— Извини, Ликандр, нет, — шепотом, в самое волчье ухо отозвалась она. — Он… Нектарин… пробил мне крыло, и пока оно не заживет, я не смогу летать…
— А говорили, что оно железное!..
— Это выдумки малообразованных людей! — зашептала горгона. — Как бы мы, по-твоему, летали с железными крыльями?
— С грохотом? — предположил Волк.
На соседних яблонях лениво зашелестела от бродячего ветерка не накрытая Масдаем листва.
— А смотри-ка, — вслух заметил Серый. — Ураган-то как быстро кончился! А, казалось, такая же буря разразится, как тогда, когда нас и Иваном разделило!..
— А она и разразилась, — подтвердила Мими. — Там, за стенами сада. Тут мы ее не ощущаем, но если бы попробовали вылететь сейчас назад, то почувствовали бы всю ее ярость!..
— А отчего у вас такие ураганы бывают? Внезапные, я имел ввиду?
— Дедушка нам рассказывал один красивый древний миф о вечной борьбе циклона и антициклона, и как они целыми фронтами без устали сражаются друг с другом, пока один из них не одолеет другого… Но это суеверие, сказка для маленьких. На самом деле все знают, что это гневается Дифенбахий, верховный бог Мирра, и стучит своим посохом о твердь небесную.
На этом Мими задумалась на секунду, как будто вспоминая что-то, и добавила:
— Научно доказанная гипотенуза!
— О.
— Ме.
— А вот ты сейчас сказала — дедушка… — заинтересовался Серый.
— Да. Наш дедушка — морской старец Нелей. Он нас очень любит. И мы его тоже, — подтвердила Медуза.
— А родители ваши кто? — продолжил вопрос Волк.
— Родители? У нас нет родителей. У нас только дедушка.
— Как так? — озадачился он. — Так не бывает!..
— Почему это не бывает? — удивилась Мими. — А вот я читала, что в одной далекой северной стране, уже не помню ее названия, у старого бога Суровой Прохлады есть внучка… внучка… Замороженный Дождь?.. А родителей у ней тоже отродясь не было! Так что, и вовсе это не неслыханное дело!..
— Да? — удивленно покачал головой Серый. — Вот чудеса… Никогда про таких не знал… Надо же… Вот ведь, правильно говорят: век живи — век учись… Дураком помрешь…
Первые лучи солнца застали похитителей фруктов приложившими уши к стене и напряженно прислушивающимися, не кончился ли шторм за пределами сада.
— По-моему, стихает, — высказал предположение Волк.
— А по-моему, еще не очень, — усомнилась Медуза.
— И что ты предлагаешь? — ядовито поинтересовался Волк. — Сидеть и ждать, пока придет этот твой непобедимый мордоворот со своей дубинкой?
— Может, не придет, — пожала плечами Мими. — Может, он снаружи у ворот стоять будет.
— Снаружи? В такой-то ураган?
— Но ты же сам сказал, что он уже стихает!..
— Тогда полетели?
Откуда-то из глубины сада донеслось невнятное ворчание-рычание и звук медленных тяжелых шагов, как будто сваи заколачивали: «Бум. Бум. Бум.»
— Побежали!..
— В какую сторону?
— Туда!..
— Быстрей!
Найти старую яблоню и печальным шатром на ней обвисшего Масдая было делом более чем несложным. Даже при зарождающемся свете дня их обоих было прекрасно видно с этого конца сада.
И, как подсказывала неуступчивая наука логика, со всех остальных концов — тоже.
Когда они, задыхаясь и хватая ртами воздух, добежали, наконец, до злополучного ковра, с противоположной стороны сада сотрясающие землю шаги уже спешили сюда же.
— Тянем!!! Раз! Два! Взяли!!! — Волк ухватился за один угол, горгона — за другой, и под заполошный треск ломающихся веток Масдай волной обрушился на землю, накрыв собой их обоих, а заодно и крутившегося под ногами химерика.
— Ах, чтоб тебя моль съела!
Серый откинул край ковра и помог взъерошенной Медузе выбраться на свет Божий. Мека, недовольно чихая и отфыркиваясь, вылез с противоположного конца сам и недовольно затряс рогатой головой. Гигантские шаги уже не топали, а гудели по жесткой засохшей земле.
— Быстрее садитесь!..
Мими не надо было уговаривать.
Расправив Масдая, она бросилась на него, перекатилась до противоположного края и, ухватив сконфуженного Меку за хвост, дернула, что было сил.
Химерик намек понял быстро.
— Масдай, вверх! — моментально убедившись, что весь экипаж в сборе, выкрикнул Волк.
БУМ-БУМ-БУМ-БУМ-БУМ.
— Стойте! Воры!
Давя опавшие яблоки вперемежку с рассыпавшимися остатками трофейных драгоценностей, из-за деревьев, как электричка из тоннеля, вырвался страж сада Десперад.
— Масдай!..
— Именем Дифенбахия!..
— МАСДАЙ!!!..
— Раздавлю!!!..
— А-а-а-а-а!!!..
Чудом вылавировав в последний момент среди так некстати близко растущих деревьев, ковер успел взмыть в воздух, но великан в отчаянной попытке остановить похитителей отбросил свою дубину, подпрыгнул и ухватился громадными лапищами за его углы.
Масдай судорожно дернулся, передний край его рванулся вверх, пассажиры покатились было вниз, но все-таки он сумел выровняться и упрямо продолжил набирать высоту.
Но команда так и не успела облегченно вздохнуть.
— Если… вы… его… не отцепите… скоро… я встану… вертикально… Центровка… нарушена… совсем…
Если бы у ковра была анатомия побогаче, Волк мог бы поклясться, что тот говорил сейчас сквозь стиснутые зубы.
— Держись, Масдаюшка!..
И Волк почему-то ползком, как по тонкому льду, сжимая в правой руке меч, позмеился к тому концу, за который кряхтел, но держался упрямый великан.
— И-и… Эх!.. — наотмашь рубанул он по грубым пальцам, каждый толщиной с батон копченой колбасы. — Эх!.. Эх!.. Ах, ты!..
На морщинистой серой коже не оставалось даже царапины.
— Не уйдете!!!
— Мими!.. Я не могу ничего с ним сделать!..
— Я же…
— Говорила, говорила!.. Какая теперь разница!.. Иди, срочно помогай!..
— Как?!..
— Преврати его!.. Немедленно!.. Пока мы все не скатились вниз!..
— Но если он…
— Ну и что, что он ничего не говорил про твою прическу!.. Если бы он ее разглядел, я на сто процентов уверен, он бы…
