больше не пишут об этом. Им просто нечего сказать…
Вот как раз теперь и надо об этом говорить! — горячо воскликнул Робер.
Как это?..
Вот так! Люди начинают думать, что дело закрыто! Что Дюмарбр рано или поздно сам во всем признается…
Неправда! — перебил его Люсьен; глаза его подозрительно блестели. — Папа ни в чем не признается! Ему не в чем признаваться!..
Я с тобой согласен, Лулу. Но люди-то думают по-другому! И потому именно сейчас надо повлиять на их мнение. Газета — это очень сильное средство, если уметь им пользоваться!..
Остальные молчали. Как обычно, они ждали, пока Робер объяснит свою мысль
По моему мнению, нужно прибегнуть к старому испытанному приему. Как говорила моя бабушка: сказать ложь, чтобы узнать правду… Другими словами, если мы сообщим, что нашли кое-что, чего не заметила полиция, то настоящие преступники встревожатся и могут допустить промах. Тут-то мы и выйдем на их след.
На этот раз все вдохновились.
Здорово! Как в кино! Будем изображать Шерлоков Холмсов!
Только Антуан не разделял общего воодушевления. Когда все выговорились, он решил-таки высказать свои опасения:
Не уверен, что это будет так легко и весело… Потом, выходит, ты собираешься напечатать в первом номере вранье?.. Может, в этом и есть какой-то смысл… но ведь номер прочтет и комиссар, который занимается официальным расследованием!.. Мне не нравится, что мы совершенно ничего не можем сказать, я имею в виду — правду… По-моему, они вовсе не дураки: вон как они все обстряпали, чтобы повесить это дело на твоего отца, Люсьен!
Робер улыбнулся. Работа в гараже обогатила речь Ан-туана некоторым количеством живописных выражений, которые он употреблял главным образом, когда был возбужден.
Полностью с тобой согласен, — ответил Лулу. — Выходит, надо пошевелить мозгами и придумать, что могло бы сбить преступников с толку.
Надо, надо, кто спорит?..
Ну, хватит дискутировать! — вернул их к действительности Антуан. — Давайте начнем с 'шапки'!
Услышав это, Патош был так удивлен, что трое старших ребят покатились со смеху. Люсьен объяснил ему:
'Шапка' — это крупный заголовок на несколько колонок. Например, 'Землетрясение в Патагонии' или 'Высадка марсиан в городе №. Ясно?
Да… ясно…
В общем, шапку придумать нетрудно. Предлагаю что-нибудь вроде: 'Снова о деле Дюмарбра'. Или — 'Новые подробности дела Дюмарбра'.
Чем крупней 'шапка', тем меньше места останется для статьи, — заметил, усмехаясь, Антуан. — И вообще, если есть 'шапка', статью написать не так уж трудно… Перечислить факты, добавить несколько многозначительных эпитетов и намеков… А главное — побольше условного наклонения! Чтобы сказать много, не сообщая ничего определенного… И — подавай горяченьким, с пылу с жару!..
Ты уверен, что не перепутал жанр? — смеясь, прервал его Робер. — Мы же не кулинарный рецепт составляем!..
Антуан посмотрел на него с некоторой тревогой. Но Робер его успокоил:
Не обижайся! Твоя речь была блестящей. Все дело в том, какой выбрать тон. Так что давай сразу запишем ее… 'с пылу с жару', как ты говоришь.
Антуан облегченно вздохнул.
Скажи-ка, Робер, — произнес он. — Ты не думаешь, что не помешало бы упомянуть, как бы между прочим: рас-следованием-де занимается некий частный детектив? Если мы просто напишем то да се, никто нам не поверит… А вот если добавить щепотку соли… — он рассмеялся. — Ты прав, Боб, у меня сегодня какой-то кулинарный уклон.
Ничего, кухня просто великолепна! — вмешался Лулу, который до этого помалкивал.
И можно еще намекнуть на существование благородного анонима, который и Нанял этого частного детектива, чтобы доказать невиновность мсье Дюмарбра, — добавил Разэн.
Патош, стараясь не отстать от других, заметил:
Но это ведь может их спугнуть. Если, конечно, они еще здесь… И тогда все провалится!
Его слова заставили товарищей задуматься.
Не думаю, — заявил Антуан. — Пока полиция считает виновным отца Лулу, в интересах преступников не двигаться с места.
В каком-то смысле Патош прав, — в свою очередь высказался Робер. — Я вот спрашиваю себя о другом: если они местные, то почему выбрали именно эту типографию? Ведь они вполне могли бы бросить тень на какой-нибудь другой город…
Я знаю! — высунулся Разэн, которому не терпелось взять реванш в этом соревновании умов. — Папа говорил на днях, что полиция уже несколько месяцев следила *за нашим городом.
Правильно, я слышал то же самое! — воскликнул Робер. — Конечно, они заметили, что дело пахнет керосином, и быстро выбрали ближайшую типографию. Ведь рискованно было везти станок в другое место. Мне кажется, тут все ясно.
Итак, во-первых, мы допускаем, что фальшивомонетчики еще здесь. Во-вторых, надеемся, что они поверят блефу насчет частного детектива. В-третьих, исходим из предположения, что полиция не будет особенно нам мешать.
Слушай, Робер! У меня идея! — закричал вдруг Патош.
Этот парень сегодня — настоящий фонтан идей, — засмеялся Антуан. — Валяй, Патош, мы тебя слушаем!
У меня есть в Париже двоюродный брат, он журналист. Давай пошлем ему газету, когда она будет напечатана. Может, он согласится написать об этом в своей газете. Так что, если фальшивомонетчики уже убрались отсюда, они все равно забеспокоятся…
Ладно, ребята, все готово, можно начинать! — решительно заявил Антуан. — Если с таким количеством тузов на руках мы не выиграем, значит, мы просто олухи…
Итак, поехали! — еще раз сказал Антуан.
Однако без трудностей и ошибок не обошлось. Мадам Дюмарбр, которая прежде, в трудные моменты, когда муж только осваивал типографское дело, часто помогала ему, и сейчас пришла на помощь сыну. Лулу руководил всем процессом.
Робер, Антуан, Патош и Разэн по указаниям Лулу и его матери подавали им нужные литеры, те укладывали их в 'формы' и потом спускали в печатные рамы, чтобы после этого верстать полосы. Чтобы работа шла быстрее, они вынули наборные кассы из гранок и разместили их на талере.
Теперь ты, Патош! — сказал Люсьен. — Дай-ка мне заглавную 'Р', светлый петит, два 'е', два 'а', два 'и', два 'л', два 'о', четыре 'с', четыре 'н'…
Эй, эй, не так быстро!
— …и один восклицательный знак, — закончил Лулу. Причудливые названия типографских шрифтов весьма
позабавили ребят. Антиква, бланко, грациоза, барселонэз, европа — им хотелось испробовать их все. Но Люсьен удовольствовался роменом 10. Когда дело дошло до заголовка, он заколебался.
Возьми двенадцатый, — посоветовала ему мать, — это самый расхожий кегль..
Потратив весь вечер, просидев в типографии до одиннадцати часов, они набрали-таки первую страницу газеты.
На ней было название 'Мессаже дю Сантер' и под ним— огромный заголовок:
