День бумеранга

Опять смех. Бакки Трамбл сидел в углу и весь сиял, слушая, как самый могущественный человек на свете произносит сочиненный им текст.

– Сэр, директор Федерального резервного банка дал понять, что может повысить базисную ставку еще на один пункт, до двадцати двух процентов ввиду того, что инфляция достигла тридцати пяти процентов…

СМИ не бросают своих любимцев, тем более таких популярных, как Кассандра Девайн. Спустя несколько дней после ее выхода из кампании газета «Ю-Эс-Эй тудей» поместила статью с заголовком на первой странице:

ДЖЕППЕРСОН ВСЛЕД КАСС: ЕСЛИ БЫ ТОЛЬКО У МЕНЯ БЫЛИ МОЗГИ…

Ранди не был в восторге от утверждений в прессе, что Касс – это его мозги. С другой стороны, его собственных мозгов хватало, чтобы понимать, что это правда. После того вечера в Нью-Гэмпшире, когда он принял ее отставку, он постоянно ей звонил и связывался с ней по «блэкберри».

– Я думаю, пора это прекращать, – наконец заявила ему Касс. – Мало ли кто нас слушает и читает наши имейлы. Я не уверена, что те, кто сказал «а», не скажут «б». Нас с Терри еще могут привлечь. И если выяснится, что мы с тобой общаемся, это может тебе повредить. Между тем я собираюсь кое-что предпринять, и поверь мне: тебе лучше формально не иметь к этому отношения.

Касс имела в виду молодежный митинг протеста в Вашингтоне у подножия Капитолия. На своем сайте она проинструктировала всех, чтобы принесли карточки соцобеспечения. Идею подсказали ей митинги против вьетнамской войны. Забавно, подумала она, что источником вдохновения послужил ключевой момент в истории бэби-бумеров.

Необходимо было получить разрешения от Службы национальных парков и четырнадцати других учреждений, регулировавших демократические собрания на главной лужайке страны. Весть о планах Касс дошла до Белого дома.

– Ну что мне с ней делать, – сказал президент, – кол ей в сердце засадить?

Произнеся эти слова в присутствии Фрэнка Коуэна, президент тут же смутился. Фрэнк, однако, спокойно заметил:

– Боюсь, сэр, она хочет выставить нас всех дураками.

– Не давать ей разрешения, – сказал президент Бакки Трамблу.

– Сложно, – отозвался Бакки. – СМИ от нее без ума. Если мы вмешаемся в процесс выдачи разрешения, наверняка это просочится, и мы будем выглядеть так, будто боимся ее. Я бы ей позволил. И поглядим, – он бросил на президента хитрый взгляд, – что из этого получится.

– В каком смысле?

– Когда собирается под сто тысяч человек молодежи, – сказал Бакки, – мало ли какая заваруха может начаться. Правда?

Президент улыбнулся.

– Ну Трамбл, ну паразит…

– Рад стараться, сэр, – улыбнулся Бакки в ответ.

Митинг на вашингтонском Молле «Против изжившей себя системы соцобеспечения» (сокращенно – ПИССС) был назначен на последнюю субботу перед первичными выборами в Южной Каролине. Собирать «сосунков» на политическое мероприятие – все равно что кошек сгонять в стадо. На рок-концерты они идут гораздо охотнее, чем на митинги. И все-таки они пришли, и в солидном количестве. Служба парков оценила их численность в семьдесят пять тысяч, что очень даже неплохо. Разносчики вовсю торговали блинчиками с тунцом и витаминизированными напитками. Многие пришли со значками «КХП». Дежурили бригады медиков, готовые оказать первую помощь любому пострадавшему от дефицита самооценки. Любопытные бэби- бумеры, наблюдая за происходящим с периферии, говорили, что это ну совсем как протесты против вьетнамской войны – и в то же время не имеет с ними ничего общего. «В те дни, – заметил один бывалый человек, ехавший на „седжуэе“, – мы и мечтать не могли о таком разнообразии напитков с газом и без. Дикие были времена».

Как только стемнело, Касс подошла к микрофону и велела присутствующим взять в руки карточки социального обеспечения. Семьдесят пять тысяч молодых людей подняли карточки над головами, держа наготове зажигалки. И вдруг на трибуну хлынула полиция – наверно, с десяток разновидностей униформы.

– В чем дело? – обратилась Касс к самому представительному.

– Вы Кассандра Девайн? – спросил он.

Касс придвинулась к самому микрофону, чтобы разговор слышали все семьдесят пять тысяч.

– Да.

– У меня ордер на ваш арест.

– Вы хотите меня арестовать? – переспросила она. Ее голос раскатился по всему Моллу, толпа загудела. – За что?

– Подстрекательство к уничтожению государственного имущества.

Толпа загудела громче. Касс громко сказала в микрофон:

– Их всех вы тоже собираетесь арестовать?

– Всякий, кто уничтожит государственное имущество, будет арестован.

Касс повернулась к толпе.

– Вы слышали?

– Да!

– И что вы на это скажете?

– Кончайте херню пороть!

– Так, поехали, – сказал главный страж порядка подчиненным. – Берите ее.

При виде полицейских сил, смыкающихся вокруг Касс, семьдесят пять тысяч представителей «побарабанного поколения» ринулись к трибуне защищать своего лидера. «Вашингтон пост» затем назвала произошедшее «цунами в банановой республике». Полицейские, не ожидавшие столь мощного проявления солидарности, были попросту смяты. На трибуне, которая начала колыхаться под тяжестью людей, возникло увеличенное подобие регбийной схватки. Касс высвободилась из рук полицейских и протолкнулась к заднему краю трибуны. В какой-то момент наступила на что-то мягкое и живое, услышала громкий протестующий стон – и поняла, что это Терри.

– Пошли, – скомандовала она, хватая его за руку. В сутолоке они сумели сойти с трибуны и побежали в темноте к мемориалу Роберта Тафта и дальше – к вокзалу Юнион-стейшн.

– Взяли они ее? – спросил президент у Трамбла.

Бакки выглядел измученным. Они сидели в президентских апартаментах отеля в Чарлстоне, Южная Каролина, перед теледебатами в прямом эфире, которые из-за вашингтонских событий мало кто будет смотреть. По телевизору, снимая происходящее с вертолета, показывали то, что комментаторы обычно называют «разворачивающейся драмой».

– Пока нет. Но не волнуйтесь, шеф, возьмут, – заверил его Бакки.

Президент покачал головой.

– Кошмар. Балаган какой-то. Не хватало нам только тридцатилетней блондинки в бегах. Какого хрена я позволил вам с Коуэном меня в это втянуть?

– Сэр, она от нас не уйдет. Ее ищут десять тысяч полицейских и агентов ФБР.

Президент опять уставился на экран, по которому ползла строка:

ТЫСЯЧИ ЧЕЛОВЕК АРЕСТОВАНЫ ПОСЛЕ ПОТАСОВКИ НА МОЛЛЕ…

Добравшись до Юнион-стейшн, Касс и Терри по красной линии метро доехали до конечной станции, как нельзя более уместно, подумала Касс, называвшейся Шейди Гроув – Тенистая роща.