к его коллекции книг, Мистер Шоу, – сообщил ему адвокат, доставая лист бумаги и протягивая его Калебу. Потом вручил ему два ключа и еще один листок. – Большой ключ – от дома мистера де Хейвна. Тот, что поменьше, – от хранилища в его доме, где он держал свои книги. Первый номер на листке – это код доступа к системе охранной сигнализации в доме мистера де Хейвна. Второй номер – код замка в хранилище. Оно запирается и на ключ, и на номерной замок.
Калеб тупо смотрел на все эти предметы.
– Я его литературный поверенный? – переспросил он.
– Да, Калеб, – вступил в разговор Филипс. – Насколько мне известно, вы помогали ему в приобретении некоторых книг для его коллекции.
– Да, помогал, – признался Калеб. – У него было довольно много денег, и он обладал хорошим вкусом и знаниями, чтобы собрать весьма неплохую коллекцию.
– Ну вот. Он, видимо, достаточно высоко ценил вашу помощь, – сказал адвокат. – По условиям завещания, вам предоставляется полный и неограниченный доступ к его коллекции. Вам полагается соответствующим образом подготовить полный ее каталог, оценить ее, разделить на части, как это покажется вам наиболее уместным, и продать. Все поступления от продажи пойдут в различные благотворительные учреждения, перечисленные в завещании.
– Он хотел, чтобы я продал книги? А как же его семья?
– Моя фирма много лет представляла интересы семейства де Хейвн. У него не осталось в живых ни одного родственника, – ответил адвокат. – Я еще помню, как один из партнеров фирмы – он теперь на пенсии – говорил мне, что когда-то де Хейвн был женат, много лет назад. По-видимому, брак был недолгим. – Он помолчал, пытаясь что-то припомнить. – Брак был расторгнут, вот что. Кажется, он мне именно так и говорил. В любом случае детей там не было, так что претензий никто предъявлять не будет. Вам будет выплачен процент от продажной цены коллекции.
– Это может вылиться в весьма значительную сумму, – добавил Филипс.
– Я бы и бесплатно это сделал, – быстро сказал Калеб.
Адвокат хмыкнул.
– Я сделаю вид, что не слышал этого. Там может оказаться больше работы, чем выдумаете. Так что, вы принимаете это поручение?
Калеб еще колебался. Но потом все же сказал:
– Да, я берусь за это. Ради Джонатана.
– Хорошо. Распишитесь вот здесь, чтобы подтвердить свое согласие и то, что вы получили ключи и коды доступа. – Он подал Калебу одностраничный документ, который тот подписал с некоторым трудом, поскольку у него не было очков.
– Ну что же, – сказал в заключение адвокат, – книги вас уже ждут.
Калеб вернулся к себе в отдел, сел и уставился на ключи. Несколько минут спустя он наконец принял решение. Он позвонил Милтону, Робину и Стоуну. Ему не хотелось идти в дом Джонатана одному, сказал он им. И все они согласились составить ему компанию в тот же вечер.
Глава 13
Вечером Робин и Стоун подъехали к дому де Хейвна на своем старом мотоцикле «Индейский вождь». Высокий Стоун едва сумел втиснуться в коляску. Калеб и Милтон прибыли следом за ними в древней, еле передвигающейся темно-серой «шеви-нова» Калеба с насквозь прогнившими глушителем и выхлопной трубой. Калеб нацепил запасные очки – он предполагал, что сегодня ему придется много читать.
– Неплохая берлога, – заметил Робин, снимая шлем и очки и осматривая огромный дом. – Несколько, правда, роскошная для государственного служащего.
– Джонатан происходил из богатой семьи, – пояснил Калеб.
– Оно и видно, – съязвил Робин. – А вот я из бедной, да еще и с вечными бедами и проблемами; и с вами, ребята, мне, кажется, ничего другого не светит, кроме бед и проблем.
Калеб отпер парадную дверь, отключил сигнализацию, и они вошли внутрь.
– Я уже бывал у него в хранилище, в подвале, – сказал он. – Туда можно спуститься на лифте.
– На лифте! – воскликнул Милтон. – Не люблю я лифты!
– Тогда можешь спуститься по лестнице, – сказал Калеб, ткнув пальцем влево. – Вон там.
Робин огляделся по сторонам, осмотрел антикварную мебель, со вкусом подобранные произведения искусства на стенах и скульптуры, установленные в классически оформленных стенных нишах. Потёр носком ботинка великолепный восточный ковер на полу гостиной.
– А им тут не нужен сторож, пока все не уладится?
– Полагаю, что не нужен, – ответил Калеб.
Они спустились на лифте в подвал и встретили Милтона в небольшой передней комнате.
Дверь в хранилище оказалась настоящим монстром: стальная, толщиной в два фута, с компьютерным номерным замком и щелью для специальной электронной карточки-ключа. Обычный ключ и карточку, как сообщил остальным Калеб, следовало вставлять одновременно.
– Джонатан приводил меня сюда несколько раз, – добавил он.
Дверь медленно отворилась, бесшумно повернувшись на мощных петлях, и они вошли в хранилище. Помещение было около десяти футов в ширину, девяти в высоту и футов тридцати в длину. Как только они вошли внутрь, загорелось особое слабое освещение, позволявшее тем не менее довольно хорошо все видеть.
– Помещение защищено от пожара и безопасно даже при бомбежке. Климат искусственный – температура и влажность контролируются постоянно, – объяснял Калеб. – Это обязательно в хранилище для редких книг, особенно если оно в подвале, где влажность может значительно меняться.
Помещение было уставлено стеллажами. На полках стояли книги, брошюры и другие вещи, которые, даже на взгляд непрофессионала, выглядели редкими и ценными.
– И к чему тут можно прикасаться? – спросил Милтон.
– Лучше я сам, – ответил Калеб. – Некоторые из этих вещей очень хрупкие. Многие не видели естественного света больше сотни лет.
– Черт возьми! – воскликнул Робин, осторожно проведя пальцем по корешку одной из книг. – Напоминает небольшую тюрьму с узниками, получившими пожизненное заключение.
– Ну, это несправедливо по отношению к ним, Робин, – проворчал Калеб. – Все эти меры для того, чтобы сохранить книги для будущих поколений. Джонатан пошел на значительные расходы, чтобы его коллекция содержалась в идеальных условиях.
– И что она собой представляет? – спросил Стоун. Он рассматривал один очень древний том, переплет которого вроде бы был изготовлен из дерева.
Калеб осторожно достал книгу, о которой говорил Стоун.
– У Джонатана была хорошая коллекция, но не выдающаяся. Он бы и сам так сказал. Все великие коллекционеры имели в своем распоряжении неограниченные средства, но у них было четкое представление о том, какая именно коллекция им нужна, и они следовали к своей цели с упорством и целеустремленностью, которые можно назвать разве что одержимостью. Это увлечение называют библиоманией, и оно считается самым безвредным из всех других видов одержимости. Но этим были больны все великие коллекционеры.
Он осмотрелся по сторонам.
– На свете есть много таких изданий, которые просто обязательны для любой хорошей коллекции, но Джонатан никогда не смог бы их заиметь.
– Какие, к примеру? – спросил Стоун.
– Фолио Шекспира. Первое фолио[5] – в первую очередь, это очевидно. В нем девятьсот страниц, тридцать шесть пьес. Оригинальных манускриптов Барда не сохранилось, поэтому все фолио пользуются чрезвычайным спросом и популярностью. Первое фолио было несколько лет назад продано в Англии за три с половиной миллиона фунтов.
