обшивке, покореженному металлу и грязной воде.
Наконец фонарик осветил огромную яйцеобразную тушу, свисающую со стены.
– Оно говорило со мной, – прошептал матрос.
По яйцу пробежала дрожь. Оакситлю показалось, что он видит его насквозь, видит внутри знакомую фигуру…
Сердце его почти остановилось. Оакситль упал на колени, не обращая внимания на ледяную воду, в которую погрузился до пояса.
– Оно сказало мне, – продолжал матрос, – что мы уже близко от северной земли, где находится «Ма Ви Джанг». Оно сказало, что ждет от тебя код; само оно меняется, чтобы выдержать холод. Оно ждет. Если ты выполнишь задание до того, как оно закончит трансформацию, оно тебя наградит. Если ты опять потерпишь неудачу, оно грозит тебе мучениями, которых ты и вообразить не можешь, а код оно узнает все равно.
– Я понял, – сказал Оакситль. Перед ним был то ли его бог, который следовал за экспедицией всю дорогу, то ли другой, знающий об Оакситле и о том, что он должен добыть код.
– Оно скоро закончит трансформацию. Так что не теряй времени.
Оакситль поднялся; вода вытекала из его карманов.
– Я сразу же этим займусь.
– Хорошо. Теперь все. Пошли. – Человек выключил фонарик, и все вокруг снова погрузилось в темноту. У Оакситля зашевелились волосы на голове. Он с трудом повернулся к богу спиной и потер горло, вспоминая, как совсем недавно его стискивали когти…
Прежде чем они вылезли из люка, Оакситль схватил своего спутника за руку.
– Как тебя зовут? Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.
– Что тебе нужно?
– Нам нужно захватить власть на корабле. Джон де Бран должен оказаться в наших руках.
Человек задумался.
– О'кей. Один из нас – среди командиров. Мы можем посеять достаточно сомнений, чтобы «Реванш» повернул обратно.
– Кто он? Человек вздохнул.
– Один из командиров. Не задавай вопросов.
– Почему? – раздраженно спросил Оакситль.
– Чем меньше тех, кто знает, тем лучше. Я не собираюсь рисковать.
Матрос двинулся дальше. Оакситль бросил последний взгляд на темную воду в трюме и последовал за ним. Позади него со скрипом закрылся люк.
И все же от вылупляющегося бога его отделало недостаточно металла. Оакситль не сможет уснуть, зная, что таится в глубине корабля.
«Нельзя ускользнуть от богов», – подумал он.
Глава 54
Кто-то хотел убить Пеппера. Половиной сознания он улавливал, как кто-то крадется к его гамаку. Потом человек помедлил. Пеппер ждал, приветствуя нападение, с напряженными нервами, обостренными чувствами ловя любой скрип и шорох.
Потом возможный убийца передумал и убежал.
Пеппер позволил себе пробудиться полностью. Пароход сильно качало. Гамак Пеппера раскачивался из стороны в сторону; кого-то рядом рвало, еще кто-то цеплялся за скрипящую переборку.
Пеппер скрестил руки на груди и снова начал засыпать. Его стальные глаза могли видеть выдыхаемый им теплый воздух, хотя никто больше ничего не разглядел бы, кроме тусклой масляной лампы под потолком кубрика.
Шторм длился уже три дня. Перед этим было затишье, а еще раньше другой шторм. Они пересекали границу теплых и холодных вод – резкий неприятный переход.
Тревожный момент миновал. Пеппер снова погрузился в свой полусон, не задумываясь о случившемся, сберегая энергию для того, что ждало впереди.
Шторм начал стихать; только на горизонте громоздились низко нависшие тучи, рождающие молнии, которые вонзались в волны, качающие корабль.
И команда, и люди-мангусты высыпали на палубу, надев на себя всю имеющуюся теплую одежду и вооружившись любыми подручными инструментами, чтобы скалывать образовавшийся на всех поверхностях лед.
Пеппер присоединился к остальным. Его пальцы, отдиравшие ледышки от снастей, быстро онемели от холода. Сейчас матросы воспринимали такую работу весело, она была им в новинку, но к завтрашнему дню, как решил Пеппер, оглядевшись, наросший лед начнет тянуть корабль вниз. Тогда от скалывания льда будет зависеть, не пойдут ли они ко дну.
Он продолжал работать. Все на корабле старались держаться от него подальше… и это его вполне устраивало.
На отдых Пеппер уселся у поручней на корме, глядя, как гребной винт вспенивает воду с маленькими льдинками. Мимо правого борта проплыл большой айсберг; солнце играло на его гранях. Люди-мангусты и матросы столпились на палубе, разглядывая его и удивляясь.
