Серафим улыбнулся, могу поклясться, в этой улыбке была искренняя радость.
– Я найду ее! Я знаю, что она меня любит, что она скучает, что будет рада… Я попрошу меня простить! Пусть не смогу видеть, но буду чувствовать их рядом, моих родных, моих единственных…
– Бабушка, зрение обязательно вернется к вам, – уверенно пообещал Фима, сжав ее маленькую ладошку, – все наладится. Потому что в душе все уже наладилось. А когда душа исцелена – исцелится и тело.
– Спасибо, сынок! – Бабулька схватила Фиму за руку и прижалась к ней щекой. – Спасибо, милый, ты добрый ангел, пришедший ко мне во спасение!
– Да не ангел я, бабуль, обычный человек, – засмеялся Фима.
По щекам Василисы текли слезы, а я ощутила, что мое самочувствие улучшилось.
– Я ведь знаю ее адрес, прямо сейчас и побегу к ней, она уже с работы, наверное, пришла, – вскочила старушка, – дай Бог тебе, сынок, здоровья и счастья, необыкновенный ты человек, если и впрямь не ангел.
Мы долго смотрели вслед бабушке, которая, почти не опиралась на палку, казалось, она летит на невидимых крыльях.
– Фим, откуда ты знаешь, что она прозреет? – тихо спросила Вася, вытирая слезы со щек.
Серафим пожал плечами.
– Но ведь ты ей пообещал?
– Важно подарить человеку веру и надежду. Когда они есть, чудо случится. А если человек может так легко себе причинить зло, то с верой в сердце он легко и исцелится. Девчонки, давайте посидим вон там, в кафе, если Алюша не торопится? – вопросительно посмотрел он на меня.
Я пожала плечами, раздумывая, не лучше ли оставить их одних.
– У меня есть что тебе сказать, – произнес он.
У меня возникло ощущение, словно он смотрел в мою душу. Я кивнула.
Мы сели за столик под тенью огромного зонта, заказали сок. Потом пили его не спеша и некоторое время каждый думал о своем и переживал только что происшедшее.
– Фима, мне кажется, что ты правда обладаешь паранормальными способностями, – вдруг сказала Вася.
– Возможно, – пожал плечами парень рассеянно и улыбнулся, – в моей работе, согласись, это полезно.
Я сидела и думала, что все как-то складывается любопытно. В последнее время я сталкиваюсь с интересными людьми и ситуациями.
– Иногда я вижу в человеке что-то, что не могу объяснить до конца, иногда не могу понять смысл увиденного. Но всегда стараюсь сказать человеку об этом. Вдруг это поможет, – продолжал Серафим и перевел взгляд на меня.
– Ты что-то увидел в Алине? – перехватила взгляд Вася.
– Да. Мне показалось, что тебе вдруг стало плохо там, на скамейке, – спросил Фима у меня.
– Угу. Голова закружилась, думала, в обморок грохнусь, – невесело улыбнулась я. – Это было так заметно?
– Ты очень побледнела, но… – Серафим вдруг посмотрел на мое кольцо. Я поймала его взгляд, но промолчала, – я увидел кое-что еще.
Я вопросительно уставилась на него.
– Я увидел, что тебя нет.
– Как это?… – выдохнула Василиса, хватая меня за руку.
– Не то чтобы нет, – поправился Фима, – а словно ты таешь в дымке. И осталось совсем немного до того момента, как исчезнешь. Возможно, завтра.
Я молчала, обдумывая.
– Господи… – выдохнула Вася. – Аль, я боюсь за тебя! Алечка, мы проводим тебя до самого дома. Вдруг что-то случится! Что же это может быть?
– Не похоже на несчастный случай, – задумался Фима, – и смерть выглядит по-другому.
– Может, болезнь? В любом случае советую отпроситься с работы на неопределенный срок, ты завтра вряд ли сможешь попасть туда.
– Точно?
– Совершенно.
– Но я ведь только устроилась! Первый рабочий день – и уже отпрашиваться! – воскликнула я. Смятение сжало меня в своих объятиях. Стало страшно потому, что я ощутила, что Серафим прав.
– Подожди, – сказала Вася, – завтра шеф уезжает в командировку, а с Любовью Михайловной я договорюсь. Она моя дальняя родственница. Вместо тебя попрошу выйти Лизку, это моя сестренка двоюродная, на год меня старше. Она иногда меня заменяет, все в курсе. Она готовится к поступлению и может заниматься на работе. А ты выздоравливай спокойно.
– Если это болезнь… – пробормотал Серафим, находясь в глубоком раздумье,-что-то говорит мне, что это нечто другое.
