— Это я, — донесся из коридора знакомый голос.
Селим едва шагнул через порог, как раздался негромкий хлопок и вскрик. Доку вскочил со своего места. Единственное, что он успел увидеть, это здоровенного детину в майке и похожих на шаровары штанах, который направил ему ствол пистолета в лоб, и выглядывающего из-за его спины Джека…
Чана прошел по коридору и открыл дверь в ванную комнату:
— Смотри.
Байсагар подошел и встал рядом:
— Да, натворил ты дел…
— У меня не было выбора. — Чана выключил свет, снова закрыл двери. — Пойдем в спальню.
Байсагар прошел по ковру, задержал взгляд на скомканной и брошенной в угол тюлевой занавеске.
— Как все произошло?
— Я же тебе говорил. — Чана вздохнул. — Ройзат еще вечером вела себя странно. Когда готовила ужин, плакала. Потом спросила, есть ли у нее шанс не взрывать себя. Я, как мог, успокоил. Под утро услышал шум. Пришел сюда, а она в темноте вещи собирает… Меня увидела — сказала, что кричать будет, и бросилась к окну. Я догнал, зажал рот… Она вырвалась, но упала. Все.
— Скажи правду, — неожиданно ошарашил Байсагар. — Никто не узнает.
— О какой правде ты говоришь? — вконец растерялся Чана.
— Я думаю, ты просто захотел с ней развлечься, — усмехнулся Байсагар. — Она стала сопротивляться, вот ты ее и толкнул.
— Почему ты так со мной разговариваешь? — неожиданно вспылил Чана. — Доку назначил меня вместо дяди…
— Пока этого никто, кроме тебя, не знает, — спокойно ответил Байсагар. — Кроме того, неизвестно, где сейчас амир.
Хатуев едва не задохнулся от злости, но справился с собой.
— Хорошо, я скажу, но дай мне слово…
— Мне понятно и так, — уже более миролюбиво сказал Байсагар. — Твоя версия не подходит. Скажем по-другому…
— Как?
— Кроме меня и тебя, ее никто не видел. Ведь так?
— Ну и что? — еще не понимая, к чему клонит Байсагар, Чана удивленно захлопал глазами.
— Она не одета. — Байсагар уставился на него как на несмышленого ребенка. — Надо преподнести все таким образом, будто ты вошел сюда, когда она уже была готова убежать.
— Ты предлагаешь одеть на нее вещи? — опешил Доку.
— Зачем? — Байсагар сел на стул. — Кто будет проверять? Просто все выбросить, спрятать вместе с трупом. Надо говорить одинаково.
— Кому говорить? — Чана после бессонной ночи плохо соображал.
— Сам посуди, Ройзат должна была совершить акцию. Ее долго готовили. Многие знают об этом. Все равно кто-то спросит, хотя бы Доку.
— Ты думаешь, он жив?
— Он часто был в таких переделках, но обманывал смерть.
Хатуев приуныл. Хотя он и так знал, что рано или поздно все равно придется перед кем-то отвечать за содеянное. У амира было много помощников, которые готовы заменить его.
— Хорошо, — кивнул он. — Ты прав.
— Тогда давай вытащим ковер и завернем в него Ройзат. Потом, пока еще работают магазины, поедем и купим другой.
— Еще штора нужна, — грустно напомнил Чана.
— Кто-нибудь знал, что ты живешь здесь не один? — неожиданно спросил Байсагар.
— Сосед снизу, — спохватился Чана. — Почему спросил?
— Могут заподозрить неладное, — пожал плечами Байсагар.
— Ее в лицо никто не видел, я сам сказал ему.
— Зачем? — удивился Байсагар.
— Он ночью приходил. Шум услышал.
— Что ты ему ответил?
— Сказал, жена первый день здесь живет, пошла воду пить, упала.
— И все? — Байсагар заглянул ему в глаза.
— Да…
— Ты что-то недоговариваешь.
— Он мент, — выдохнул Чана. — Полковник.
— Это плохо, — после небольшой паузы проговорил Байсагар. — Рано или поздно его насторожит, что он ее не видит. Вспомнит про шум…
— У меня есть идея, — неожиданно осенило Хатуева.
— Говори! — поторопил Байсагар.
— Я позвоню Юле и уговорю приехать. Будет здесь жить. Хотя бы месяц.
— Ты уверен, что твои соседи не видели Ройзат? — еще раз спросил Байсагар.
— Сто процентов, — воодушевленный мыслью, кивнул Чана.
— Но Юля может не согласиться. — Байсагар встал, подошел к окну и выглянул на улицу.
— Надо попробовать, — уже менее уверенно сказал Чана.
— Ты можешь так же спокойно найти себе временную жену здесь, в Москве. — Байсагар развернулся к нему лицом. — Не хочешь?
— На это уйдет не один день, — покачал головой Чана. — Сам посуди, не каждая подойдет на эту роль. У многих здесь родственники…
— В русских городах много проституток в рабстве. — Байсагар выжидающе уставился на Чану.
— Но их держат в притонах и никому не показывают, — развел руками Чана. — Разве с такой можно ходить на глазах у ментов?
— Делай как знаешь, — пожал плечами Байсагар.
— Я прямо сейчас позвоню ей, а потом пойдем за ковром, — оживился Хатуев.
— Погоди, — неожиданно остановил его Байсагар. — А как быть с акцией?
— Мы установим обычную мину и взорвем ее по телефону, — как само собой разумеющееся, ответил Чана.
— Хорошо, — согласился Байсагар. — Звони…
…Чана проснулся как от толчка. Протерев глаза, огляделся. Оказалось, он уснул, сидя в кресле. На стеклах окон мерцали блики рекламных огней. Хатуев встал. Спина неприятно заныла.
— Байсагар!
— Да.
— Ты не спишь?
— Если бы спал, смог бы с тобой говорить? — прохрипел Байсагар. — Просто лежал.
Чана включил свет и посмотрел на часы. Была половина второго. В самый раз. Байсагар сидел на диване и протирал глаза. Вечером они привезли новый ковер. Он не очень отличался от прежнего — расцветка и размер совпадали полностью. В старый замотали Ройзат. Оба изрядно вымотались. Все делали сами. Сначала волокли ковер из магазина к стоянке, потом — в квартиру, где пришлось переставлять кровать из угла в угол. Теперь оставалось тихо вынести Ройзат вместе с вещами и сунуть в багажник специально оставленного у подъезда джипа. Старенький корейский внедорожник Байсагар еще два года назад забрал за долги у одного из своих земляков.
Осторожно ступая, они прошли в спальню. Байсагар выглянул во двор. Машина стояла на месте.
— Ну, что? — одними губами спросил Чана.
— Кажется, тихо. Взгляни на лестницу.
Хатуев прокрался в коридор и посмотрел в глазок. Никого. Осторожно открыл дверь. Было тихо. Он
