– Извини. – Затем повернулся и пошел к столу.
Молли вздохнула, зная, что Уорс не привык, чтобы ему указывали. Это была его прерогатива, и он ожидал беспрекословного подчинения от всех, кто на него работал. Но сейчас по непонятной ей причине он спустил ей командный тон. Должно быть, из-за присутствия Трента, которому она была несказанно рада. У нее не было настроения спорить.
– Что будете пить? – спросила она как можно любезней, пытаясь доказать себе, что может сохранять самообладание в присутствии Уорса.
Через несколько минут еда была уже разложена по тарелкам и чай налит в чашки. Хотя они ели в тишине, Молли всем своим существом ощущала присутствие Уорса и знала, что он испытывает то же самое. Случайно взглянув на него, она обнаружила, что он смотрит на нее глазами, полными ярости и… желания.
– Мама, я все съел.
Молли мысленно поблагодарила сына за своевременное вмешательство.
– Я испекла на десерт булочки, – произнесла каким-то не своим голосом. – Хочешь одну?
– А две можно?
Молли улыбнулась.
– Думаю, да, поскольку ты хороший мальчик и съел всю свою порцию.
– Уорс, а ты хочешь булочку? – спросил Трент.
Молли заметила, что ее сын смотрит на Уорса как на героя. Она могла это понять: в джинсах, фланелевой рубашке, сапогах и шляпе тот выглядел как настоящий ковбой.
В этот момент она пожалела, что позволила Тренту остаться на ранчо. Ей следовало, несмотря на возражения Уорса, отправить сына в детский сад.
Но было уже слишком поздно идти на попятную. Придется постараться сделать так, чтобы Уорс и Трент как можно меньше времени проводили вместе.
– Конечно, хочу, – ответил Уорс. – Разве здравомыслящий человек может отказаться от домашних булочек?
– Особенно от тех, которые печет моя мама. – Мальчик улыбнулся. – Они просто объедение.
– Спасибо, мой сладкий, – сказала Молли. – Почему бы нам не отнести ленч бабушке?
– Я хочу остаться с Уорсом.
Мужчина поднял брови.
– Если тебе не нужна помощь, мы займемся здесь булочками.
Этого ей хотелось меньше всего. Теперь, когда она заметила сходство между отцом и сыном, ей было невыносимо оставлять их наедине. Но открыто возражать против этого было бы подозрительно.
– Хорошо, – пробормотала Молли, взяла поднос и направилась к двери.
Вернувшись через пять минут на кухню, она обнаружила, что Трент ловит каждое слово Уорса. Ее охватила паника, но она взяла себя в руки и сказала сыну:
– Дорогой, тебе пора отдохнуть.
– Но, мама, я не хочу. Я уже большой мальчик. Тэмми не заставляет меня спать днем.
– Тебе не повезло, поскольку у Тэмми сегодня выходной. – Молли строго посмотрела на него. – Я присоединюсь к вам с бабушкой, когда вымою посуду. – Она взъерошила его волосы. – Попрощайся с Уорсом.
Он неохотно подчинился.
– Увидимся, дружище, – сказал Уорс. – Как ты смотришь на то, чтобы завтра сходить посмотреть лошадей?
– Здорово! – восхищенно воскликнул Трент, затем взглянул на Молли. – Можно, мама?
С ее языка едва не сорвалось слово «нет»; но она сдержалась.
– Посмотрим. Хорошо?
– Хорошо, – угрюмо ответил Трент, зная, что спорить с ней бесполезно.
Когда он ушел, в кухне наступила тишина. Наконец Уорс нарушил ее:
– Давай я помогу тебе убрать со стола.
– Мне не нужна твоя помощь, – произнесла она, затем, поняв, что это прозвучало грубо, добавила: – Но в любом случае спасибо.
– Пожалуйста, – буркнул Уорс.
Молли повернулась к нему спиной в надежде, что он уйдет, но вместо этого услышала:
– Когда ты закончишь, нам нужно будет поговорить.
Молли обернулась. На долю секунды его взгляд задержался на ее вздымающейся груди, и у нее внутри все затрепетало.
– А мы не можем поговорить прямо сейчас?
– Нет, мне нужно, чтобы ты внимательно меня выслушала, – хрипло произнес он. – Я буду ждать тебя на веранде.
Пока она наводила порядок на кухне, страх не отпускал ее ни на минуту. Неужели он что-то подозревает? Она надеялась, что нет, но его серьезный тон вызвал у нее беспокойство.
Когда Молли присоединилась к Уорсу на веранде, она представляла собой комок нервов.
– Итак, чего ты хочешь? – спросила она без обиняков.
Его черные глаза буравили ее насквозь.
– Сядь, пожалуйста.
– Если ты не возражаешь, я лучше постою.
