А если его убьют сибиряки? – перебил узкоглазый.
– Он должен остаться живым. У него есть запись нашего разговора и наверняка еще что-то. Удачи тебе, Воин.
– Удача любит смелых.
– И остальных можешь… не в порядке очереди.
– Все будет сделано.
– Я прибыл в Москву, – сообщил по спутниковому телефону смуглый бородач. – Завтра вызову на встречу…
– У тебя в голове вместо мозгов песок! – перебил его Азиз. – О какой встрече ты говоришь, Магомед? Ты забыл…
– Я позвоню, – осмелился прервать его Магомед, – и назначу…
– Болван! Ты скажешь ему все, что я велел тебе донести до ушей Мюллера. И ничего более. Я просто отдам тебя аллигаторам, сын ослицы! – зло проговорил Азиз. – Где Уса?
– Принимает ванну, господин, – ответил Магомед.
– Дай ему трубку.
– Идиот! – заорал, подбегая, завернутый в простыню невысокий мужчина и выхватил телефон. – Я слушаю, господин, – почтительно проговорил он. – Я…
– Я сниму с тебя кожу и наделаю из нее намордников для беззубых собак! – крикнул Азиз. – Ты… – Он шумно выдохнул и замолчал.
Мужчина в простыне судорожно сжимал мокрыми пальцами телефон и не смел пошевелиться. Пена сползала ему на глаза, но он стоял неподвижно.
– Ты помнишь, что должен сделать? – после трехминутной паузы спросил Азиз.
– Группа из девяти человек, – сообщил невысокий худой пуштун с редкой бороденкой. – Командир – полковник. Так к нему обращаются остальные. С ними двенадцать солдат. Командует наш кровный враг Клоуз. И сейчас с ним сержант Дилан. Они возвращаются на базу. Попасть туда невозможно, ты знаешь это.
– Так, – кивнул Черная Кобра. – Маршрут группы?
– Да никогда не ходят одним путем. Следить за ними очень трудно. Мы потеряли троих воинов.
– Значит, они научились воевать не только самолетами и ракетами. Так, группу уничтожить, полковника взять живым. Завтра я хочу поджаривать его на углях.
– Сын ослицы! – злобно воскликнул Азиз. – Я сниму с них обоих кожу и брошу в пустыне, пусть солнце выжжет этим безмозглым псам внутренности.
– Что случилось, Азиз? – спросил вошедший Говард.
– Ты уже второй раз входишь ко мне без доклада. Такое может позволить себе только король или член его семьи.
– Хватит, Азиз, я не хочу терять время. Есть тревожные новости. – Говард сел и положил ноги на столик. Хлыст ожег его спину. Вскрикнув, он вскочил, но споткнулся о ножку столика и упал. Азиз снова ударил его. – С ума сошел?! – Говард поднялся. – Ты забыл…
– Это ты, гяур, забыл, где и у кого находишься! – Азиз хлестнул его по лицу.
Зажимая кровавый рубец, Говард отскочил в угол и затравленно посмотрел по сторонам. Увидел у камина позолоченную кочергу и схватил ее. Прыгнув, бросил кочергу в Азиза. Пуля из пистолета телохранителя Азиза пролетела мимо. Брошенная Говардом кочерга попала стрелявшему в лицо. Второй тоже выстрелил. Говард бросился на пол и закатился под большой диван. В комнату вбежали еще четверо.
– Живым возьмите! – выходя, приказал Азиз. – Я сделаю ему китайский тоннель.
Приподнявшись из-за дивана, Говард бросил в одного телохранителя маленькое кресло. Его ударил прикладом подскочивший телохранитель.
– Можно я телевизор посмотрю? – попросил Женя вышедшего из комнаты охраны вооруженного автоматической винтовкой араба.
– Ладно, – кивнул тот, – смотри.
Женя вошел и, дождавшись, когда охранник уйдет, переключил канал на новости.
– Пошли вон! – Азиз кивнул на дверь.
Он взял пульт и включил телевизор на новости. Сел в услужливо подвинутое ему кресло.
– Новости из России. Путин и Буш не смогут договориться об использовании станции ПРО в Азербайджане, – сообщил диктор. – Такое мнение высказывают все ведущие политики России.
– Скоро выборы, – усмехнулся Азиз. – И во всех странах ждут, кого же назовет своим преемником Путин. Яркая личность. Он дал жизнь России и покончил с ваххабизмом в Ичкерии. А это что? – Он прибавил громкость.
– …мы следим за информацией из России о судьбе родственников и друзей Евгения Антонова, – говорил диктор. – И вот новое преступление. В Красноярском крае убиты знакомые Антонова – мать и дочь Титовы.
Азиз вскочил и бросился к двери.
Женя вышел из комнаты и остановился.
– Я знаю, что делать, – прошептал он.
Послышался голос Азиза.
– Найти его!
Женя вернулся в комнату и щелкнул пультом.
– Он здесь, господин! – В комнату вбежал охранник.
Женя, глядя на полуголую певицу, в такт музыке похлопывал рукой. Вошедший Азиз внимательно посмотрел на него и вышел. Женя облегченно вздохнул.
– Я научился управлять собой, – прошептал он, – этого добивался Ден, он говорил: не выказывай боли, и когда тебя охватит ненависть, сможешь, улыбаясь, говорить с самым ненавистным врагом. Я смог не показать, что знаю о том, что врач убит. И сейчас смог. Я знаю, что я сделаю, Азиз.
Говард бился в руках тащивших его по лестнице арабов. Они заволокли его в небольшую комнату, освещенную двумя факелами на стенах. Еще двое подхватили его ноги. Продолжая кричать, он извивался, и четверо с трудом удерживали его.
В помещение вошел араб с железным кувшином в руках. Он что-то требовательно проговорил. Один из держащих Говарда за руки резко ударил его по шее ребром ладони. Говард потерял сознание. Его усадили на стул с вмурованными в пол ножками и привязали к спинке. Араб подошел, сунул руку под сиденье и бритвой вырезал круг в джинсах Говарда. Вплотную приставил к кругу кувшин и кивнул. Араб посмотрел на часы.
– Через десять минут крыса начнет прогрызать в его заднице выход, – усмехнулся он. – Она голодная и
