один раз мужики из артели «Братство» двоих поломали крепко и ментам сдали.
– Подожди, а какое отношение старатели имеют…
– Во-первых, золото моется на их территории. Во-вторых, сбивается цена, а в-третьих, их бьет по карману и первое, и второе. Ведь они теряют золото, которое добывают «дикари». И старатели не все золото сдают государству, а «дикари» продают по смехотворной цене. Иногда можно за бутылку спирта взять граммов десять, а то и больше. Ты же понимаешь, кому понравятся постоянные налеты ментов с инспекторами государственного золотовалютного фонда? Выгоднее всего работать на территории Влажного треугольника. Там редко кто бывает, а если кто-то появится, увидеть можно заранее. На двух сопках оставить дозор, и врасплох не застанут. Но мыть придется медленно.
– Об этом не волнуйся. Если золотишко там есть, сделаем документы на право производить контрольные пробы с дальнейшей установкой промывочной техники.
– Ну если так, тогда другое дело, выводим Червонного на производственный уровень. А ты, Славик, кем будешь – бригадиром или председателем артели?
– Экспедитором. Сюда продукты и технику, отсюда золото, мясо, меха. И заживу богато. А ты, Данила, станешь начальником службы безопасности и будешь иметь процент и от мяса, и от мехов. Организуешь охотничьи бригады.
– Мысль неплохая. Надоело под статьей ходить, возраст у меня уже не для теремной романтики.
– А тот азиат, кто он?
– Кореец. Пока он у нас за службу безопасности и ликвидацию особо надоедливых отвечает. Работает без осечек. Команда у него профессиональная. Кстати, говорок идет, что москвич какой-то хочет застолбить участок. Где именно, не знаем, и кто – тоже неизвестно.
– Скорее всего Хорин. Есть такой глава компании «Золото». Сеть ювелирных магазинов имеет. Пока наши пути не пересекались, поскольку имеется что-то вроде негласной договоренности. Мы на его территорию не лезем, он нам не мешает. Но судя по всему, скоро пути-дорожки пересекутся. Тогда ваш кореец будет нужен. Он как работает, сдельно или по договору?
– По контракту. Но тут тоже не все просто. Несколько раз Су брал золотом, а значит, кого-то этот предмет интересует.
– Золото интересует всегда и всех.
– Я бы так не сказал. Местные жители в большинстве проходят мимо лежащего под ногами золота, оно ассоциируется с опасностью, за него могут убить, могут посадить.
– Они по-своему правы. Например, я взялся за это только потому, что Червонный хочет поставить все дело на производственный уровень, то есть добывать вполне законно. Разумеется, некая часть будет уходить налево, но в основном все будет в рамках закона. Иначе бы я не подписался.
– Что-то ты стал осторожным, Пижмин, – хмыкнул Лис.
– А сейчас жизнь такая стала. Менты берут все меньше, сажают все больше. Я просто чудом избежал тюрьмы и не намерен делать то, что может привести к ней.
– А как же конкуренция? Ведь вполне возможно, что ваши пути как раз здесь с этим Хориным сойдутся. И что, ты отойдешь в сторону?
– Я очень надеюсь, что этого не произойдет. И давай не будем предсказывать. По крайней мере я надеюсь, что обойдется без крови.
– А если не обойдется?
– Не каркай!
– Раньше ты таких слов не говорил. Надеюсь, твои парни не…
– Они хорошо подготовлены, – перебил Пижмин. – И кажется, не хотят схватки. У меня тоже нет желания быть убитым, и я не хочу убивать. Конечно, если придется, лучше убить, чем быть убитым. Но я дал своим жесткую инструкцию не вступать в бой с представителями закона.
– Не думаю, что здесь у тебя так все гладко пройдет, – усмехнулся Лис.
– Ну вот и Якутск. – Фролов поставил рюкзак на асфальт. – Сбылась моя давняя мечта. Нам нужно ехать далеко от Якутска? – спросил он Алика.
– Не знаю, – ответил тот.
– Погоди ты, комок мускулов, – сказал Петрович, – а кто же знает? Ты-то тогда на кой хрен с нами?
– Здравствуйте, – подошла к ним молодая женщина. – Я Екатерина Бурцева. Вы должны знать, что я вас встречаю.
– Да, – кивнул Алик. – Я знаю. Куда нам?
– Вы со мной, – ответила она Фролову и Мишину. – А вы с ним. – Бурцева кивнула на стоящего у джипа невысокого парня.
– Когда на место работы отправимся? – подходя к «мерседесу», спросил Фролов.
– Завтра.
– Во, – удивился Петрович, – а я думал, тут на японских ездят.
– Дело вкуса, – садясь за руль, ответила Бурцева. Мужчины сели на заднее сиденье.
– Боюсь, когда баба за рулем, – пробурчал Петрович. Фролов повернувшись, увидел, что джип с севшими в него парнями едет следом.
– А сейчас мы куда? – спросил он.
– Отдохнете с дороги, выспитесь, познакомитесь с проводником.
– Прямо как в сказке. Что-то мне перестает это нравиться, едрена корень! – Петрович покачал головой. – Уж не на делюгу ли мы едем? – спросил он Екатерину. – Я имею в виду…
– Я поняла. Вы едете обследовать участки в районе так называемого Влажного треугольника. Кстати, там на остатках лагеря множество скелетов. Что там произошло, никто точно не знает, но версий немало.
– Погоди-ка, красавица, – покачал головой Петрович. – Что это за лагерь такой?
– Лагерь для заключенных. И что самое странное, об этом лагере в архивах ничего нет.
– А нам-то что до этого? – усмехнулся Петрович. – Уж не думаешь ли ты, что мы испугаемся? Знаешь, сколько мы всякой хреновины в жизни повидали? Ты такое и в кино не видела.
– Я думала, вам будет интересно посмотреть.
– А пивка дадут? – спросил Петрович.
Фролов покосился на него и покачал головой.
«Как там дети? – подумал он. – Что-то сейчас у меня сомнения появились. Афанасий так и говорит – крутит Марина тобой. Зря, наверное, я уехал. Но с другой стороны, она была действительно рада тому, что у нас будет еще и дочь. Этот нечаянно подслушанный мной разговор, ее уверения, что она все сделает… И все-таки на душе кошки скребут».
– Скажите, – спросил он, – а позвонить я могу?
– Конечно, – ответила Бурцева, – куда угодно.
– Мне тоже звякнуть надобно, – кивнул Петрович. – Ты почему не спрашиваешь, как нас звать- величать?
– Вас тут знают, – улыбнулась Бурцева. – Афанасий Петрович Мишин, вас обычно зовут просто Петрович, часто вас называют Медвежатником. И Иван Михайлович Фролов. О вас, можно сказать, легенды ходят. Особенно о вашей работе в Хабаровском крае. Как на вас напал медведь и ранил обоих, а потом вы друг друга тащили две недели. Был сильный дождь, и вертолет вылететь не мог. Связи с вами не было. А вы еще спасли молодого геодезиста. Так что вы известные личности и многие будут рады пожать вам руки.
– Во, едрена корень, – пробормотал Петрович. – Значит, мы вроде как звезды в этом краю. А откуда вы прознали?
– Мы уже три года работаем на компанию «Золото». И знаем обо всех выдающихся людях, которые сотрудничали с компанией.
– Во, видал, Ванюха? Того гляди еще и автографы попросят! – Петрович подмигнул Фролову. – Может, и мы с тобой что-то понапишем всем, кто так нас возвеличил. А ведь все было просто: жить хотелось, вот и тащили друг дружку, а уж паренька бросать – это себя не уважать. Хотя, если говорить напрямую, нам с Иваном стыдно было – не смогли с мишкой управиться. Он раненый был, поэтому и напал сразу. Парнишке скальп зараз снял. Мне по левому боку лапищей прошелся и ногу задел. Ивану грудь подрал и тоже ногу, пока мы его ножиками тыкали. У тебя в машине дымить-то можно, красавица?
