– Ужасно, – объявлял он. – Скучно. Отвратительно. Хотя, конечно, если бы я захотел иметь одежду цвета тины, это было бы в самый раз. Пестро настолько, что даже кроту будет слепить глаза. Но постойте! – Он потрогал краешек голубой тафты. – Это из Сембии?
– Да, маэстро, – подтвердила портниха. Высокую, худощавую, с длинными каштановыми волосами женщину, казалось, скорее потешало, чем огорчало то, как пренебрежительно Тэган отзывается о ее товаре. – Лучшего материала вы не найдете на всем побережье.
– Боюсь, что, к несчастью, вы правы, – вздохнул Тэган. – Скажите, не смогли бы вы раскроить и сшить мне приличный камзол вместо этих бесформенных мешков, которые по необъяснимой причине так любят здешние жители?
– Думаю, что смогу.
– Тогда покажите, какую отделку вы можете предложить и какие застежки у вас есть.
Портниха поспешила за означенными вещами, оставив Тэгана с Дживексом и Рилитаром. Обычно словоохотливый, в последнее время дракон стал молчаливым, почти что угрюмым; может быть, устал непрестанно бороться с бешенством. Эльфийский маг хмурился.
– Ваше выражение лица, – сказал ему Тэган, – свидетельствует о прискорбной трезвости. К счастью, лекарство у нас при себе.
Он протянул ему винный мех.
– Нет, благодарю вас, – отказался Рилитар. – Друг мой, ваше легкомыслие тревожит меня.
Тэган повел плечами и крыльями:
– Я понимаю, мои запросы могут показаться эксцентричными здесь, на задворках цивилизации. Но я джентльмен из Лирабара, и в этом короле всех городов мы умеем ценить элегантную одежду, тонкие вина и изысканную еду.
– Когда вы появились здесь, вы, кажется, не слишком об этом беспокоились.
Смутная тревога на миг шевельнулась в мозгу авариэля. Ему показалось, что слова Рилитара верны. Потом он решил, что это несомненная ерунда.
– Я всегда любил все самое лучшее. И если не показывал этого, то, должно быть, потому, что за время путешествия, оторванный от удовольствий городской жизни, обзавелся менее изысканными манерами.
– Но как могут вас занимать такие мелочи, когда перед нами стоят задачи жизненной важности?
– Разве мы с Дживексом по-прежнему не патрулируем город, выискивая следы хазми или его хозяина?
– Да, – нехотя признал эльф.
– И разве не делаем все, что только может быть сделано?
– Полагаю, да.
– Тогда прошу вас, позвольте мне эти маленькие радости.
– Придется. – Рилитар взглянул на ноги Тэгана. – Полагаю, дальше в нашей программе визит к сапожнику.
И снова авариэль ощутил какое-то беспокойство.
– На самом деле нет. Мне нравится эта пара.
Но действительно ли причина в этом? Башмаки выглядели потрескавшимися, поношенными, к тому же были великоваты, да еще мрачного желтовато-серого цвета, не подходящего ни к одному из его нарядов.
И все-таки, подумалось ему, я должен беречь их, именно потому, что они не такие, как надо. Потому что они на самом деле не мои. Потом он понял, что это очередная нелепость, и выкинул ее из головы.
Кара парила высоко над суровыми, заснеженными Галенитами. Дорн, сидящий у нее на спине, продрог, несмотря на яркое летнее солнце, под которым голубая чешуя певчей драконихи сверкала, точно бриллианты. Он старался не обращать внимания на холод, пристально вглядываясь в проплывающие внизу пики, хотя вряд ли его человеческим глазам удалось бы заметить то, что упустило зрение дракона, к тому же обостренное заклинанием.
– Ничего? – спросил он. Дорн никак не мог избавиться от привычки повышать голос, когда сидел у Кары на плечах, хоть и знал, что у нее острый слух и она услышит, даже если он будет говорить шепотом.
– Нет, – ответила Кара, изогнув шею, чтобы взглянуть на седока. – Наверное, я должна была этого ожидать. Нексус – величайший маг среди золотых. Если он наложил на убежище заклинание невидимости, то понятно, почему мы не можем найти его. Но я надеялась, что он сделал так, чтобы добрые драконы без труда преодолевали этот барьер. Увы, похоже, я ошибалась.
– Я думаю, идея принадлежит Ларету. Ты и твои приятели не захотели пресмыкаться перед ним, вот он и сделал так, чтобы вы не могли потом передумать и спрятаться в укрытии.
– Молю богов, чтоб это было не так. Вероятно, у Нексуса были причины наложить именно такое заклинание.
– Как бы то ни было, что нам делать?
– Продолжать искать, что же еще?
И они летали взад и вперед, все утро и весь день, но так же безуспешно. А Дорна грызло отчаяние, норовя свести его с ума.
Не будучи склонен к самоанализу, охотник все же понимал, что сильно изменился за последнее время. Хотя он и был уродлив, женщина подарила ему свою любовь. Да, она была еще и драконом, и в этом заключалась глубокая ирония, но, в конце концов, это было неважно. Кара сделала его невероятно счастливым и таким образом заставила узнать, что такое на самом деле страх.
