– А нам можно все здесь посмотреть? – спросила Аленка.
– Все, что хотите, теперь это все ваше, так же, как и мое. Мы одна семья. Вы брат и сестра. Ну а я, если захотите, буду вашей мамой.
– Я хочу, – серьезно проговорила Аленка. – А вы не отведете нас назад?
– Никогда.
– Так, – раздался мужской голос, – где тут твои дети, Маргарита?
– Папа! – в один голос воскликнули дети, бросаясь к двери.
Вошедший мужчина растерялся.
– Вам подарки принесли, – сказала детям Маргарита.
– Убила бы гада!… – прошептала Нина Петровна.
Алена схватила большую куклу и засмеялась, но тут же печально посмотрела на Нину Петровну.
– А тот дядя тоже куклу дарил, а потом от нас отказался.
– Она твоя, и я от вас никогда не откажусь, – заверила Маргарита Павловна.
– Мне следователь сказал, – вздохнула Татьяна, – что Эдгара посадят лет на двадцать, если он не будет сотрудничать со следствием.
– Ему дадут столько, сколько он заслужил, – сказала Зоя. – Я не понимаю, – посмотрела она на молча сидевшего Зубова, – почему не говорят, что капитан, в которого выстрелил Эдгар, был пьян, как скотина, и что он спровоцировал ссору, оттолкнул Таню и выстрелил первым?
– Это все знают, – вздохнул Владимир. – И суд это учтет. Но все-таки Эдгар покушался на жизнь сотрудника правоохранительных органов. Он применил незаконно хранившееся огнестрельное оружие. И он ранее дважды судим, подозревается в соучастии нескольких вооруженных ограблений, при которых убиты четверо. И если сейчас что-то подобное произойдет и задержанные укажут на него как на убийцу, ему грозит пожизненное заключение. А Эдгар этого не хочет понять и молчит. А те, кого возьмут, не будут молчать, я в этом уверен, и все будут указывать на Шведа как на убийцу и организатора. Так что…
– Подожди, Володя, – остановила его Зоя. – А почему ты так уверенно говоришь, что Эдгар причастен к тем преступлениям? Может, он действительно ничего не знает. И готовил дело один. Таня же говорила, что у него не было больших денег. Значит, вполне возможно, что он не совершал тех нападений, в которых вы пытаетесь его обвинить. Ваша уверенность обоснована тем, что вы арестовали человека ранее судимого и у которого был пистолет. Он не задумываясь стреляет в того, кто ранил женщину, и, значит, он преступник и за ним обязательно есть еще преступления. Я поверила, что ты сможешь помочь, и уговорила Татьяну…
– Не надо ссориться, – вмешалась Таня. – Я хотела, чтобы мне стало понятно, кто такой Эдгар на самом деле. И я уверена, что Володя прав. Эдгар исчезал и появлялся с деньгами. Говорил, что охранял кого-то и получил деньги. И сейчас я вспомнила – ему всегда кто-то звонил перед тем, как он уходил. Он объяснял, что это клиент, но я вспомнила, как он говорил: «Ништяк, буду на месте с таксистом». Как-то странно он называл собеседника. Как точно, не помню, но явно не по имени…
– Это ничего нам не даст, – сказал Зубов. – Сейчас одинаковых кличек полно. Таксист?… Надо будет проверить по картотеке. А ты Шведа никогда ни с кем не видела?
– Видела. С молодой спортивной женщиной. Они стояли и разговаривали. Та женщина потом села в такси и уехала.
– Не помнишь марку машины? И почему ты решила, что это было такси?
– Там были шашечки, как у частников. Машина девяносто девятая, это я точно помню. А вот номер московский, две семерки. Водитель – молодой симпатичный парень. Светловолосый, сложен хорошо, и видно, что тело тренированное. Он вышел из машины, забрал у женщины две сумки, положил их в багажник и сел. Потом она села, и они уехали. Я спросила Эдгара, кто это был, он ответил – объект охраны. Но так усмехнулся, что я не поверила. Но уточнять не стала.
– Когда это было? – спросил Зубов.
– За день до того, как я узнала, что буду матерью.
– А женщину ты описать сможешь? Ты же наверняка, когда увидела ее с Эдгаром, оценила ее внешность.
– Крепкая. Короткая стрижка. Рост примерно мой. Чуть плотнее меня, но стройная. Волосы рыжеватые, крашеные. В темных очках была. Ноги сильные, стройные. Была в мини-юбке.
– Понятно. А фоторобот составить сможешь?
– Не думаю.
– Значит, все-таки группа была. Скорее всего они грабили машины и убили четверых. Швед, конечно, будет молчать.
– Почему ты называешь его шведом?
– Кличка, – ответил Владимир, – наверное, из-за фамилии.
– Его фамилия Шведов, я видела паспорт. Ну почему со мной все не так?
– С тобой все нормально, – сказала Зоя. – Например, я тоже не думала, что Зубов милиционер, – улыбнулась она.
– Милиционер – это все же лучше, чем бандит, – вздохнула Татьяна.
– Да женщина к нему заходила, – упрямо повторила пожилая женщина. – Я как раз выходила из квартиры, а она ключ из замка вынимает. Но он ключи всем шалавам давал, прости Господи. И дни им устанавливал. Мы ему говорили – доиграешься, тебя какая-нибудь убьет, так оно и вышло.
– А как она выглядела? – спросил подполковник милиции.
– Так я ее сзади видела. Стройная такая, в джинсах. И кофточка белая, рукав короткий. В туфельках, каблучок высокий. Видно, что женщина сильная.
– А цвет волос? – спросил невысокий оперативник. – Длинные или короткие?
– Короткие… Но может, и длинные. Цвет какой… не помню я цвет.
– И что? – спросил Хорин.
– Да ничего, – ответил рослый молодой мужчина. – Не могут менты раскрутить. Говорят, что женщина какая-то заходила примерно в то же время, в какое его убили. Но никто ее точно описать не может. Так две бабуси говорят. Одна выходила, а другая в глазок видела, как очередная пассия к Яшке заходит.
– Вот и доигрался, придурок, – проговорил Хорин. – Но кому нужна была его смерть? Если только баба какая-то. Но ножом, а потом бритвой…
– Да сколько сейчас женщин сидит за то, что из ревности соперницу убили или мужа заколбасили! – усмехнулся Рокин.
– Интересно, кому же Крайман так насолил. А что там с Петром? – в который раз спросил Хорин.
Санкт-Петербург
– Как он? – спросила Алла вышедшую на кухню миловидную женщину.
– В постели хорош, – усмехнулась она. – И болтает много. Все рассказывает, какой он крутой и башковитый. Получается, что из-за этого и выбили его из компания. А насчет Хабаровска он верно говорит.
– Ладно, – кивнула Алла.
– Я сегодня уйду, – предупредила ее подруга, – у меня клиент хороший наметился, не могу его пропустить.
– А тебе мы, Лилька, разве мало платим?
– Не могу я этого клиента пропустить, – повторила Лиля.
– Да мы уже все знаем, – усмехнулся вошедший Червонный. – Так что спасибо, Лилька, и прощай. Но запомни: если где-то хоть слово вякнешь – сдохнешь.
– Да вы за кого меня принимаете, Данила Валентинович? – возмутилась Лиля. – Даже слушать обидно.
– Просто напоминаю. Умотала ты нашего гостя, Лилька! – хохотнул Червонный.
– В этом деле он крепкий! – рассмеялась она. – Пойду оденусь. – Лилия вышла из кухни.
– Ее нельзя отпускать, – тихо сказала Алла.
– Ничего сделать она уже не сможет, – ответил Червонный.
– Точно?
– Обижаешь, Алка. Дело уж больно серьезное. Ошибок быть не должно. Кстати, кто-нибудь знает, что
