– Зачем? – удивился бандит.
– Передай, пока я не знаком с ним, условия встреч буду определять сам. Если его устраивает, пусть через двадцать минут ждет меня на Черкизовском пруду. Там со стороны Халтуринской на набережную выходит единственная улица. Слева сквер. Машину мою узнает. Все, иди.
От такой наглости Таран растерялся, но подчинился и молча вышел из машины…
Антон не удивился, когда спустя полчаса, свернув к набережной, сразу увидел одиноко стоящий внедорожник Казбека Нукаева. Антон встал в тени деревьев. Заглушив двигатель, принялся ждать, наблюдая в зеркало заднего вида за пассажирами джипа. Через несколько минут из него вышел плотный парень и неторопливой походкой направился в сторону «Ауди» Антона. Поравнявшись с машиной, он слегка постучал пальцем по стеклу.
– Что нужно? – нажав кнопку стеклоподъемника, спросил Антон.
– Ты Филин?
– Возможно.
– Пошли со мной.
– Зачем? – фыркнул Антон.
– С тобой Таран говорил? – Парень наклонился в окно.
Его круглое лицо было мокрым от пота. Слегка раскосые глаза смотрели с едва уловимым презрением.
– Ну, пытался, а что?
– Тебя ждут в той машине.
Антон обернулся, словно только что увидел джип.
– Сейчас подъеду.
Когда он подошел к машине, на которую ему указал провожатый, оттуда вышел еще один амбал. В отличие от своего коллеги он был явно кавказцем. Преградив Антону дорогу, выжидающе уставился ему в глаза. Догадавшись, чего от него хотят, Филиппов бросил по сторонам настороженный взгляд. На улице почти никого не было. Слегка отведя борт расстегнутого пиджака, он вынул из пистолета и кармашка кобуры обоймы и вложил в руку чеченцу.
– Это все?
– Да, – глядя прямо в глаза горца, ответил Антон.
Парень посторонился и одновременно открыл переднюю дверь.
– Вот ты какой, Филин, – растягивая слова, проговорил сидящий на заднем сиденье мужчина. – Ну, здравствуй.
Пожимая слабую, сухую руку незнакомца, Антон попытался определить по внешности этого человека его характер.
Густые косматые брови, из-под которых на него смотрели умные, глубоко посаженные глаза. Глубокая сладка, разделяющая лоб напополам. Тонкие и почти бесцветные губы, волевой подбородок…
Обычно первое впечатление о людях с таким типом лица положительное. Умен, рассудителен, обладает большой силой воли.
Но зная, с какой целью он в Москве и кого представляет, на что тратит свои способности и использует свои качества, можно сказать: хитер, изворотлив, фанатичен, жесток и ни перед чем не останавливается ради достижения своих целей.
– Здравствуйте. – Антон бросил взгляд на оставшихся у машины телохранителя и водителя. – С кем имею честь говорить?
– Меня зовут Казбек Нукаев.
– Меня Антон.
– Чем занимался раньше?
– Почему занимался? Вы так спрашиваете, будто решили поменять мою работу.
– Не хочешь отвечать, не надо. – На лице Нукаева появилось безразличие. – Я знаю, как ты наказал людей Гвоздя, и мне этого достаточно.
– Я еще не наказывал никого. – Антон усмехнулся. – Только предупредил.
– Вот и человека, который должен мне деньги, также надо предупредить.
– Кто он? – насторожился Антон.
Казбек вынул из нагрудного внутреннего кармана несколько фотографий и протянул их Филиппову:
– Это Юсуп Мартагов.
На снимке был изображен средних лет кавказец, направляющийся к машине. Рядом с ним шли еще несколько человек. Судя по их настороженным взглядам, это были телохранители. На другой фотографии была запечатлена девочка-подросток.
– Зачем нужна ее фотография?
– Это его дочь. С ее помощью можно заставить его быстро найти деньги.
– Так ведь он должен, а не ребенок.
– Значит, ты отказываешься? – нахмурился Нукаев.
– Все зависит, сколько вы заплатите.
– Если сможете добиться результата за три дня, шесть тысяч, каждый последующий день по истечении этого срока – минус двести долларов.
– Вы не боитесь, что я возьму деньги и исчезну?
– Нет, потому что у вас возникнут проблемы с Ермаковой.
Не говоря больше ни слова, Антон уложил фотографии в карман и вышел из машины.
Вечером впервые за все время проведения операции Филиппов увидел представителей Единого штаба вместе. Если генерал Родимов постоянно контактировал с ним, то полковник ФСБ Ермолаев Леонид Алексеевич работал через Линева.
Сегодняшняя встреча была обязана предотвращенной диверсии, а именно так назвал Ермолаев обезвреживание взрывного устройства на железнодорожных путях в отношении стартового комплекса межконтинентальных баллистических ракет.
Леонид Алексеевич обошел квартиру, в которой был организован своеобразный информационный центр, познакомился с его сотрудницей и начальником в одном лице – Настей. Несмотря на то что он лично подписывал приказ на привлечение ее к этой работе, воочию, как оказалось, видел впервые.
– Настя, – Ермолаев посмотрел на девушку, стоявшую у стола с оборудованием, – оставь, пожалуйста, нас на несколько минут.
Плотно прикрыв за ней двери, контрразведчик обратился к Антону:
– А теперь самое главное. То, что я сейчас скажу, является государственной тайной. Вывод из строя железнодорожного полотна в районе Покровки мог создать предпосылки к крушению так называемого «Ядерного состава», который действительно проходил в том месте за несколько минут до предполагаемого взрыва. Как ты понимаешь, какой-либо экологической катастрофы при этой аварии не возникло бы. Ракеты имеют несколько степеней защиты от разрушения, но урон в плане подрыва боевой готовности огромный.
Было установлено, что звонок на пейджер, который был вами обезврежен, поступил от Тарана через минуту после того, как ему позвонил некто Лече Сосланбеков, прилетевший накануне из Лондона. В свою очередь, за час до прохождения состава в данной точке на сотовый телефон этого человека был сделан звонок из Штатов.
Теперь задумайся, какие силы играют против вашей команды, если о маршруте движения подобных составов в стране знают всего несколько человек. Даже люди, которые входят в состав расчетов, понятия не имеют до команды «приготовиться к пуску», в какой точке России находятся.
– Возможно, американцам удалось отследить его, каким-то способом используя разведывательные спутники, – выдвинул предположение Родимов.
– Так это или не так, замешан во всем этом дядюшка Сэм или нет, – нахмурился Ермолаев, – но все материалы по этому делу переданы членам Особой комиссии и строго засекречены. С этого момента об этом инциденте вам с Линевым придется забыть.
