мафию подстраиваются. Лучше платить, но жить спокойно. Сейчас время такое. Больше заплатишь – дольше жить будешь. Вон Рудик, братан Ниндзи, тоже под них устроился.
– Так ему Ниндзя и объяснил ситуацию. Мол, завязывай со своими бакланами. Они же где кого поломать или на уши поставить какой ларек – только так гуляли. А когда директора в кучу собрались, быстренько все под свое крыло хапанули. Правда, Валерка не хотел Рудика в свою копну брать. Но тот через Семенова устроился. Сейчас по хрусталю работает.
– Как отвез? – переспросил Возин. – Подожди, но ведь…
– Я сказал, – раздраженно отозвался Семенов, – что Орехов отвез партию в Электросталь. Поэтому там снова упали цены. С ним нужно разобраться. Кто с Ореховым работал?
– Рудик. – Возин облизнул пересохшие губы.
– Разберитесь с Ореховым, – буркнул Семенов. – Или я сам с тобой разберусь.
Услышав гудки отбоя, толстяк вытер вспотевшую лысину.
– Тося! – заорал он. – Рудика ко мне! Срочно!
– Чего орешь? – нагло спросил вошедший в кабинет Родион. – Ты…
– С Ореховым ты разговаривал? – спросил Возин.
– Я с Елкиным беседовал, – напомнил Родион. – А что с этим Орехом? Блатной, что ли, очень?
– Похоже, что так. С ним разговаривали. Не помню кто. Сейчас звонил Семенов. Я сказал, что ты. – Он Поморщился. – А выходит…
– Так в чем дело? – усмехнулся Родион. – Сейчас перебазарим. К Ореху Кирпич ездил. Вроде все путем. Орех за двустволку схватился. Но расстались с ним спокойно. А он, значит, не понял. Ну, лады. Сейчас Кирпича хапну и завалимся к Ореху. Васек Кирпич – мужик обидчивый. Он еще в тот раз к Ореху рвался. Уж больно хотел за ружьецо с него получить. Сейчас ему это удовольствие…
– Семенов сказал, чтоб без крови, – предупредил Возин.
– Есть, господин Возин, – шутливо козырнул Рудик. – Без крови – значит, без крови. Мы умеем и без крови людей убеждать. А с Елкиным порядок?
– Да. У него партию взяли. Кстати, очень хороший товар.
– Я сказал, не приезжай! – зло проговорил Орехов и с треском впечатал трубку на рычажки.
– Кто звонил? – спросила с кухни Рита.
– Брат по маме объявился, – проворчал Орехов. – Что-то у него случилось, вот и вспомнил. Я его и знать толком не знаю. Он старше меня лет на семь. Когда отец с матерью сошлись, она с сыном от первого брака жила. Отец как-то невзлюбил ее сына, и она его матери своей отвезла. Потом я родился. Помню, мне лет восемь было, брат появился. Я гордился. Он год по малолетке уже отсидел. Ну и боялись его все. В то время, кто в тюрьме сидел, уже полноценным человеком не считался. Но он меня не обижал, заступался. Правда, прожил с нами немного и снова в тюрьму попал. Машину угнал и милиционеру вроде нож всадил. Ему пять лет дали. Освободился – заезжал. Подарков привез и мне, и матери. Она уже одна жила. Отец мой запил и бил ее сильно. Я заступался, но он мне как Двинет, мне всего-то шестнадцать было. А тут брат явился. И отец по пьяному делу как раз разбираться пришел, почему мать на развод подала. Ну и кинулся на нее. Тут брат и заступился. Мы его с матерью еле оттащили. Убил бы он отца, – вздохнул Виктор. – А потом пропал. Вроде снова сидел. Мать умерла, он денег на похороны прислал. Откуда узнал – не знаю. Адрес обратный, видать, лагерный был. Литер и какие-то буквы. Сто пятьдесят рублей прислал. И все. Больше я о нем не слышал. А сейчас вот тебе, пожалуйста. Явился.
– Ну зачем ты так, Витя, – упрекнула его Рита. – Сам говоришь, плохого он не делал. Ну а что в тюрьме сидел…
– Так он, наверное, такой же, как и эти, которые у нас хрусталь перебили. И что мне с ним делать? Помощи, что ли, просить?
– Думаешь, они снова придут? – встревожилась Рита. – Вряд ли, – желая успокоить ее, махнул рукой Орехов.
– Я за Степку боюсь, – вздохнула она. – Ведь они, помнишь…
– Ничего не будет, – поцеловал ее Орехов. – Тем более ты его к матери отвезла. Все хорошо будет. Деньги я привез. Все отдал, – улыбнулся он. – И еще заказали. Надо будет по знакомым пройтись и скупить у кого что есть.
– Витя, – вздохнула она, – я боюсь. Ведь они снова…
– На этот раз я стрелять буду. А потом будь что будет. Сейчас, если угрожают жизни твоей или близкого тебе человека – даже если убьешь, оправдают.
– Но тебя потом убьют. – Вздохнув, она прижалась к нему.
– Все будет нормально.
– Зоя, – услышала Яковлева. Остановившись, увидела стройную женщину.
– Вы мне? – удивленно спросила она.
– Не узнаешь? – вздохнула та.
– Ксюшка! – всмотревшись, воскликнула Зоя.
– Я. – Ксения всхлипнула.
– Господи, – подскочила к ней Зоя. – Ты чего? Что случилось?
– Зоя, можно, я поживу у тебя немного? У меня в Москве случилось…
– Конечно. Зачем ты спрашиваешь? Ведь я у тебя помнишь сколько жила? – улыбнулась она. – Полгода
