чтобы его не было видно снаружи.
– Лучше здесь сидеть, чем в лесу. Там только Леснику хорошо. Меня комар съел. Свет нет, вода нет. – Мирзо улегся на диван, положил голову на небольшую подушку и мечтательно уставился в потолок: – Приеду домой, женюсь.
– Хм. – Кадык отвернулся от окна и с удивлением посмотрел на подельника, – нашел о чем думать. Ему сейчас человека мочить, а он о женитьбе.
– Что, нельзя, да?! – Мирзо разозлился.
– Как женщины! – покачал головой Зелмах. – Молчать можете?
Чеченец стоял в проходе, уперев руки в бока. До этого Зелмах был на кухне, и никто не заметил, как он вышел оттуда. Едва они оказались в квартире, старший тройки сразу обследовал холодильник. В найденной там бутылке минеральной воды растворил выданный Паду порошок, поставил обратно и уселся за стол, где провел за размышлениями все это время.
Оба бандита затихли. Кадык стянул белую перчатку, почесал основание большого пальца и снова надел.
Почти одновременно в замочной скважине раздался металлический скрежет.
– Пришла! – громким шепотом констатировал Зелмах и отчаянно зажестикулировал руками, торопя своих помощников. Стараясь не шуметь, все устремились по своим местам. Кадык встал слева от входной двери. Зелмах затаился напротив. Мирзо проскользнул на кухню.
Они немного просчитались. Изучив график работы Веселовой, лишь через час собирались начать наблюдение за подъездом через окно, и сейчас все волновались, что пришедшая раньше времени женщина может услышать скрип паркета.
Однако Веселова ничего не заметила. Она вошла с огромным букетом цветов, сразу заполнив коридор ароматом духов. На лестничной площадке горел свет, а в квартире было темно. Именно на это сделали ставку бандиты. Веселова, ничего не подозревая, закрыла за собой дверь и потянулась к выключателю. Однако висевшее на стене бра включил Кадык. Женщина, увидев троих отморозков, которые стояли вокруг нее, впала в оцепенение. Несколько секунд она напоминала красивый манекен с букетом роз. Синие глаза, длинные черные волосы, ниспадающие по спине... Однако постепенно рука с цветами стала опускаться. Звякнули выпавшие на пол ключи. В следующий момент широкая ладонь стоявшего позади нее чеченца закрыла красивый ротик. Он прижал ее голову к своей груди. Кадык присел, обхватил красивые ноги, и они подняли ее на руки. На пол упала слетевшая с правой ноги туфелька. Женщину внесли в зал и уложили на диван. Мирзо задвинул шторы и включил свет. Из окон дома напротив могли увидеть, что происходит в комнате.
Между тем, догадавшись, зачем пришли эти ужасные люди, Веселова выгнулась и попыталась закричать. Оказавшаяся в минутах от смерти женщина вложила в это такие усилия, что все трое бандитов услышали хруст ее суставов и связок. Но что она могла сделать?
Мирзо принес с кухни бутылку с отравленной водой и поставил на стол.
– Слушай, женщина, я сейчас тебе рот открою, но ты не кричи. Хорошо? – Зелмах склонился над ней и заглянул в глаза. – Мы поговорить пришли. Сделаешь то, что скажем, оставим жить, нет – убьем. – С этими словами он посмотрел на Мирзо.
Тот откинул полу пиджака, вынул из-за пояса пистолет. Сунул другую руку в карман, достал глушитель и стал медленно прикручивать его к стволу.
Все они знали, что стрелять не придется. Эту сцену пришлось разыграть специально. Веселова должна поверить, что ее могут убить только из пистолета.
– Ну, так как? – вновь спросил Зелмах. – Расскажешь, где деньги прячешь, украшения разные? Ты ведь не хочешь, чтобы мы искали сами? Все ломали здесь, беспорядок устраивали? – Он оглядел обставленную антикварной мебелью комнату.
Она закивала.
Он осторожно убрал руку. Веселова часто задышала.
– Дай воды! – Зелмах посмотрел на Мирзо.
– Вот, специально принес. Холодный! – Таджик быстро наполнил стакан и протянул женщине. – Рано пришла.
Она трясущимися руками взяла его и стала пить.
– Зато ничего ломать не придется, правильно? – расплылся в слащавой улыбке Кадык.
Затаив дыхание, бандиты наблюдали за тем, как стакан пустеет. Они не ожидали, что все выйдет так легко. Зелмах правильно все рассчитал. Веселова поверила, что проникшие в ее квартиру люди – грабители. Ее не насторожило, что воришки не прячут лиц. Осушив стакан, она вернула его Кадыку и приподнялась на локтях.
– Я все отдам. – Анна посмотрела на книжный шкаф, стоящий за спиной Мирзо. – Там, в кармане домашнего халата, деньги. Валюта... Три тысячи долларов. Золото в шкатулке. Я его не прячу... Вы правда не тронете?
– Только и ты нас, дорогая, не закладывай! – повеселел Мирзо.
Неожиданно женщина побледнела и вновь легла. Взгляд ее стал отрешенным. Скорее эти изменения были связаны с перенесенным стрессом, чем с действием порошка. С момента его приема прошло еще слишком мало времени.
Продолжая имитировать грабеж, Мирзо подошел к шкафу и открыл дверцу. Немного порывшись, нашел там халат, о котором говорила женщина, достал деньги, развернулся к столу и стал пересчитывать.
Неожиданно, правая рука Веселовой безвольно свалилась с дивана. Обрамленные длинными ресницами веки медленно опустились.
– Кажется, началось, – едва слышно пробормотал Мирзо. – Можно в ванна нести и рук резать...
– Пацаны, может сначала трахнем?! – почти простонал Кадык, обернувшись на Мирзо.
– Успеешь. Она еще полчаса живой будет.
Платье девушки задралось, обнажив упругие бедра. Кадык исходил слюной, зачем-то продолжая держать ее ноги. Вскоре женщина уже едва заметно дышала, ее глаза были плотно закрыты.
Мирзо снова сложил деньги в пачку и вернул их на место. Закрыл створки. Ничто не должно натолкнуть на мысль людей, которые обнаружат труп, что в квартире были посторонние.
Зелмах выпрямился и осторожно разжал кулак. На пол закапали капли крови.
– Она тебя грызла, да? – удивился выдержке чеченца Мирзо.
– Мелочи. – Зелмах снял окровавленную перчатку, быстро убрал с паркета следы крови и направился в ванную, откуда вернулся через минуту с перемотанной полотенцем ладонью.
Кадык торопливо снимал штаны. Веселова уже была полностью обнажена. Зелмах скользнул взглядом по красивой груди с розовыми сосками, плоскому животу, лобку, покрытому завитками черных, шелковистых волос. Ему стало жалко, что они загубили такую красоту, но он тут же взял себя в руки. «Она не выполнила просьбу Паду, кроме того, неверная, значит, враг. Кадык тоже неверный и когда-то уйдет к своему богу. Пусть это животное делает что хочет».
В это время Кадык влез на Веселову. Какое-то время Зелмах смотрел на его прыщавые ягодицы, которые ритмично задвигались, потом брезгливо скривился и направился на кухню, где за столом сидел Мирзо.
– Когда она умрет? – Он выжидающе уставился на таджика.
Спросил просто так. Все трое знали, как будет действовать яд.
– С минута на минута. – Мирзо вынул пакетик с зеленым носовоем, забросил щепотку зелья под язык и ушел в себя. Он будто мысленно молился за душу отправленного им на тот свет человека. Хотя какой женщина человек?
Зелмах сел на другой табурет. Через некоторое время появился Кадык. Вид его был такой, словно он разгрузил вагон. Раскрасневшееся лицо украшала самодовольная улыбка.
– Кто следующий?
Зелмах медленно повернул в его сторону голову:
– Скот ты.
– Некрофил, – удивил своими познаниями Мирзо.
– Женщин умирает, он ее использует, – добавил Зелмах.
