Генрих IV

^{(слева) Генрих II Бурбон, принц Конде}

^{(справа) Гаспар де Шатийон, адмирал Колиньи}

^{Резня гугенотов в Васси}

^{(слева) Генрих Гиз}

^{(справа) Франсуа де Гиз}

^{Юная принцесса Марго. Рисунок Ф. Клуэ}

^{Коннетабль Анн де Монморанси}

^{Амбруаз Паре, придворный врач}

^{(слева) Франсуа, герцог Алансонский}

^{(справа) Генрих III, король Франции}

^{Заседание Генеральных штатов в Блуа}

^{Варфоломеевская ночь}

^{Отречение Генриха IV от протестантизма}

^{(слева) Герцог Анн де Жуайез}

^{(справа) Франсуа де Лану по прозвищу Железная Рука}

^{Карл Эммануил, герцог Савойский}

^{(слева) Шарлотта де Монморанси}

^{(справа) Франсуаза де Монморанси-Фоссез (Фоссеза)}

^{Диана д’Андуэн, графиня де Грамон (Коризанда)}

^{Генрих IV. Пародийный портрет работы Л. Готье}

Вожди гугенотов, чтобы сохранить за собой существенные преимущества, готовы были возобновить войну. Иного мнения придерживались рядовые протестанты Ла-Рошели и южных городов, не желавшие иметь ничего общего с тем, что они называли безбожной войной. С ними были солидарны «политики» и Лану, герой с железной рукой. Военные действия начал принц Конде, которому католики не давали вступить в управление Пикардией. Решив добиться своего с помощью оружия, он 29 ноября 1579 года в результате внезапной атаки захватил укрепленный город Ла-Фер. Дабы сохранить за собой положение вождя протестантов, Генрих Наваррский, не желая отставать от кузена, счел необходимым выступить на его стороне. Кроме того, он решил воспользоваться случаем для сведения старинных счетов с Бироном, положить конец двоевластию в Гиени, стать, как он не без юмора говорил, «хозяином хотя бы на своей собственной мельнице». Прежде всего Генрих договорился о совместных действиях с Ледигьером в Дофине и с Шатийоном, сыном адмирала Колиньи, в Лангедоке. Обеспечив таким образом свои тылы, он 13 апреля 1580 года покинул Нерак, оставив Маргарите письмо, в котором изложил свои планы: запросить помощи у Англии, обратиться с манифестом к дворянам и с протестом к Генриху III и Екатерине Медичи «против несправедливости, вынуждающей его взяться за оружие»; при этом он, достойный сын Жанны д’Альбре, более не уверял их в своей верности центральной королевской власти. Вскоре для него, надо полагать, явилось неприятным сюрпризом то, что многие гугеноты, на долготерпение и страдание которых он ссылался, предпочитали и дальше терпеть и страдать, нежели сражаться за безбожного и распутного