Триша вздрогнула, она не догадывалась, что Роберт знает о ее встрече с Эндрю.
– Я… мы… я не знала, что он здесь.
– Я тоже не знал, – сказал Роберт ледяным тоном.
– Он застал меня врасплох…
– Это я понял. Ты вернулась бледная, как привидение. Так что он тебе сказал?
Триша уставилась на ямочку на подбородке Роберта и еще раз вздохнула, пытаясь успокоиться.
– У Эндрю язык – как жало ядовитой змеи. И если я повторю его слова, то получится, что он добился своей цели, а я этого не хочу.
– Логично.
Больше Роберт не поднимал эту тему. Однако по дороге домой он молчал, а ночью занимался с Тришей любовью с особым исступлением, и, когда Триша засыпала, она была настолько обессилена, что не могла даже думать, у нее оставались силы только дышать.
Утром, когда Триша проснулась, Роберта рядом не было. Она чувствовала себя словно с похмелья, и вовсе не от двух бокалов вина, выпитого накануне вечером. У Триши ныло все тело, а голова кружилась так сильно, что она с трудом доковыляла до ванной. Ее даже тошнило, вероятно от слабости, но не вырвало.
Триша с трудом оделась и с еще большим трудом добралась до отеля. Рабочий день проходил как обычно, к середине дня Триша стала чувствовать себя бодрее, но головная боль не проходила. Домой Триша вернулась совершенно разбитой, она разделась, кое-как приняла душ и забралась в постель.
Здесь ее и застал Роберт. Некоторое время он просто стоял над кроватью и смотрел на Тришу, и чем дольше смотрел, тем больше хмурился. Затем он молча разделся и отправился в душ. Шум воды разбудил Тришу. Когда Роберт вернулся в спальню, она открыла глаза и пробормотала:
– Ты вернулся.
– Да. – Он натянул джинсы. – Так устала, что не можешь говорить?
– Угу. Голова раскалывается и ужасно хочется спать.
Больше Триша ничего не помнила. Она уснула и утром почувствовала себя намного лучше. Роберт, как обычно, встал раньше. Триша приняла душ, оделась и пошла в кухню. Проходя мимо открытой двери кабинета, она увидела Роберта.
– Доброе утро.
Триша улыбнулась, но Роберт не ответил на ее улыбку.
– Привет.
Он был в сером деловом костюме и в светло-голубой рубашке, причесанный, гладко выбритый. В руках он держал стопку документов, которые, по-видимому, раскладывал на письменном столе в определенном порядке.
– Извини за вчерашний вечер, но, честное слово, у меня ужасно болела голова.
– Я помню, ты говорила.
В выражении его лица было что-то странное, Роберт почти не смотрел в ее сторону, он то и дело хмурился, словно был чем-то раздражен.
– Кажется, я тебе мешаю, – пробормотала Триша и хотела идти дальше, но Роберт ее остановил.
– Подожди, тебе нужно подписать кое-какие бумаги.
– Мне? – Нахмурившись, Триша подошла ближе. – Что это за бумаги?
– В основном счета в банках и магазинах, которые я открыл на твое имя.
– Но я не хочу…
– Сейчас речь не о том, чего хочешь ты, а о том, чего хочу я.
– А ты, значит, хочешь, чтобы содержанка Роберта Кэссиди оправдывала свое звание?
– Невеста Кэссиди получила бы гораздо больше.
Триша всмотрелась в мрачное, но от этого не менее красивое лицо. С тех пор, как они уехали от Уинфилдов, Роберт больше не заводил речь о браке.
– И не называй себя содержанкой, ты знаешь, что это не так.
– Но именно ею я стану, если подпишу то, что ты хочешь. До сих пор я сама себя содержала, даже живя с тобой.
– Кроме тех случаев, – вкрадчиво подсказал Роберт, – когда у тебя кончались деньги и ты просила их у меня.
Триша покраснела. Роберт прав, такое было несколько раз.
– Я брала у тебя в долг, я все верну…
– Теперь тебе не придется у меня занимать, – перебил Роберт, указывая на разложенные по столу документы. – Просто прими мой дар, скажи спасибо, если хочешь, и покончим с этим.
Триша не спешила брать ручку и подписывать документы. Она сложила руки на груди и покачала головой.
