просто тебе немного поможем. И, естественно, впредь будем держать тебя в курсе всех событий…
Лизандий нервно тряхнул головой, разбросав светлые волосы.
— Может, начнёшь прямо сейчас?
На лице князя опять начало возникать подобие эмоции. Но теперь уже скорее раздражения.
Принц, тем не менее, не останавливался:
— Узурпатор, вопреки всем ожиданиям, бежал в горы, отослав значительные силы на юг. Серенисса всё ещё в осаде, а наместник Арнии на все наши требования немедленно присягнуть на верность, отвечает вежливыми отписками о том как он занят, плохо себя чувствует или навещает очередную тяжелобольную родственницу… Могу я поинтересоваться, что моё высочество планирует делать в этой ситуации?
— Направить графа Отьена с его людьми догнать узурпатора, а основными силами двинуться на юг, нанести визит в Арнию и затем разобраться с осадой Серениссы. Твоё высочество довольно?
Он мрачно посмотрел на юношу. Тот прикусил губу, немного потоптался, затем быстрым шагом направился к своему шатру.
Сигибер проводил его внимательным задумчивым взглядом.
Камердинер тихо кашлянул.
— Принц, кажется, сегодня не в духе… — робко предположил он.
— Явно не в духе, — пробормотал Сигибер, — и с этим надо что-то делать… Срочно разыщи и пригласи ко мне Розу, Стеллу, Гильду и Кренцхен.
— Кого, извините? — сконфуженно пробормотал камердинер.
Князь холодно посмотрел на слугу.
— Девушек принца…
— А-а, их… Конечно же. Как я мог не понять, что вы имели в виду этих милых барышень… вечно их имена у меня из головы вылетают. Сей момент будут…
— Уж поспеши. У меня есть к ним серьёзный разговор.
В горах ночами холодно. А темнеет осенью рано. В сумраке недовольно фыркают лошади, кашляют простуженные часовые, и тихо падают с неба одинокие снежинки. В походном же шатре горит костёр и вкусно пахнет жареным мясом и подгоревшим жиром. Плотно набившиеся внутрь шерстяных стен люди сыты и довольны.
— А, как думаешь, мессир Отьен, скоро ль мы их нагоним?
— Скоро, скоро, на днях, надеюсь… передай бутылку… нет, вон ту… ага, спасибо….
— Они быстро убегают, не думал, что придётся так далеко в горы залезть.
— Да уж… но никуда они от нас не денутся. Точно ведь, мессир Отьен?
— М-м-м… ик… недожареное… что ты говоришь? А. Да. Точно должны нагнать. У них женщины, ребёнок опять же. Не могут они быстро по горам бежать. Сегодня-завтра и догоним. А потом живо на юг, к остальным.
— Да уж. На юг это хорошо. Холодно здесь, в горах-то…
— Дурак ты… холодно ему…
— А что тепло, что ли?
— Ерунда это, а не холод. Лучше скажи мне, барон, что мы получим, когда их нагоним? Ну, кроме благодарности князя?
— Как что? Добычу возьмём. Лошадей, доспехи неплохие… Меч у принца, говорят отменный, арнийской ковки…
— Нет, ты точно дурак…
— Мессир Отьен!
— Чего, мессир? Я что вижу, то и говорю… добычу он нашёл, тоже мне… заморенных кляч, да хлам железный. Вот в южных землях — там добыча, так добыча…
— Говорят у них в каждом замке ковры, и даже купцы едят с золота…
— Аккуратней, ты мне весь бок вином облил…
— Извини…
— Пить надо меньше, а то уж руки стакан не держат…
— У кого, у меня? Я трезвый, как…
— Да тише вы там…
— Ножку передайте, пожалуйста… я сказал ножку, а ты что мне суёшь?
— Тише, господа, тише…
— Так что с коврами то? Меня баронесса давно просила, а у наших торгашей разве ж укупишь…Да и золотая посуда тоже не лишняя, знаете ли…
— Та врут всё… Не может такого быть, чтобы в каждом замке ковры. Правда, мессир?
— Может, шевалье, может. Ещё как может. И не только ковры.
— А девки в Южных Землях красивые. Я знаю. Я год на тамошней границе прослужил. Ух какие там, я вам скажу, девки…
— Он сказал, что я напился! Слышали?! Да я тройной кувшин могу выпить, я вот сейчас ка-а-ак…
— Господа, кто-нибудь отберите у виконта нож и вытолкните его на свежий воздух, пока он тут всё не заблевал.
— Я трезвый как… куда? Зачем? Там же холодно!
— И вот когда за горами, на юге, наши товарищи могут наслаждаться всеми благами цивилизации…
— А ещё они носят такие платья… такие… ну, открытые… без этих, как их…
— Да, да, я в курсе. Очень открытые. Так вот в это самое время когда они там, мы вынуждены гоняться за этим недопринцем по скалам как стадо горных баранов. А ты говоришь — 'холодно'. Да это самое последнее, о чём я готов сейчас думать!
— Поскорей б мы уже их поймали.
— Ну и поймаем. А дальше? Их же везти придётся в Кедог, а то и вовсе на север, куда-нибудь в Бычий Лоб.
— Это если они сдадутся…
— А куда они денутся?
— Князь сказал 'живыми или мёртвыми', и я предпочту мёртвых…
— Потому что их не надо везти на север?
— Точно. И ещё потому, что отдельн… отделённ… в общем головы везти куда легче, чем целых пленников…
— А если они сдадутся?
— Будем надеяться, что принц решит героически погибнуть в бою.
— А его жена?
— Ну-у. В бою всякое случиться может…
— Мессир, это же недостойно благородного дворянина! Поднять руку на женщину, на благородную даму… Это что, курица? Ты уверен? А почему у неё такой хвост? Это шея? Какая ещё шея? Кто пьян? Я пьян? Да. Я пьян… и что?
— Нет, нет. Никакого насилия… Но с другой стороны в горах ведь так опасно? А если она упадет со скалы? Или решит с горя броситься в горную реку?
— Тогда мы даже её головы не сможем привезти…
— Да, это не годится… голова нужна.
— А я утверждаю, что это не курица!!
— Ты хочешь сказать, что я, потомственный барон в двенадцатом колене, лжец? Вы слышали, господа, эта скотина назвала меня лжецом!!
— Успокойтесь, господа… да отберите же у него кинжал, он может кого-нибудь поранить…
И тут граф Отьен, совершенно для себя неожиданно, упал лицом прямо в блюдо.
— Граф! Граф!!! Ваша светлость! Проснитесь! Вставайте же…
— А… что… чего ты орёшь?! М-м-м…
Граф Отьен прикрыл слипающиеся глаза ладонью. Что случилось? Почему свет такой яркий? Отчего
