проезжающих машин. Иванов, постояв, надавил кнопку висевшего на поясе пейджера и, включив радиомаяк, двинулся вдоль дороги…
— Ну, здравствуй!.. — Иванов повернулся на голос и не поверил своим глазам: на пороге комнаты для допросов в зелёной общевойсковой форме с погонами подполковника стоял Виктор Быстров.
— Здравствуй! — повторил Быстров. — Не узнаёшь?
Иванова словно ударило током: вот чей голос он не мог вспомнить ночью на шоссе! Как же он не узнал под спецназовской маской друга? Прошло более трёх лет после их последней встречи, но Быстров почти не изменился. Только погрузнел чуть-чуть.
— Виктор! — радостно вырвалось у Иванова. — Здорово! Как ты меня нашёл?
— Сиди, сиди… — Быстров, закрыв за собой дверь, прошёл в комнату и протянул Иванову руку. — Ну, здорово, братишка! Рад, что мы снова вместе!
Иванов всё-таки поднялся, и они обнялись. Обнялись как братья по оружию, по тяжёлым военным будням, как офицеры, рисковавшие жизнью и прикрывавшие друг друга в бою.
Иванов верил и не верил, что перед ним его боевой товарищ. Это было больше, чем везение. Немного постояв, держась за руки и глядя друг другу в глаза, они, наконец, вспомнили о деле.
— Ты здесь главный? — поинтересовался Иванов, окинув глазами серую тюремную комнату.
— Да ты садись, — по-доброму улыбнулся Быстров. — Разговор у нас с тобой долгий. А на стены не обращай внимания, считай, что это временный антураж. Здесь, конечно, главный не я, но в твоём деле — одно из самых главных действующих лиц.
— Это как?
— Давай не всё сразу, — произнёс Быстров, усаживаясь за стол следователя. — А я ведь тогда поверил в то, что ты погиб в горах. Жалел очень, что не смог помочь в той истории с расследованием по налёту на населённый пункт. Узнал поздно. Вообще-то странная какая-то история! Веришь, никаких материалов по ней нет. Нас не трогали… Ну, с этим ладно… и вдруг такая неожиданность: экстренно знакомлюсь с планом по захвату колонны с оружием и гляжу — твоя фамилия. И даже имя совпадает. Сразу даже не поверил, что это ты. Решил уточнить в Министерстве внутренних дел. Мы ведь теперь все вместе с терроризмом боремся, так сказать, — в одной команде. Я от нашей «конторы» представляю отдел. Пока суд да дело — я по инстанции вверх: разрешите мне возглавить операцию по захвату? Времени было в обрез. Наш генерал — пробивной мужик, разрешили. А тебя я там — на шоссе сразу узнал.
— Так это ты меня освободил? — догадался Иванов. — И ты этот номер придумал с холостыми патронами?
— А что? Натурально получилось. Всё разыграли, как по нотам! Ты тоже молодец! — кивнул головой довольный подполковник. — А классно мы всё обставили с вашим побегом! Даже некоторые мои ребята поначалу поверили. А все остальные до сих пор верят. А мы не станем пока их разубеждать.
— А что с другими сопровождающими из колонны?
— Остальными задержанными МВД теперь занимается.
— МВД? — с сомнением в голосе переспросил Иванов.
— Ну да, — подтвердил Быстров. — Это их операция. Милицейские начальники распланировали «грандиозный» захват в момент передачи оружия боевикам, но не «смикитили», что в Ингушетии их коллеги на чеченцев работают. А мы знаем. Поэтому было решено колонну брать прямо при выезде из Московской области силами ГРУ. Теперь вот улаживаем отношения с МВД и ФСБ. Но это мелочи… Самое главное: оказалось — это ты, живой и невредимый!
— Выходит, что мы оружие везли? — уточнил озадаченный Иванов.
— Оружие, — подтвердил Быстров. — Похищенное со складов Московского военного округа. Прямиком террористу Басаеву. Потому мы и подключились. ГРУ ведь гражданскими делами не занимается.
— А я думал, что мы везли гуманитарную помощь.
— Грузовики оборудованы вторым дном, Саня. Поэтому ты и не увидел. Но спасибо за поданную вовремя информацию. — Быстров стал листать какие-то бумаги на столе. — Кстати, как там твой коллега Батурин — будет с нами общаться? Как считаешь?
— Трудно сказать, — пожал плечами Иванов. — А у вас что-то на него есть?
— Имеется кое-какой материальчик. Может, Батурин думает, что мы о нём ничего не знаем? — Быстров посмотрел на Иванова. — Тут он сильно ошибается! Посоветуй, Саня, как нам его лучше обработать, чтобы он согласился на сотрудничество?
— Он хоть и сволочь, но не последняя, — вздохнул Иванов, вспомнив про убитую в лесу девчонку и ночной разговор в квартире Батурина. — С головой «дружит». А как с ним работать — в этом уж вы специалисты. Силой он не дастся. Назначьте встречу, гарантируйте безопасность. Убеждайте. Проанализируйте вместе с ним последние пару лет жизни, те, что он служит фирме. Я думаю, что человеческое в нём ещё что-то осталось. И семья у него есть. Он их любит.
— Поможешь? — Быстров посмотрел на Иванова.
— Помогу, — после некоторого молчания согласился Иванов. — Знает Батурин много. И Чугун ему верит. Кстати, когда меня выпустят?
— Не спеши, — Быстров откинулся на стуле, задержав взгляд на лице Иванова. — Не всё так просто. Да и не безопасно для тебя в данный момент «светиться» на воле. Для фирмы ты представляешь угрозу — участвовал кое в чём, знаешь кое-что. Зачем им лишние свидетели? Особенно сейчас. Пусть считают, что ты ударился в бега. Немного всё поуляжется, прояснится ситуация, тогда и выйдешь. Лучше подумай, что делать с Батуриным?
— Подумаю.
— Тут рядом с тобой Сизов сидит. Вовремя ты его «вычислил». Мало того, что «крот» среди оперативников завёлся, так он ещё в спецназе у Чугуна подрабатывал! Редкий мерзавец!
— Вы успели его перехватить до встречи с Чугуном?
— Взяли прямо на вокзале «тёпленького» при выходе из электрички. Он ничего сообразить не успел. Свои оперативники его опознали на одной из станций. После твоего звонка милиция операцию по захвату объявила. Так что с Чугуном он так и не встретился.
— Раскололи его?
— Расколоть-то раскололи. Только вот не знаем, насколько глубоко? И планов его дальнейших не знаем. Вроде согласился сотрудничать, помогает следствию… Без возражений позвонил вам… А там, кто его знает? Слушай, может тебя с ним из «одиночек» в одну камеру перевести?
— Не уверен, — засомневался Иванов. — Сизов не дурак. А вдруг он решил поиграть: дал согласие на сотрудничество для видимости, а потом обо всём Чугуну доложит. А я раскроюсь раньше времени. Вы уж сами без меня с ним определитесь. Потом, при благоприятных обстоятельствах — можно и на контакт пойти. Тогда я с ним пообщаюсь. А если поверю ему, другой разговор будет. Кстати, Батурин уверен, что Сизов — предатель. Пусть он с этой информацией дойдёт к Чугуну. Сизову потом деваться будет некуда.
— Ладно. В этом резон есть, — согласился Быстров, ставя на стол диктофон. — Теперь, Саня, давай рассказывай про себя всё подробно, как на духу: как, где, когда ты познакомился с «фирмой» и как начал в ней работать?
Иванов, немного помолчав, начал рассказ со случайной встречи с Есиным…
Всё сказанное Иванову пришлось повторить на бумаге. Писал он в своей камере весь долгий вечер и часть ночи. Благо, что бумаги было много, и ему никто не мешал. Единственное, о чём не упомянул Иванов, так это о своём желании самому наказать участников лесного расстрела.
Исписанная пачка стандартных листов получилась довольно толстой. Утром он передал её по назначению.
Вторая беседа с Быстровым состоялась на следующий день уже без диктофона. Началась она с вопроса Иванова:
— Скажи, Витя, а почему делом «фирмы» занимается ГРУ?
— Может, ты считаешь, что мы не справимся? — холодно улыбнулся сидящий через стол напротив Иванова Быстров и невесело взглянул на товарища.
— Да нет, — пожал плечами Иванов. — Просто организация ваша уж очень серьёзная. И гражданскими лицами вы вроде не занимаетесь. Сам говорил.
— А, по-твоему, терроризм и Чечня — это не серьёзно? — Быстров погасил улыбку.
