Дон Жуан

Что правда в их устах бледна и лжива.

37

Но что такое ложь? Простой ответ:
Не более как правда в полумаске.
Юрист, герой, историк и поэт
Ее употребляют для подкраски.
Правдивой правды беспощадный свет
Испепелил бы хроники, и сказки,
И всех пророков — кроме тех господ,
Что прорицают на текущий год.

38

Хвала лжецам и лжи! Никто не смеет
Послушливую музу попрекать
За мизантропию; она умеет
Отлично славословия слагать,
А за несклонных к этому краснеет.
Итак, друзья, давайте ж целовать
Монархам все целуемые части
Как Эрин, подчиняющийся власти.

39

Жуан представлен был. Его наряд
И внешность возбудили изумленье,
Равно и перстень в множество карат,
Который в состоянье опьяненья…
Ему Екатерина, говорят,
Надела в знак любви и одобренья…
И, уж конечно, не жалея сил,
Он это одобренье заслужил.

40

Сановники и их секретари
Любезнейшим чаруют обхожденьем
Гонцов, которых хитрые цари
Прислали с неизвестным порученьем…
И даже клерки — что ни говори,
Прославленные мерзким повеленьем,
И те бывают вежливы подчас,
Хотя, — увы! — конечно, не для нас.

41

Они грубят на совесть и на страх,
Как будто их особо обучают;
Почти во всех присутственных местах
Нас окриком чиновники встречают,
Где ставят штемпеля на паспортах
И прочие бумаги получают;
Из всей породы сукиных детей
Плюгавенькие шавки — всех лютей.

42

С empressement[60] Жуана принимали.
Французы мастера подобных слов
Все тонкости они предугадали,
Всю изощренность шахматных ходов
Людского обхожденья. Но едва ли
Пригоден для Британских островов
Их разговор изящный. Наше слово
Звучит свободно, здраво и сурово…

43

Но наше «dam'me»[61] кровное звучит
Аттически — и это доказательство
Породы; уху гордому претит
Материка матерое ругательство;
Аристократ о том не говорит,
И я не оскорблю его сиятельство,
Но «dam'me» — это смело, дерзко, зло
И как — то платонически светло!

44

Простая грубость есть у нас и дома,
А вежливости надо поискать