— А я посажу корабль. После того как все сделаю, — ответил капитан Заславский. И на лице его не было ни тени улыбки. — Леон, Урмас, все понятно?
— Да, капитан! — браво рявкнул Дирк.
— Понятно то, что мы отдаем «Ревель» твари, — с черным от горя лицом ответил Леон. — Макс, Аллах свидетель, я тебя не понимаю, но я тебе верю. Не подведи меня, капитан, хорошо? Я очень в тебя верю.
— Не переживай, Леон. На борту разведбота тебе все станет ясно, а сейчас — двигайте, ребята, время дорого! Нам еще после твари в порядок базу приводить, если кто забыл. Мы не мусорщики, мы форматировщики, господа, — и в этот момент Заславский так заразительно улыбнулся, что Леон поверил сразу и до конца — капитан решил все наилучшим образом и все делает правильно.
Аскеров кивнул, хлопнул по плечу Дирка и отправился готовить «Бритву». Отто остался в рубке, явно желая о чем-то еще спросить командира.
— Помолчи, Лемке, ладно? Послушай просто. Ревель, вызови мне тварь!
— Минутку, капитан, подключаю. Готово.
— Эй, созданный, слышишь меня? Это капитан Заславский.
— Слышу, капитан. Вы решились?
— Значит, так. Своих людей я отправлю на спасательном боте, а сам сяду на космодром. Выгоню из эсминца танк, и можешь отправляться. А теперь ты мне расскажи, как ты собираешься передать мне взрывное устройство?
— Элементарно, капитан. Когда я поднимусь на орбиту, я с вами свяжусь. И сообщу, где мина.
— Не годится. Взлетишь, дашь тягу на разгон, а я тут ищи этот долбаный заряд? Нет уж, передача кодов управления произойдет только в обмен на координаты взрывного устройства. И указания по разминированию, что характерно, тоже.
— Хорошо, капитан Заславский. Я буду ждать вас на посадочной полосе космодрома. Окажитесь благоразумным человеком, не пытайтесь стрелять по мне. Иначе я не смогу вам помочь с миной, — созданный не верил своим ушам, Заславский отдавал корабль! Видимо, очень дорожил своей базой.
— Конец связи, — отрубил Макс.
Закончив разговор, он посмотрел на пилот-ложемент капитана, свой, можно сказать. Потом — на динамик громкой связи. Потом — на Отто.
— Ревель, глуши реактор. По исполнении — доложить.
— Выполняю, капитан, это недолго. Готово, работа на накопителях. У вас час в текущем энергопотреблении, индикатор заполненности накопителей перевожу вам на наручный терминал, — и, подтверждая его слова, на экране терминала появилась зеленая батарейка с цифрами 99,5 %.
— Отлично. Так, отключайся сам, я тебя извлекать буду.
— До скорого, Макс, я на тебя очень надеюсь, — ответил ИскИн, презрев положенное обращение и субординацию.
Макс кивнул и взялся за пилот-ложемент, вынимая фиксаторы и откидывая его в сторону на встроенных петлях-тягах. Под основанием покоилась матово-серая усеченная пирамида со сложной идентификационной маркировкой, к которой подходило несколько кабельных систем. Заславский по очереди отключил их все, достал из ниши блок ИскИна, оказавшийся весом килограммов под пять, и передал его Отто:
— Все, давай с ним на разведбот, скажешь Леону, чтобы сел там, где мы нашли корабль. И — ждать меня, я с вами свяжусь, как все сделаю. Давай, Отто, пошел.
— Есть, Макс, работаем. Давай только, я тебя прошу, аккуратно, хорошо? — Отто принял блок бортового интеллекта и отправился из рубки прочь. А Заславский пристегнул обратно пилот-ложемент, устроился в нем поудобней и стал следить за происходящим на табло отчетов. Минуты текли медленно, но неумолимо.
О, вот появилось сообщение о том, что разведбот готов к вылету. Вот индикатор, который говорит, что на борту разведбота четыре человека. О, открылся шлюз палубы, ребята улетели. Макс остался на борту эсминца «Ревель» один и наконец-то успокоился окончательно.
Положив руки на контактную доску, кинул взгляд на индикатор заряда накопителей у себя на терминале, ага, 97 %. Можно начинать. Включив маневровые двигатели, Заславский потушил все освещение в рубке, при этом превратив переднюю ее стену в обзорный экран. На экране стало видно, как приближается атмосфера планеты, как нос эсминца начинает взрывать буруны из разреженного газа, как по обшивке эсминца в очередной раз бегут языки пламени. «Ревель» снижался, а на экране Заславский краем глаза увидел точку «Бритвы», которая снижалась гораздо быстрее и немного другим курсом.
Стараясь не думать ни о чем, кроме этой посадки, Макс медленно, но верно вел корабль к посадочной полосе космодрома. Он ни секунды не сомневался в том, что взрывного устройства на базе нет, но выдавать свою информированность врагу не хотел. Вдруг эта скотина заложила мину в ретрансляторе? Тоже ведь малоинтересный вариант, если честно.
Экипаж «Скай Блейда» видел только огромный огненный след — именно так выглядела посадка со стороны. Леон покачал головой, но решил не любоваться на эсминец, а вести «Бритву», своих забот хватает. Разведбот немного потряхивало, да и вообще следовало быть внимательным.
— Отто, — позвал Аскеров, — а что это ты притащил?
— Это Ревель. Блок искусственного интеллекта. Мы демонтировали его из корабля, перед тем как передавать, — ответил Лемке. Тевтон изрядно волновался за друга и командира.
— О как! А почему вообще решили передать корабль твари? — попробовал уточнить Леон, в голове у которого начала складываться немного странная картина.
— Потому, что улететь он никуда не сможет. Там реактор заглушён к чертовой mutter, а геля нет больше вообще. А помимо этого, donnerwetter, его ждет очень интересный сюрприз, когда эта Arsch попробует взлететь! — Лемке нервно засмеялся, как обычно в душевном волнении путая интерлинг и свой родной немецкий.
— Отлично! А если он не идиот и проверит?
— А пусть проверяет, все индикаторы говорят, что все в норме! Ревель постарался, перед тем как отключиться, — сообщил Отто.
— Ну вы даете, господа! — вмешался в разговор Дирк. — Вот так вот взять, к чертовой матери, всех поиметь и цинично в этом признаться!
— Ну-ну, не всех, а тварь! Пускай взлетит на накопителях, их хватит, как раз чтобы выйти на устойчивую орбиту, а там разберемся, — захохотал Отто, — Дирк, мы же не идиоты, в конце концов!
— Отлично, — повторил Леон, — Отто, это просто отлично. Вы молодцы с капитаном, это было здорово придумано.
— Давай сажай нас, только поаккуратней, — хохотал немец из десантного отсека. — Елена если проснется при посадке — воплей будет столько, что хлопот не оберемся! Работаем, форматировщики, работаем, ха-ха-ха!
— Есть сажать аккуратно, — ответил Леон и начал переводить разведбот в горизонтальный полет, чтобы снижаться по спирали.
— О, — вставил вдруг Урмас. — А я вспомнил, как на самом деле звали «Ивара». Он звался Юрген Семецкис и выполнял роль психолога у нас в экипаже… — почему-то информация о психологе в экипаже эсминца вызвала дружный смех форматировщиков.
На космодроме, который был уже виден даже слабовооруженным глазом, благо на небе не было ни облачка, стоял созданный, включив оптический камуфляж. Несмотря на то что Заславский решил отдать корабль, обменяв его на базу, биоробот до конца не верил в успех. А потому не собирался становиться видимым до тех пор, пока не окажется на борту эсминца и с кодами допуска к управлению. Лестианин не верил ни Заславскому, ни своей удаче. А стало быть — расслабляться было рано.
Над полосой появилась черная точка. Как только она стала заметна — начал доноситься рев планетарных гравитационных двигателей, а сама точка стала неумолимо расти в размерах. И за неполную минуту превратилась в эсминец, который уже успел надоесть созданному больше, чем люди. Больше, чем их манера сопротивляться. Больше, чем эта планета. Но сейчас от этого корабля зависело выполнение созданным его миссии.
