изменника.
На самом деле, конечно, все обстояло совсем не так. Летая неподалеку, сделавшийся невидимым Дживекс создавал иллюзии, чтобы устроить все это представление. Если повезет, агент Саммастера заметит огни, вспыхивающие в ночном небе, и им удастся спровоцировать его на нападение.
Два дня назад, чтобы усилить нажим на магов, мастер фехтования назвал имена еще четверых колдунов, чью верность он якобы безоговорочно установил. Если верить Рилитару, те четверо – маги со сравнительно скромными способностями, которым недостает тайных знаний, чтобы стать агентами Саммастера. Но уверенным ни в чем быть нельзя. После всех поисков и размышлений Тэган вообще ни в чем уже не был уверен.
Вот почему необходимо выманить врага из укрытия, хотя авариэль понимал, насколько опасную тактику он выбрал. Рилитар предложил охранять Тэгана, но мастер фехтования счел это не лучшей идеей. Чем больше народу, невидимого или нет, будет болтаться поблизости, тем выше вероятность, что изменник или его прислужники сумеют как-то распознать их присутствие. Соответственно, когда Фоуркин попросил эльфа о встрече, чтобы обсудить с ним некие эзотерические письмена, выгравированные на наковальне, использовавшейся когда-то для свершения обрядов, и обнаруженные одним из молодцов Кары в давно заброшенной крепости гномов, Тэган настоял, чтобы тот согласился.
Однако авариэль имел при себе два амулета, изготовленные для него Рилитаром. Один – серебряное кольцо, заряженное магией, позволяющей видеть невидимое. Благодаря ему маэстро видел Дживекса так же отчетливо, как обычно, а когда дракон сотворил сверкающее подобие Огненных Пальцев, вдруг заметил еще и хазми.
Летающее существо постепенно появилось в поле его зрения целиком, от жала до хвоста. Тело его было пропитано магией. Оно спускалось с высоты, из сверкающей дымки слез Селуны, притушив свой огненный ореол. Наверное, оно не знало, как сделать пламя невидимым.
Едва Тэган заметил опасность, другой амулет, данный ему Рилитаром, – золотая брошь в виде глаза – тоже, по-видимому, распознал ее и послал мысленный сигнал своему создателю. Эльф должен устремиться к месту схватки с максимальной скоростью, на которую способна его магия. А пока Тэган просто продолжал парить в небе, словно ничего не произошло, подманивая хазми на расстояние удара.
Демон зарычал, вышел из пике и описал в воздухе круг, увеличивая расстояние между собой и противником. Его огненный ореол вспыхнул, заставив Дживекса зашипеть. Малыш до этого мгновения, видимо, не догадывался о появлении хазми. Однако демон каким-то образом узнал, что Тэган заметил его.
Мастер фехтования погнался за врагом, то же сделал и Дживекс. Тэган на лету выпалил заклинание, позволяющее увеличить скорость. Пока магия вливалась в его мускулы, он гадал, что могло задержать Рилитара, на которого он так надеялся. Ведь эльф мог помешать танар'ри мгновенно перемещаться в пространстве.
Хазми устремился вниз, к городским шпилям и остроконечным крышам. Как раз в тот миг, когда демон начал круто разворачиваться, Дживекс напряженно уставился на него и пустил в ход свою природную магию. Пыль, обсыпавшая длинноносую, отдаленно напоминающую человеческую голову хазми, запорошила демону глаза. Тот шарахнулся в сторону, врезался в один из шпилей, свалился на плоскую крышу и остался лежать неподвижно.
Тэган и Дживекс приземлились неподалеку и бегом бросились к врагу. Любой фехтовальщик, даже авариэль, нанесет более сильный удар, когда его ноги стоят на ровной поверхности. Балансируя крыльями, чтобы удержать равновесие на наклонной поверхности крыши, он подскочил к лежащему без движения противнику. Изо всех сил махая крылышками так, что они сливались в размытый круг, Дживекс несся рядом с ним.
Хазми исчез. Тэган выругался. Он решил, что демон пришел в себя и перенесся в другое место, но Дживекс думал иначе.
– Это была иллюзия, – проворчал дракон. Наверное, как существо, способное создавать подобные миражи, он хоть и поздно, но распознал фантом.
В любом случае, целью всего этого маскарада могло быть только одно: привести их с Тэганом туда, куда было нужно хазми. Авариэль расправил крылья, готовясь взмыть в воздух.
Крыша раскололась у него под ногами, и он провалился вниз. Крытые дранкой доски затрещали, и зазубренные обломки дерева впились в его лодыжки, словно зубастые челюсти. Авариэль закричал от боли.
Издавая мерное жужжание, настоящий хазми полз по коньку остроконечной крыши соседнего дома. Дживекс повернулся к нему, но заколебался, не зная, заниматься демоном или помочь Тэгану освободиться. Это дало хазми время, чтобы поразить дракона с помощью заклинания.
Трепещущие крылышки Дживекса и все его тельце вдруг сделались неподвижными. Он упал, покатился вниз по крыше и едва не свалился с нее. Он дрожал, тщетно пытаясь стряхнуть с себя насланный магией паралич.
Не обращая внимания на боль, Тэган напрягся, стараясь высвободить ноги из щели. А поняв, что это ему не удастся, начал торопливо произносить заклинание для перемещения.
Воздух вокруг него потемнел. Саранча облепила его сверху-донизу, забираясь под одежду, кусая, мешая дышать. Он начал отчаянно отмахиваться, запнулся, скомкав концовку заклинания, и магия исчезла.
Ничего не видя, авариэль бился в ловушке, но освободиться не мог. Свободной рукой он отмахивался от саранчи, но тоже безуспешно.
Он опять подумал, как хорошо было бы, если б здесь появился Рилитар, но понимал, что этого все равно не произойдет. Каким-то образом, хазми обнаружил и нейтрализовал амулет, который должен был вызвать эльфа.
Саранча атаковала снова и снова. Каждый укус был не сильнее булавочного укола, но общий эффект был ужасен. Когда сознание начало оставлять его, Тэган чувствовал лишь горькую досаду, в первую очередь на себя самого, за то, что оказался таким безмозглым и позволил так легко себя одурачить.
Павел не представлял, как мог Бримстоун узнать, что он просил бога утренней зари о помощи, но не хотел ни спрашивать, ни доставлять дракону-вампиру удовольствие, отреагировав на его насмешку.
Вместо этого он поинтересовался:
