Эти слова не обрадовали Айзу. Дока? Он был в ее жизни когда-то давно-давно. Они дружили. Но там в зеркале был совсем другой человек. Она его не разглядела. Но это был не Дока.
Губы девушки прошептали:
– Мне не нужен Дока.
Фатима опешила. Ей показалась, что она ослышалась. После приема таблеток Айза не произнесла ни одного слова. И это было хорошо. Безмолвие и мутная поволока во взгляде означали покорность. Это как раз то, что больше всего требуется от шахидки-смертницы в последний день.
Фатима наклонилась и заглянула в лицо девушки. В темных глазах Айзы стояли слезы. Это тоже был плохой знак. У шахидки не должно быть эмоций. Ни положительных, ни отрицательных.
– А кто же тебе нужен?
Девушка долго молчала. Она вспоминала смутный образ, к которому ее тянуло. Она чувствовала, что существует человек, который любит ее и которого любит она. Но кто он? Голова кружилась, сквозь туман памяти не пробивалось ни одного светлого луча. Девушка сжала виски и заплакала:
– Я не знаю!
– Зато я знаю! – Фатима с трудом подавила раздражение. – Аллах тебе подскажет, моя девочка. Ты – невеста Аллаха. Твою судьбу решит он.
Женщина задумалась. Может, зря она отказалась от укола? Но теперь, пожалуй, поздно. Еще свалится девчонка в неподходящий момент. Лучше еще раз дать таблетки. Побольше. Но незаметно.
– Давайте выпьем вино! – предложила она. – У нас сегодня такой радостный день. Свадьба!
Аслан с недоумением взглянул на женщину. Процедил:
– Ты говорила, что у нее отшибло память.
– Про русского парня она ничего не помнит, – шикнула Фатима и поспешила на кухню.
Растворив таблетки в красном вине, она опустила руку в карман. Пульт на месте. Это самое главное. Никуда девчонка не денется. Сейчас примет одурманивающую дозу. Вместе с алкоголем это даст нужный эффект. Аслан заведет дурочку в толпу, а дальше останется лишь нажать кнопку.
Надо только выбрать удачный момент, когда на площадке больше всего свадеб и иностранных туристов. Международный резонанс в их деле не помешает.
После трех часов будет в самый раз, решила Фатима и взглянула на золотые часики. Время еще есть.
Глава 90
В кабинет Григорьева бочком вошел старший лейтенант Бурков. В его глазах полковник разглядел скрытый упрек.
– Ну, что у тебя, Юра?
– Вы в следующий раз, товарищ полковник, меня на серьезные дела посылайте.
– Куда это?
– В Беслан. Там сейчас…
– Знаю! – стукнул кулаком Григорьев. – Медали захотелось или ордена? В Москве, значит, курорт для тебя! Лучше доложи, как обстановка?
– Все спокойно, товарищ полковник, без ЧП. И в загсах все тихо. Не было там шахидки.
– Ну и хорошо, что не было! Ты что, взрыва захотел?
– Нет, товарищ полковник. А вы уверены, что она оденется в платье невесты?
– Хотел бы я ошибиться. Но факты. Вот рисунок этот. Подозрительная машина около магазина. И странная покупка платья. Как это объяснить?
– И называют они себя красиво – невесты Аллаха. Из-за этого, наверное, и версия возникла.
– Название тут ни при чем. Невесты, невесты…
Полковник остановился около стола и склонился над рисунком.
– А где еще молодожены собираются?
– Мотаются по городу. Раньше к вечному огню ходили, сейчас в парке Победы многие останавливаются. По набережным ездят. Везде, где красиво.
Григорьев по-прежнему смотрел на рисунок. Его внимание привлек нечеткий вытянутый овал, изображенный позади невесты поперек листа. Он уже не первый раз думал о нем. Полковник подозвал Буркова, ткнул в овал:
– А это что, как думаешь?
– Не знаю. Лежащее яйцо какое-то.
– Это что, символ? Невеста. Сзади нее яйцо. Намек на продолжение рода?
– Вряд ли. Про яйцо я просто так сказал. По краям какие-то вертикальные палочки. Яйцо на ножках. На тазик тоже смахивает.
Зазвонил мобильный телефон. На дисплее высветился неизвестный абонент. У Григорьева сразу мелькнула тревожная мысль о дочери. Сейчас идет ее бракосочетание. Он приложил трубку, тихо спросил:
– Что-нибудь случилось?
– Случилось, – ответил незнакомый голос.
Кадык дернулся на шее полковника. Он сипло выдавил:
– Докладывайте.
Собеседник на мгновение опешил, потом затарахтел:
– Говорит хирург. Из Домодедова. Я насчет вашего пациента. Того, который под охраной. Он очнулся. В сознании.
Каменное лицо полковника ФСБ оживилось:
– Он говорить может?
– Парень слаб, конечно. Но… Вы просили позвонить. Я вот и звоню.
– Еду! – рявкнул Григорьев.
Он вскочил, схватил папку. На ходу сделал знак Буркову:
– За мной! Очухался наш террорист. Надо навестить.
Через сорок пять минут «Волга» ФСБ влетела во двор домодедовской больницы. Субботний день и мигалка на крыше автомобиля позволили быстро преодолеть расстояние. В холле их ждал хирург. Офицеры ФСБ отмахнулись от протянутых халатов и устремились к палате Власова.
Около двери Григорьев щелкнул корочками удостоверения перед носом милиционера, загородившего проход. Второй милиционер дежурил внутри палаты. Полковник сделал знак, чтобы он и хирург покинули помещение.
– Только не долго, это реанимация, – попытался вмешаться врач, но строгий взгляд офицера вынудил его уйти, не дождавшись ответа.
Олег Александрович подошел к высокой кровати. Власов лежал под простыней. Глаза были закрыты, в руку воткнута трубочка, к телу прикреплены датчики.
– Власов, с вами говорит полковник Федеральной службы безопасности Григорьев Олег Александрович.
Полковник говорил тихо, наклонившись к раненому. На бледном лице парня вздрогнули брови, веки приоткрылись. Григорьев распрямился, облегченно вздохнул.
– Андрей, нам необходимо знать, где сейчас Айза Гузиева? – стараясь быть вежливым спросил полковник.
Власов молчал. Его равнодушный взгляд изучал потолок.
– Андрей, это очень важно. Ее жизнь в опасности.
Ни одна мышца не дернулась на лице Власова.
– Мы не сделаем девушке ничего плохого. Пойми, это в ее интересах, – продолжал убеждать полковник.
Раненый парень продолжал хранить молчание.
Григорьев достал рисунок Айзы, развернул его перед взором Власова.
– Что это?
Андрей скосил глаза. Губы растянулись в едва заметную улыбку. Он даже потянулся к нему и прошептал:
