наше сотрудничество немедленно прекратится. Я передаю вам слова полковника Тайера и капитана Хичкока.
Имена возымели действие. Кадеты-первогодки привыкли думать, что начальство их не замечает. Но стоит им убедиться в обратном, как они начинают лезть из кожи вон, только бы не обмануть начальственных ожиданий. И здесь кадет По, невзирая на его изрядные притязания к миру, ничем не отличался от других плебеев.
– Никаких денег вы за это не получите, – продолжал я. – И похвастаться товарищам тоже не сможете. Надеюсь, вам это понятно. Учтите: если кадеты пронюхают про ваше участие в расследовании… думаю, дальше объяснять не надо.
В ответ По лениво улыбнулся и блеснул серыми глазами.
– Похоже, мистер Лэндор, вы не оставляете мне выбора. Но, наверное, вы еще не все сказали. Прошу вас, продолжайте.
– В свою бытность нью-йоркским констеблем я очень внимательно относился к получаемым сведениям. Я имею в виду не газетные новости, а сведения, которые я получал от разных людей. Они не принадлежали к «сливкам общества». Таких субъектов вам вряд ли захотелось бы пригласить на обед. Сомневаюсь, чтобы вы пошли с ними в театр или вообще рискнули показаться на публике. С одной стороны, это отъявленные преступники: воры, скупщики краденого, фальшивомонетчики и так далее. А с другой – я не знаю ни одного полицейского, который обходился бы без их помощи.
По сидел, опустив голову на руки. Я его не торопил: пусть переварит услышанное. Затем он поднял голову и, очень медленно выговаривая каждый слог (как будто мы находились в горах и он дожидался эха), спросил:
– Вы хотите сделать меня своим осведомителем?
– Наблюдателем, – поправил я его. – Иными словами, я хочу, чтобы вы продолжали внимательно наблюдать за окружающей жизнью. Я говорю о кадетской среде.
– А что именно вас в ней интересует?
– Этого я сказать не могу.
– Почему?
– Потому что сам пока не знаю.
Я встал и отошел к доске.
– Не возражаете, если я расскажу вам одну историю?.. По-моему, я уже говорил вам, что мой отец был проповедником. Помню, однажды он взял меня с собой на полуночное молитвенное собрание. Меня поразило, что оно происходило не в доме, а под открытым небом, в рощице. Забыл добавить: было это в штате Индиана. Отец не собирался произносить там проповедей, а приехал по какой-то иной причине. Я тогда был совсем мальчишкой. Мне очень понравился тамошний проповедник: красивый, видный мужчина с честным и открытым лицом. Среди собравшихся было много молодых женщин. Проповедь настолько взбудоражила их, что они громко плакали, кричали и стонали. А проповедник, не обращая на это внимания, продолжал говорить, и его голос звенел все сильнее. И вдруг женщины стали падать в обморок. Я тогда подумал: «Как хорошо, что есть кому их подхватить – ведь так недолго и ушибиться»… Вас, наверное, удивляет, зачем я рассказываю вам давнишнюю историю про каких-то религиозных фанатичек. Просто я тогда подметил любопытную особенность: женщины падали, не обращая внимания, куда они падают и кто их подхватит. Все, кроме одной. Прежде чем упасть, та слегка повернула голову. Хотите знать, кто был счастливчик, подхвативший ее на лету? Конечно же, сам проповедник! С таким провожатым было совсем не страшно отправляться в царство Божие!..
Я провел рукой по классной доске, ощутив шершавость черной поверхности.
– Но этим история не кончилась. Через полгода проповедник бросил жену и сбежал с той женщиной. И не просто бросил. Он убил жену, поскольку, видите ли, не желал быть двоеженцем. Парочку настигли в нескольких милях от канадской границы. Никто из знавших их обоих даже не подозревал, что они любовники. Никто, кроме меня… Впрочем, я тоже этого не знал. Я просто это увидел и почувствовал, что между ними есть какие-то отношения.
Я повернулся. По с холодной улыбкой глядел на меня.
– Полагаю, мистер Лэндор, тогда-то вы и нашли свое жизненное призвание.
Любопытно, что другие кадеты, с кем я беседовал наедине, держались столь же скованно и настороженно, как и в присутствии капитана Хичкока. По заметно отличался от них. С самого начала наших отношений он держался со мной… нет, не фамильярно, а так, словно мы с ним родственники. Например, дядя и племянник.
– Хочу вас спросить, – как ни в чем не бывало продолжал я. – Помните, как вы догоняли шеренгу и пристроились в ее хвост?
– Помню. А что?
– Меня поразило, что один из кадетов словно ожидал вашего появления. Он шел, оставляя для вас пространство. Кто этот кадет? Ваш друг? Или вы делите с ним комнату?
Простой вопрос несколько озадачил По.
– Вы угадали, мистер Лэндор. Мы живем с ним в одной комнате, – помолчав, ответил мой потенциальный помощник.
Я так и подумал. И знаете, что натолкнуло меня на эту мысль? То, как он повернул голову. Он ведь не вздрогнул от неожиданности. Следовательно, он ждал вашего появления. Так все-таки, кто он вам? Друг? Или должник?
По запрокинул голову и стал разглядывать беленые потолочные балки.
– И то и другое. Я пишу для него письма.
– Как это понимать? Он что же, неграмотен?
– Вопиюще безграмотен. А в Северной Каролине у Джареда – так его зовут – есть возлюбленная. Они
