Мы пишем, поучаем, говорим,Ломаем копья и ломаем шеи,Чтоб после нашей смерти помнил светФамилию и плохонький портрет!219Египта царь Хеопс, мы знаем с вами,Для памяти и мумии своейСебе воздвиг над многими векамиГигантский небывалый мавзолеи.Он был разграблен жадными руками,И не осталось от царя царей,Увы, ни горсти праха. Так на что жеМы, грешные, надеяться-то можем?220Но все же, философию ценя,Я часто говорю себе: увы,Мы — существа единственного дня,И наш удел-удел любой травы!Но юность и у вас и у меняБыла приятна, согласитесь вы!Живите же, судьбу не упрекая,Копите деньги. Библию читая!..221Любезный мой читатель (а вернейЛюбезный покупатель), до свиданья!Я жму вам руку и на много днейВам искренне желаю процветанья.Мы встретимся, пожалуй, попоздней,Коль явится на то у вас желанье.(Я от собратьев отличаюсь тем,Что докучать я не люблю совсем!)222«Иди же, тихий плод уединенья!Пускай тебя по прихоти несетВеселых вод спокойное теченье,И мир тебя когда-нибудь найдет!»Уж если Боб находит одобреньеИ Вордсворт понят — мой теперь черед!Четыре первых строчки не считайтеМоими: это Саути, так и знайте!
ПЕСНЬ ВТОРАЯ
1О вы, друзья, кому на обученьеЦвет молодежи всех народов дан,Секите всех юнцов без сожаленьяВо исправление нравов разных стран!Напрасны оказались наставленьяМамаши образцовой, и Жуан,Чуть только на свободе очутился,Невинности и скромности лишился.2Начни он просто школу посещать,Учись он ежедневно и помногу,Он не успел бы даже испытатьВоображенья раннюю тревогуО, пламенного климата печать!О, ужас и смятенье педагога!Как был он тих, как набожен! И вотВ шестнадцать лет уж вызвал он развод.3По правде, я не слишком удивлен,Все к этому вело, судите самиОсел-наставник, величавый тонМамаши с философскими мозгами.Хорошенькая женщина и донСупруг, слегка потрепанный годами,Стеченье обстоятельств, как назло,
