Всю дорогу домой они молчали. Каждый был занят своими думами. При всем свойственном им оптимизме ребята неизбежно приходили к вопросу, на который не было ответа… Как доказать невиновность Саразини?..
На ферме Лебера обед подходил к концу. Аппетит у Мартины и Мишеля был сегодня отменный, чем они безмерно порадовали свою тетку.
Приятно готовить, когда твою стряпню уминают с таким удовольствием. Свежий воздух вам явно пошел на пользу, слава Богу!
Да их же с утра до вечера носит по горам, — засмеялся дядя Гюсту. — Небось скоро будут знать округу не хуже меня…
Внезапно Мишель хлопнул себя по лбу. Он совершенно забыл про вопрос, который собирался задать после вчерашней беседы с мадам Саразини.
— Скажите, дядя Гюсту, может ли иметь значение, что в ночь диверсии луна встала поздно?
Вопрос огорошил дядю. Не столько своим содержанием, сколько тем, что очень уж ни к селу ни к городу он прозвучал.
— Луна? — переспросил он, давая себе время подумать. — От кого ты это услышал? Ничего себе вопросец!
Мишель недолго колебался. Лжи он терпеть не мог, поэтому просто-напросто рассказал, как они с Мартиной ходили в Адскую долину.
Эту фразу обронила мадам Саразини, — пояснил он.
Занятно, — проговорил дядя, впадая в задумчивость. — Выходит, вы — коварные предатели, ходите в гости к проклятым чужакам?..
Тон, которым это было произнесено, не мог ввести молодых людей в заблуждение. Дядя Гюсту, разумеется, шутил.
А ты что скажешь, Жизель? — обратился он к жене с преувеличенно озабоченным видом.
Хм… Может, такие ночи — раздолье для браконьеров? — улыбнулась она.
Вот-вот, слышали? — оживился Гюсту. — В безлунные ночи браконьеры в обход всех правил и законов ловят рыбу. Теперь, кажется, я начинаю понимать…
Молодые люди изнывали от нетерпения, но торопить дядю не отваживались. Они прекрасно знали эту манеру Гюсту. Как всякий разумный человек, он тщательно взвешивал каждое слово.
Помнишь, соседка говорила про одежду Саразини? Может, это тоже как-то связано с остальным… — сказала тетя Жизель.
Вот именно, — отвечал Гюсту, — вот именно. Кажется, картина проясняется понемногу…
Однако, вопреки этим обнадеживающим словам, Гюсту Лебер опять погрузился в молчаливые размышления.
На месте жандармов, — наконец изрек он, — я бы сплеча не рубил. Мокрая одежда свидетельствует об одном: когда разразилась гроза, Саразини не было дома. Но ведь он мог быть на рыбалке!..
На рыбалке? Среди ночи? Не самое подходящее время! — заметила Мартина.
Совершенно согласен с тобой. Но удить рыбу ведь можно по-разному. Например, на фонарь, на карбид… А некоторые, не мудрствуя лукаво, глушат ее взрывчаткой!
Антонен нам на днях рассказывал, как во время войны глушил рыбу гранатой!
Все верно…
Но ведь это нечестно! — воскликнула девочка.
Не спорю. Но браконьерам на это плевать. Для них река — общая, а следовательно, их собственность… У меня такое подозрение, что Саразини захотел побаловать своих посетителей форелью, а поскольку днем рыбачить ему недосуг, к тому же надо платить за лицензию, он занимался браконьерством по ночам, полагая, что так все будет шито-крыто.
Но почему же он скрыл правду от полицейских? Одно дело — браконьерство, совсем другое —. диверсия!
Хм… Разумеется, ты права. Но, возможно, вначале он растерялся: представь себя в его положении! А может, рассчитывал выпутаться и так, потому и солгал. А лгать полиции — последнее дело! Что бы он теперь ни говорил, полицейские ему не поверят.
Помолчав, дядя Гюсту заключил:
— Ладно, правда рано или поздно выйдет наружу. Конечно, если случилась ошибка, хотелось бы, чтобы правда вышла наружу как можно скорее… В тюрьме, надо думать, сидеть несладко. Особенно когда ни в чем не виноват!..
После обеда Мартина и Мишель встретились с Рику и, как обычно, вместе отправились купаться на Тарн.
Как ни печально было им это признавать, получалось, что в истории с Саразини они все еще топчутся на месте. Имея, казалось бы, столько козырей на руках, они не знали, как ими воспользоваться.
Ребята перешли старинный мост и стали взбираться по склону, когда заметили околачивающегося на дороге Тео.
Первым их побуждением было сделать вид, будто они его даже не замечают. Но, к их великому изумлению, Тео шагнул им навстречу; на губах у него кривилась вымученная улыбка.
Привет, — неловко поздоровался он.
Ну, здравствуй, — неохотно откликнулся Мишель.
Тео мялся, краснел и откашливался, что окончательно взбесило Рику.
— Что тебе от нас нужно?
Тео глупо ухмыльнулся.
— Я это… В общем, Пибрай о себе слишком много воображает… — в конце концов промямлил н. — Я решил сделать, как ты, Рику… Порвать с ими и перейти на вашу сторону!
Предложение настолько изумило Мишеля и Рику, что они на миг потеряли дар речи. Тео неверно истолковал их молчание. Он решил, что ему е верят.
— Я, конечно, многое говорил… Угодничал перед Пибраем! Но если уж на то пошло, вся округа так думает… Я имею в виду: насчет этих итальянцев…
Он явно искал поддержки — и явно не находил ее. Поэтому волей-неволей продолжал свою оправдательную речь:
— Ну, вот ты, Мишель, и ты, Мартина, стали ходить к Мило… и подружились с ним. А потом ты, Рику, тоже перешел в другой лагерь. Смешно, в общем… Я долго думал… Теперь мне кажется, что правы вы, а не Пибрай. Вот и все!
Поскольку трое друзей молчали, Тео заключил:
— Так что я решил, что если бы вы согласились принять меня в свою компанию…
За это время ребята успели собраться с мыслями. Они понимающе переглянулись, и Мишель сказал:
Мы тебя не гоним, Тео. Конечно, все это неожиданно. Но признавать ошибки никогда не вредно.
Правильно, — поддакнул Рику; впрочем, держался он более сдержанно, чем Мишель.
Возможно, это заставит задуматься и других, — добавил Мишель с оптимизмом.
Он протянул Тео руку, и стороны торжественным рукопожатием скрепили свои намерения.
Но когда они двинулись в путь, Рику по секрету шепнул Мишелю:
— Что-то не слишком я ему верю…
Мишель пожал плечами. Но решил до поры до времени помалкивать при Тео про расследование. Почувствовав себя равноправным членом компании, Тео слегка приободрился.
Знаете, о чем судачат в деревне?
Готов спорить, ты нам сейчас расскажешь.
Что вы ведете расследование диверсии! Это правда?
Кто это говорит? Небось Пибрай? — живо спросил Рику, не давая Мишелю времени первым открыть рот.
Ну да. Он тоже.
Расследование — это, конечно, сильно 'сказано, — продолжал Рику. — Мы просто проверяем кое- какие вещи. И заодно смотрим: вдруг что-нибудь попадется на удочку.
