пионерского лагеря. А в яме обнаружить пару детей из чеченских семей. В тот момент, когда спецназ будет брать штурмом их убежище, произойдет взрыв. Нужно подстроить все таким образом, будто случайная пуля попала, например, в ящик со взрывчаткой. А насчет Клеща будем думать. Не хотелось бы убивать такого человека, но тратить на него деньги, как пообещали, чтобы он поселился в Англии, смешно. Клещ неверный. К тому же предатель. Мне без разницы, сколько он сделал для нас, но я всегда презирал людей, воюющих против собственного народа.
– Так что мне ответить Умару? – Нияз выжидающе уставился на Тарамова.
– Сейчас я свяжусь со Слоном и только после этого дам ответ.
Слон, он же Тагир Саидов, проживал в Ножай-Юрте. Рослый молодой ваххабит, вопреки обычаям, никогда не носивший бороду, был командиром небольшого отряда, временно, из-за зимы, приостановившего свою деятельность. Основная часть его боевиков рассредоточилась в Курчалоевском районе и потихоньку готовилась к началу активных действий. Вели разведку, добывали боеприпасы, оборудовали тайники с оружием и взрывчаткой в разных частях Чечни.
Именно в его распоряжение Тарамов решил отправить боевиков со славянской внешностью. Тагир уже получил на этот счет необходимые указания и был готов их встретить. Оставалось решить вопрос, как он вывезет с территории России трех уже, по всей видимости, находящихся в розыске людей.
Вернувшись в спальню, Аслан вынул из кармашка, прикрепленного к обратной стороне дешевой репродукции, висевшей на стене, кодировочную таблицу, взял спутниковый телефон и начал шифровать сообщение.
Вскоре вопрос был решен. Оставалось убедить Умара, чтобы он отпустил русских, за которыми к вечеру должна была прийти машина, в Чечню. Планом, как эвакуировать самого Умара на пару со вторым чеченцем, будет заниматься Нияз. В тех краях, где сейчас находились боевики, есть люди, которые работали на него.
Едва приехав из Москвы, Родимов собрал оставшуюся часть группы Филиппова в своем номере гостиницы, расположенной в учебном центре.
С того момента, как учебно-боевая задача, поставленная Дрону и Шаману, перешла в контртеррористическую операцию, уже отработавшие свои вопросы разведчики-диверсанты, вернувшись, устроились здесь же. Только, в отличие от номера генерала, их рассчитанные на двух человек комнаты были скромнее. Телевизор, компьютер, холодильник и небольшая библиотека. Время можно было скоротать и за партией в шахматы или нарды. Хотя времени не было. Резерв из пяти человек так же, как и прежде, гоняли по полигону, мучили в классах специальной подготовки, изматывали в спортивных залах. Инструкторов и преподавателей, в отличие от спецназовцев, меньше не стало, зато на оставшихся в два раза больше легло нагрузок. Все это время, возвращаясь из столицы и натыкаясь на едва волочащих по коридорам ноги офицеров и прапорщиков «направления», Родимов только посмеивался, шутя, что от этого улучшится качество их боевого мастерства и знаний.
Сам он после работы также приезжал сюда. Еще долго сидел в рабочем кабинете, пролистывая скопившиеся за день сводки, донесения, телефонограммы. В основном все это касалось последних событий, потрясших не только проживавших в столице и ее окрестностях чеченцев, но и всколыхнувших весь Северный Кавказ. Со стороны некоторых западных средств массовой информации и неправительственных организаций уже стали раздаваться заявления о геноциде. Поползли слухи, муссируемые «желтой прессой», о появлении в России славянских группировок экстремистской направленности. Самым болезненным было то, что Федор Павлович, ставя себя на место обывателя, не мог объяснить тех событий, что произошли с начала весны. Создавалось впечатление, что словно оттаяло с наступлением аномально теплого марта какое-то зло, находившееся все это время глубоко под снегом.
Спецназовцы пришли в одинаковых, синего цвета, тренировочных костюмах. Рассевшись за столом для совещаний, молча ждали, когда шеф закончит листать бумажки.
– Не догадываетесь, по какому поводу я вас собрал? – бросив поверх очков взгляд на подчиненных, генерал развернул экран жидкокристаллического монитора таким образом, чтобы его было видно собравшимся.
– Нападение на автобус с ОМОНом, – догадался Кот. Он сидел ближе всех и, едва скользнув взглядом по блоку новостей, сразу пришел к такому выводу.
Этими или подобными заголовками пестрели статьи первых полос газет, с них начинались все информационные передачи.
– Выезжаем? – едва слышно спросил Банкет.
– Зачем? – генерал хитро прищурился.
– Наверняка эти отморозки где-то в окрестностях отсиживаются, – выдвинул предположение Шах. – Или успели укатить в свои родные горы.
– Там и русские были, – напомнил Кот.
– Какая разница?! – Лавр поморщился.
– Тяжело бы вам пришлось в случае принятия этого решения, – ошарашил их Родимов, снял очки и положил их на край стола. – Возможно, даже ничего бы у вас и не вышло.
– Почему? – удивился Кот. От такого заявления генерала у него отвисла челюсть.
– Если бы это были серьезно подготовленные люди, то, учитывая все обстоятельства: рельеф, удаленность от ближайших постов города и отсутствие у милиционеров боеприпасов, – никто живым бы не ушел. А так, – Банкет, словно ища поддержки, обвел взглядом своих товарищей и вновь остановил его на генерале, – шелуха какая-то. Либо вы что-то не договариваете.
– Именно так, – генерал кивнул. – Вам не все известно. На самом деле никакого нападения не было. Под руководством Филиппова, во взаимодействии с другими силовыми ведомствами края, проведена лишь инсценировка террористического акта.
В кабинете воцарилась тишина.
– Вы прекрасно знаете о беспорядках в Ровном. Все считают, что в этом виноваты кавказцы, которые своим отношением к другим национальностям постепенно противопоставили себя всему городу. В результате из огнестрельного оружия убиты один и ранены два человека. – Он испытующе посмотрел на Кота. – До вас доводили информацию о похищении сына предпринимателя Хасана Татаева. Итогом этого дела стал расстрел девяти чеченцев во главе с ним. Чуть позже на пустыре в районе Битцевского парка был найден труп Расула Исаева, уроженца Урус-Мартановского района. Все эти кровавые разборки и похищения – звенья одной цепи. На местах, где все происходило, словно специально, а может, даже так оно и было, оставлялись и трупы бандитов со славянской внешностью. То, что это дело рук одной группировки, подтверждают и экспертизы. Стрельба по разбушевавшейся толпе в Ровном велась из автомата, который был впоследствии найден в подвале дома, где жила семья из Грозного. В этом городе до сих пор все считают, что огонь открыли чеченцы. На месте гибели Татаева обнаружено оружие, из которого за несколько дней до этого был тяжело ранен охранник его сына и убит, а вернее сказать добит, бандит, оказавшийся на поверку коренным москвичом. Лидеры чеченской диаспоры всерьез обеспокоены, по сути, войной, которая разразилась в самом центре России. Они уверены, для представителей кавказских республик настали черные дни. Парламент республики также сделал заявление и потребовал от силовых структур скорейшего окончания расследования по вышеперечисленным фактам.
На сегодняшний день стало очевидным, что для разжигания очередного конфликта кто-то создал группировку боевиков из славян. В ходе учений Шаман и Дрон случайно столкнулись с организованной преступной группой, которой руководит некто Нияз. Так вот, среди бандитов, находящихся у него в подчинении, нет ни одного чеченца. По крайней мере, у наших офицеров создалось именно такое впечатление. Самого Нияза заинтересовали персоны Дрона и Шамана. Он предложил им сотрудничество. Они дали понять, что этот вопрос обсудят после того, как они решат свои проблемы в Пятигорске.
– Значит, решили, – хмыкнул Банкет, еще раз посмотрев на экран монитора. – Проведена первая фаза операции по внедрению.
– Именно так, – подтвердил Родимов. – Сейчас на меня выходил по телефону ваш командир. Так вот, Нияз, с которым общался Шаман, настаивает, чтобы Дрон, Филиппов и Туман укрылись на территории Чечни. Джину и Шаману предложено вернуться в столицу.
