Секретарь поджал губы.
– Первое. Из Дробеты и Транстиерны прибыли корникулярии[36] от Паулина и Супера. Посыльный Супера просит принять его в первую очередь.
– Проси сразу после трапезы.
– Квинт Помпедий Фалькон префект V Македонского легиона сообщает, что дезертировал солдат из охраны арсенала. Его искали, но не нашли. Видимо, беглец ушел за Данувий[37].
Оливковая косточка полетела на пол.
– Тьфу! Из арсенала что-нибудь пропало?
– Дезертир унес только свое оружие.
– Еще?
– От Фалькона же. В кастре V Македонского все бараки покрыли черепицей и замостили камнями не только дороги декумануса и кардо, но и переулки между кварталами. Префект лагеря жалуется на сбои в поставках зерна и масла. Не хватает бронзы и железа для гвоздей. При межевании земли под Димумом убит некий Теренций Либон.
– Я прикажу тебя высечь! К чему мне этот вздор?
– Как будет угодно светлейшему. Но хочу заметить, что этот Либон в прошлом – ветеран Девятой Преторианской когорты. Его друзья уже подали жалобу на имя патрона Дело может получить широкую огласку.
– Юпитер[38] и Фортуна[39]! Не хватало только судебного процесса. Займись делом сам, Феаген. Отыщи виноватых и как можешь успокой крикунов.
Легат нервно оттолкнул от себя блюдо с сыром.
– Я же просил не пичкать меня всякой ерундой! Меня интересуют вести из Рима Здоровье императора, вот что занимает подданных в период всей жизни! Почему до сих пор не прибыл Андротион?
– Презид[40] может не беспокоиться. У Андротиона есть еще два дня.
– Два дня! За два дня сигнальные факелы военных постов передадут известия три раза вокруг всей империи, клянусь Меркурием[41]!
– Через два дня здесь будет Андротион с самыми свежими новостями, – твердо повторил секретарь.
Наместник вдруг успокоился.
– Да помогут ему Фортуна, Термин[42] и Меркурий! Ступай, Феаген, и приведи ко мне в таблин[43] гонца Публия Супера!
Правитель Нижней Мезии покинул триклиний и направился в рабочий кабинет. Безмолвный раб-галл пододвинул хозяину светлое ореховое кресло. Руки сенатора властно легли на подлокотники.
Послышались четкие уверенные шаги. Занавеси колыхнулись, пропуская в помещение рослого плечистого воина. Корникулярий префекта Транстиерны был замызган грязью и выглядел усталым. Проконсул сразу обратил внимание на укороченные до икр галльские брюки на посланце» «О времена! О нравы! Вот и сыновья Ромула[44] одевают варварские штаны. Хотя, попробуй проходи в здешних краях без них хоть одну зиму».
– Публий Антоний Супер препозит[45] II когорты, префект кастра Транстиерна Марку Либерию Максиму говорит: Salve!
«Какой голос! Все-таки это истый римлянин» несмотря на варварский наряд. Клянусь водами Арверна[46]. Проконсул указал на скамью перед собой.
– Садись.
Вестовой опустился на самый краешек. Выпрямил спину.
– Имя? Откуда родом? Сколько лет в войсках?
Голос легата, обычно жесткий, изменился. В нем появились нотки участия.
– Авл Цециний Либер. Родом из Пизы. Фламиниевой трибы.
– Пизанец. Значит, немного этруск, как и твой великий земляк Вергилий?
– Все римляне немного этруски, совершеннейший.
– А ты, оказывается, философ, Авл, – живо откликнулся сенатор. – Что ж, ты прав.
процитировал он ни с того ни с сего и нахмурился.
– Сколько лет на службе?
– Семь лет, презид!
– Звание?
– Бенефициарий[48] доблестного Антония Сапера.
– Где донесение префекта? Что он велел передать на словах?
Легионер вскочил, расшнуровал бок панциря, извлёк оттуда чуть сплющенную кожаную трубку-цисту, на черной бечевке болталась оловянная печать.
– Лично в руки презида! Устно сказано, что донесение чрезвычайной важности и требует немедленного принятия решения.
Лаберий Максим взял письмо, положил на стол. Хлопнул в ладони. Появился тот же раб-галл.
– Беровист! Проводи корникулярия в нашу баню. Думаю, она не успела остыть. Дай ему
