реальна.
Зазвонил телефон. Иван Евгеньевич снял трубку.
– Полковник, – послышался голос Семенова, – этим делом заинтересовалась ФСБ. Убитый в машине – бывший агент ЦРУ. Его в ФСБ хорошо знают. Все остальные – уволенные из органов оборотни.
– Понятно. Вот, значит, как?..
– И я бы хотел, чтобы вы без особой нужды не выходили из дома. Кроме того, вынужден навязать вам охрану. Я уже говорил со своими, они согласны.
– Подожди, зачем отрывать людей от дел? Я позвоню Мирову и поговорю с ним. Пусть выделит мне надежного человека.
– Иван Евгеньевич, вы знаете, сколько это стоит? Давайте об этом не будем, товарищ полковник. Дело уже решенное.
– Хорошо. Приезжай. Мне необходимо с тобой посоветоваться, и скорее всего понадобится твоя помощь.
– Уже еду, – отозвался Семенов.
«Значит, на Мирославских вышли, – думал, выходя из ванной, Исао. – Неужели это из-за того случая? И Белый лис здесь. Неужели все-таки из-за частиц глобуса? Как хорошо, что мне помог случай. Ашу говорил, случайность всегда помогает тем, кто вовремя с ней познакомится. Пока все удается. Но Катя находится в том районе, где погиб Мирославский. Могут подумать, что она там ради частиц. Значит, ей грозит опасность. Встречаться с сыном Мирославского не буду, он бывший милиционер, у него наверняка есть верные люди. Очень не хотелось бы вмешательства милиции. Надеюсь, о моем звонке и подслушивающем устройстве они не сообщат милиции. Надо выяснить, где именно находится Катя, и ехать туда. Но как я смогу попасть в Магаданскую область? В одном из тамошних лагерей погиб граф Мирославский. Интересно, знают ли правду о нем его сын, внуки и правнуки? Скорее всего нет. Хотя я тоже знаю не все. Кроме одного… – Исао вздохнул. – Правильно говорил Учитель, Великий Ашу: вину близкого, если благодаря ему ты появился на свет, ты должен искупить и сгладить зло, нанесенное роду того человека, которого предал твой близкий. И я сделаю это, Учитель. Я буду достойным звания вашего ученика, Золотой Ашу. Надо обратиться к Суну, мне нужен паспорт».
Он достал сотовый.
– Вам не кажется, Билли, что игра затянулась? – спросил сидящий в кресле полный лысый мужчина.
– Ну что вы, сэр, – усмехнулся бритоголовый атлет, – все еще впереди. Это доказывает, что мы на правильном пути. Главное – мы успеваем обрезать нить, ведущую к нам. У меня сложилось впечатление, что Мирославские действительно ничего не знают. Это дает нам прекрасный шанс. Правда, возникли затруднения с остальными участниками этой игры. Например, я не мог даже допустить, что Майкл Гардинг вступит в игру и будет иметь своих людей в России. И большое спасибо вашей Лисице. Если бы не она, мы бы ничего не узнали: агентура в России у связанного с мафией миллионера Гардинга опасна для его противников, в числе которых и мы, сэр. К сожалению, нам не удается выяснить, кто убил Шалона и профессора Эйвермана. В Москве делается все возможное, и, насколько я информирован, к этому подключилась ФСБ. Но ничего существенного, увы, им узнать не удается. Кроме того, бесследно исчез доживший до этих дней француз Жак Дюпелье. Кто-то сумел его захватить и вывезти с Аляски.
– Билли, – вздохнул полный, – ты можешь хотя бы приблизительно сказать, у кого есть частицы глобуса?
– Я уверен, что по крайней мере одна имеется у Вилли Краузе. Могу также предположить, что одна частица, если не две, есть и у Густава Бергера. По крайней мере одна у Карла Штольца. Кстати, он действует довольно активно. Его люди сейчас в Индии, и там находится кто-то еще. К сожалению, мы не знаем, кто именно и зачем послал эту группу. Неизвестна и численность группы, но она есть. У нее было столкновение с индийскими бандитами, и группа победила. В Лондоне тоже имеются желающие получить глобус. Настоящий! – хмыкнул он.
– Ты о тех придурках, которые украли копию?
– Я бы не стал так говорить, сэр. Прежде всего я связываю кражу копии с исчезновением француза Жака Дюпелье. Из тех, кто был там в сорок пятом и что-то знает, остался в живых только он. Кстати, почему он убил своих товарищей, которые тоже наверняка знали о глобусе и его тайне? Ответа на этот вопрос не получил никто.
– Знаю. Наш партнер в Индии почему-то молчит. Ты, Билл, можешь это объяснить?
– Разумеется, сэр. Он использовал нас, я уверен. Он получал от нас нужную информацию, вот и ответ. Я с самого начала говорил, что не доверяю ему.
– Сейчас мы выжидаем, и он решил последовать нашему примеру. Хотя, насколько я знаю, в Индии до сих пор тоже не могут найти потомка. Он понял, что его ищут, и исчез. Может, поэтому мы ничего не знаем.
– Извините, генерал, вы серьезно думаете, что индиец будет с вами делиться?
– Я уверен в этом. Видишь ли, капитан, возможно, он и не стал бы этого делать, но не забудь, что он от нас зависит. Оружие – не цветы и на клумбах не растет. Кроме того, есть подозрение, что сокровища Черного Джона находятся где-то в Америке. Я имею в виду весь материк. В этом случае нашему индийскому другу без нас не обойтись. К тому же мы вполне сможем узнать о том, что он туда отправил экспедицию, и ничего не отдадим, если поймем, что нас обманывают. Но дело в том, капитан, что я не собираюсь ни с кем делиться. Кроме того, пора прекращать наши поставки оружия. Ситуация обостряется, возможен провал. А это в лучшем случае пожизненное заключение. В худшем – электрический стул. Надеюсь, Билл, ты не хочешь ни того ни другого. Да и зачем нам заниматься подобными операциями и рисковать свободой и жизнью, если мы получим богатства пирата? А мы их возьмем – потому хотя бы, что нас никто не знает. Нас нет в числе соискателей главного приза. Мы просто наблюдаем и знаем почти все. Наступит день, когда мы нанесем одновременные удары и получим все семь частиц.
– Извините, сэр, я давно хотел спросить: у индийского партнера есть частица глобуса?
– Я сам не раз задавался этим вопросом, но ответа не знаю. Это произошло случайно. После очередной сделки мы хорошо повеселились, тогда и состоялся разговор. К тому времени я прочел статью своего знакомого Чарлза Доули. Он серьезный человек и не стал бы писать ерунду. Поэтому я внимательно выслушал нашего индийского партнера, но ответа сразу не дал. Навел справки, убедился, что у него есть подходящие люди, и принял его предложение. Но тогда же и решил, что мы оставим наше прежнее занятие, а сосредоточимся на поисках пиратских сокровищ. И об этом сообщил тебе как будущему зятю. Надеюсь, ты не передумал жениться на Кэрол?
– Ну что вы, сэр! – засмеялся Билл. – Разумеется, нет, я уже три года жду этого. Но Кэрол…
– Она просто не хочет быть вдовой капитана Лэнгли. Но сейчас дело идет к тому, что капитан оставит армию и будет заниматься чем-нибудь другим. Ты уже определился с выбором?
– Я полностью доверяю вам, генерал. Я солдат и ничего не понимаю в бизнесе. К тому же, если денег будет много…
– Милый мой Билли, денег никогда не бывает много, и они должны работать. Я уже примерно знаю, как мы будем зарабатывать. Согласись, здорово, когда ты просто ставишь свою подпись, а на твой счет ложится очередная сотня тысяч. Но главное – не прозевать и нанести удары одновременно. Поэтому надо уже сейчас постоянно знать о занесенных в этот список абсолютно все. Этим займется Гарольд. Ну а боевая часть завершающей операции будет на тебе, Билл.
– Есть, сэр!
– Знаешь, я, пожалуй, попрошу Кэрол еще раз хорошенько подумать. А то будешь рявкать «есть, сэр», «нет, мэм»! – рассмеялся генерал.
– Привычка, сэр.
– Я тоже прошел через это. А потом, когда стал штабной крысой, долго почти со слезами вспоминал те времена. Хотя сколько раз там, в Ливане, или в Африке, или в Корее, тосковал о ванне, чашке кофе и женщине рядом…
– Знаешь, – сказал Блойд, – мне кажется, нас ведут. Это чувство появилось в Нью-Йорке.
– Я тоже заметил – что-то не так. – Вилли подошел к окну. – Думаю, это связано с Мексикой. Хотя не все ли равно, но мне не нравится интерес к нашим персонам. Кто бы это мог быть? – Он осторожно выглянул в окно.
– Если нас пасут, то наверняка не идиоты. А если и ты почувствовал что-то, то сделано это намеренно. Хотя, может быть, и просто прокололись.
– За мной по Далласу два часа ездил один и тот же пикап. Я несколько раз специально менял маршрут, и он следовал за мной. Потом у заправки наблюдатели сменились, и за мной поехал «форд».
– Примерно то же я засек в Северной Каролине. Черт, где мы засветились? Только если в Канаде. Тогда это люди Макоссы. Но насколько я знаю, он не суется в Штаты. Выходит, кто-то другой? Или у него есть партнер?
– Партнер известен, это Карл Штольц. Карл считает себя крутым, он не стал бы следить. Да и зачем ему это надо? Если бы Карл был уверен, что на ферме находились мы, он попытался бы убить нас. На слежку он не способен. А вот Макосса… Если он в деле с Карлом, а так оно и есть, то он мог кого-то нанять и в Штатах. Но зачем следить за нами? Устанавливать связи? Какие, к черту, могут быть связи здесь?! В общем, происходит что-то непонятное… Люди Густава Бергера? Но он даже не знает, что мы в деле. Хотя, может, прочитал дневник барона, и дядя ему что-то сказал. Надо выяснять, кто это.
– А если это твоя Магда? Она у тебя штучка та еще и чертовски ревнива.
– Перестань молоть ерунду. Магда доверяет мне абсолютно. Кстати, она полностью в курсе и боится, что со мной что-нибудь случится.
– Доверять женщине в таких делах я бы не стал. Тем более она тебе не жена и не сестра. Я и матери своей никогда ничего не доверял. А ты… – Блойд махнул рукой. – Ну ладно, это твое дело. Но Магда – слабое место. Ты ей, наверное, все рассказываешь?
– Положим, не все, но кое-что она знает. Например, то, что мы можем стать богатыми. Но ты зря думаешь, что она может нам навредить.
– Я никогда не имел дела с женщинами и иметь не буду. И вот что я тебе скажу – если дело завалится, то только из-за нее. Ты же отдашь частицу глобуса, если ее похитят и потребуют…
– Нет, – перебил Вилли. – Я слишком долго шел к этому. Мой дед перевернется в гробу, если я проиграю из-за женщины.
– Зря ты рассказал ей. Она может похвастать подруге. Тогда я тебя знать больше не хочу, и даже не попадайся мне на глаза…
– Хватит, Блойд, неужели ты думаешь, я из-за кого-то отдам хотя бы то, что имеется сейчас? Нет. Я был молод, когда мне стало известно, что дед знает о каких-то сокровищах. Я слышал его разговор с отцом и запомнил. Из детства я только и помнил разговор о глобусе и как дед показывал частицу отцу. И в пятнадцать лет я поклялся, что найду глобус. Я хороший солдат, был киллером, а теперь… – он открыл шкатулку и достал частицу шарика, – это стало причиной гибели отца. Убил его не я. Если точнее, не я лично, но с моего, можно сказать, разрешения. Так неужели ты думаешь, что я из-за какой-то женщины… – Он рассмеялся. – Ты единственный, на ком я остановил свой выбор, когда искал напарника. И поэтому давай действовать.
– Договорились. Но, сидя здесь и рассуждая, почему за нами следят, мы не приблизимся к недостающим частям глобуса. Интересно, почему он сделал именно семь?
